Читаем без скачивания Истинная пара: а вампиры здесь тихие? (СИ) - Колесникова Валентина Савельевна

Вернер ничего не ответил. Он спокойно встал на край крыши невысокого старого дома и смотрел в сторону окон Марианны. Он тихо наблюдал, как она с большим трудом залезает под одеяло, как шепчет одними губами мольбы о помощи, и падает на подушку, не способная уснуть.

— Почему Агнесс ее преследовала?

— Зависть.

Наш разговор был окончен, я направилась к Марианне, а Вернер умчался прочь, растворяясь среди людей.

Все же странный вампир из него получился. Я еще ни разу не чувствовала в ком-то столько силы, способной свергнуть правителей с насиженных мест, но он предпочел остаться в стороне. Вернер — отступник, позор своего вида, вампир, не желающий пить кровь человека. Одинокий, живущий в своем доме, обладающий невероятной силой, пугающей своих собратьев. Я думаю, он прекрасно понимает, что его тишина не будет длиться вечно. Вампиры придут за ним. Это лишь вопрос времени.

— А может все же поговорим? — оборотень совершил ошибку. Он влез в мой дом без приглашения уже во второй раз, а после встречи с Агнесс я была злая. Именно поэтому к его горлу было приставлено боевое копье.

— Зачем? Мне кажется, тут и так все понятно… Шкуру сдеру, получится прекрасный коврик для ног, а хвост как трофей над кроватью повешу… Или в коридоре… Меняй ипостась, озабоченный…

Мужчина подчинился. Спустя несколько секунд на полу возле моих ног сидел совершенно голый мужик, но с бо-ольшими удивленными глазами.

— Срам прикрой! — рыкнула я, заставляя Михаила Хартманна прикрыться трясущимися ладошками. Мужчина явно не ожидал, что его избранница в курсе его личности, — тоже мне… герой любовник. И вот чего тебе от меня надо?

— Любви хочу… — мужчина даже не пытался встать с колен, лишь смотрел жалобно, да улыбался во всю ширь, — очень сильно хочу…

— Так иди и найди себе эту любовь, но не в моей постели!

— Я бы с радостью, — вот зря сказал. Очень зря… Подобные неразумные откровения всегда приводят к кровавым жертвам, — но не могу. Уже никогда не смогу.

— И почему же великий и ужасный Михаил Хартманн внезапно не сможет перепортить понравившихся ему женщин? Если мне память не изменяет, у оборотней все как у людей. Вы не вампиры, которые страдают от отсутствия истинной любви!

— Так я просто нашел свою любовь, — мужчина печально вздохнул, опустил плечи, но жалобно смотреть на меня не перестал, — утоли мой голод, ну прошу тебя. Ты хоть представляешь, в каком состоянии меня оставила в офисе? Я чуть не помер…

— Как будто кто-то умирал от того, что у него кое-где кое-что встало!

— Это кое-что и кое-где очень для меня важно! И вообще, у тебя хоть халат есть какой? А то холодно… Ты не гостеприимна! И зачем дала мне те отравленные макароны?

— Они небыли отравлены, — тихо прорычала я, бросая Хартманну свой розовый халатик. — ты ведь живой!

— Еще не вечер! — рыкнули в ответ, но халат надели, — ты любишь розовое?

— Терпеть не могу. Но тебе идет…

— Спасибо. — съязвил мужчина, пройдя на кухню и как-то по свойски поставил на плиту чайник, — черный или зеленый?

— Зеленый…

— Который в красной коробочке или тот, что успокоительный?

— Тот что с ядом… завари его себе, будь добр… Какого черта ты знаешь где и что у меня стоит?

— Лучше ты мне ответь, — Хартманн не выдержал, навис надо мной, словно скала, — какого черта то, что у меня стоит до сих пор стоит?

— Какой-то не продуктивный разговор у нас выходит, да?

— А ты чего хотела? Вначале возбудила своим голосом в микрофон так, что я чуть на сцене не помер, потом позволила пошалить и в самом конце обломала! Истинная женщина, да?

— Ну ты еще поплачь…

— А поможет?

— Нет…

— Жа-аль… так какой чай?

— Черный с бергамотом…

— Говорю же — истинная женщина… Постоянство в непостоянстве.

Странно, почему он не задает вопросов по поводу моей истинной сущности? Даже не оборачивается, когда чай заваривает, спину подставляет… Я ведь ударить могу…

Мы совсем недавно разговаривали с Марианной. Девушка дала дельный совет — уехать на время, постараться отдалиться от Михаила и забыть его как страшный сон. Думаю, я и правда воспользуюсь ее предложением. Завтра же попрошу сестру о замене! Но как же это не выносимо все! Он стоит сейчас прямо здесь, на моей кухне… голый! Я понимала, что сама давным-давно хочу продолжения, но гордость не позволит это сказать.

Мужской запах выводил из себя, провоцировал, хотелось подойти к Хартманну, обнять и укусить за шею. Кажется, во мне когда-то сдох вампир…

Я нервно заерзала на стуле, печально и довольно громко вздохнула, что естественно не осталось незамеченным.

— Ага, так не я один страдаю! — в голосе при этом прозвучали победные нотки, словно по мановению его нижней палочки я тут же разденусь и совершу акт насилия над бедным оборотнем, — может все же в кроватку?

— А может лучше копьем в сердце? — предложила я, все еще держа в руках духовное оружие. Оборотень прекрасно понимал, что связался с очень странной тварью в моем лице, но самое смешное то, что в отличие от Вернера, он так и не понял, кто я. Михаил внимательно рассматривал квартиру, пытаясь найти подсказку, но все это тщетно.

— Чеснока не боишься? — посмеялся мужчина, — от осинового кола не помрешь? А может ты как нимфа, требуешь постоянной сексуальной подпитки? Последний вариант меня больше всего устраивает.

— Нет. Нет. Нет.

— Та-ак многословно! С тобой, Василина Орлова, та-ак интересно вести беседу! — Он с шумом поставил на стол две чашки, укутался сильнее в розовый махровый халатик и надул от обиды свои губы. И вот куда делась вся брутальность этого мужчины? Хотя даже в таком состоянии он невероятно притягателен. — Так может все же намекнешь на свой род?

— Нет.

— Ведьма?

— Нет

— Неведомая тварь, вот ты кто… во всех смыслах! — Михаил рыкнул, но чисто для вида. И последняя фраза была брошена как провокация, что было видно невооруженным взглядом. Осознав, что я не обиделась и по сути мне совершенно плевать на его слова, Михаил сильно расстроился, — Василина, так не честно. Ты знаешь, кто я… К тому же уже должна была понять, что мы связаны… По мне это прекрасно видно…

— Ты про состояние истинной пары? — мужчина активно закивал, но тут же обломался, — это про то самом состояние, когда какая-то там судьба диктует свои правила, соединяя тела и души в безудержной страсти и плевать всем на то, что эти двое друг друга терпеть не могут? Прости, но я в эти игры не играю.

— То есть ты хочешь сказать, что последнюю сотню лет мои мечты о прекрасной любви, о создании семьи и детях разобьются о гранит твоего неверия? Это что за наказание такое? Почему из всех вариантов мне досталась женщина, не способная окунуться в море безудержной страсти и разврата?

— Слушай, я ведь тебя не держу… Иди и развращайся в своем море где угодно и с кем угодно, главное меня не трогай. Я сегодня до ужаса злая.

— И что разозлило мою еще пока не осознавшую своего счастья истинную пару?

— Вампирша, напавшая на человека.

— Усмирила? — Михаил сощурился, пригубил свой чай, с интересом смотря на то, как я пытаюсь успокоиться. Да, кровь сыграла свою роль — внутри все бурлило, требовало боя и сражения. В этом большой минус моего происхождения, против которого довольно сложно бороться.

— Не совсем… Слушай, ты ведь очень сильный, так?

— Ну есть такое… — судя по сдвинувшимся бровям Хартманн осознал, что сейчас ему вполне может достаться вместо какой-то там изголодавшейся вампирши, — а что?

— Давай сразимся! — видимо, я рыкнула это чересчур грозно. Оборотень тут же рассмеялся и показал на себя:

— Ты что, поднимешь руку на беззащитного мужчину в розовом халатике на голое тело?

Боевой посох все сказал сам за себя. Острие наконечника, возникшего по моему желанию прошло в миллиметре от шеи оборотня. Мужчина понял, что я могу оказаться кем угодно, но точно не ведьмой. Оружие духа подвластно редким видам, даже вампир может им овладеть при определенной подготовке и уровне силы, и это значит, что перед ним стоит очень сильный противник.