Читаем без скачивания Убить нельзя научить - Ясмина Сапфир

— А сколько уже прошло?

— Полтора, — бодро крикнул Вархар, без видимых усилий уходя от шкафа. Тот вращался в воздухе как гигантский бумеранг и размахивал открытыми дверцами, словно крыльями.

И тут мой взгляд упал на перепуганную девушку — бедняжка вжалась в дальнюю стену и тряслась как осиновый лист.

Она походила на «шотландцев» и даже одевалась также. Высокая и широкоплечая, сейчас студентка выглядела птенчиком, атакованным коршуном.

Коршунов обнаружилось несколько. Два стула нацелились прямо в голову девушки. Стол летел к ней под ноги, а шкаф подрезал сбоку, зазывно хлопая дверцами, будто сам себе аплодировал.

Мебель словно нарочно взяла бедняжку в оцепление и сжимала кольцо.

Еще минута и ее просто расплющило бы. Я вскрикнула. И сама себе удивляясь, в несколько прыжков подскочила к дальней стене, притормозив в паре шагов от «мебельной жертвы». И под удалой крик Вархара: «Дура! Стоять! Ничего уже не сде…!» крепко зажмурилась, выбросив вперед руки.

Вывели меня из оцепенения шумные возгласы и хлопки в ладоши, от которых предсказуемо заложило уши. Если бы местные делали что-то наполовину и без ущерба для здоровья окружающих, повалил бы красный снег с зеленым градом вперемежку.

«Круто!» «Ни чинты себе!» «Ого!» «И электрик и магнетик в одном флаконе — это что-то новенькое». «Женщина! Больше не смей так делать!»

Первые возгласы издавали пораженные студенты, авторство последнего было также очевидно, как если бы он расписался под словами собственноручно.

Я приоткрыла один глаз. Сайгаки-учащиеся задорно скакали вокруг, пораженно тыкая пальцем в шкаф, стол и стулья, что прочно зависли в воздухе. От тычка и даже хлопка ладонью они и не думали падать, лишь покачивались, а иной раз лихо кувыркались.

Вархар уже был рядом и тряс ошалевшую студентку, как ребенок копилку, проверяя — много ли там набралось монеток.

— Дура! — орал он ей в ухо. — Если бы Ольга из-за тебя повредилась, я бы…

Никогда еще не видела Вархара таким. На его бледном лице проступили красные пятна и медленно расползались по щекам, сливаясь в полосы. Губы сжались, мышцы на шее бугрулись жгутами, вытолкнув наружу вздутые вены.

Студентка что-то нечленораздельно бормотала. Похоже, девушка основательно вышла из себя еще, когда поняла, что сейчас мебель угробит ее. А после набега Вархара-варвара зайти обратно ей уже не грозило.

Девушка могла лишь мычать и тыкать в сторону новых мебельных атак. Проректор уходил от них играючи. Студенткой он манипулировал также — наклонял, нагибал, подкидывал в воздух, как мягкую игрушку, ловил, ни на секунду не переставая при этом трясти и отчитывать. Юлий Цезарь уже умер был от зависти.

Тем временем вокруг меня образовалась «зона воздушной безопасности». Мебель подлетала на расстояние двух вытянутых рук и отскакивала, словно натыкаясь на невидимую преграду. Столы, стулья и шкафы, что исхитрялись все же преодолеть ее, повисали в воздухе, рядом с предыдущими.

Пара ушлых студентов изловчились пристроиться рядом, в безопасной зоне. Вархар умудрился и им высказать, все, что думает, не прекращая уклоняться от мебельной бомбардировки, уводить от нее «шотландку» и отчитывать ее.

Но ребята и бровью не повели. В одном из них я узнала «шотландца», что вчера подзуживал шальную троицу на битву молниями.

Он узнал меня тоже. Мило пожал плечами, и тоном более невинным, чем юная девственница, что никогда не слышала о половом воспитании и мужчинах, прогундел:

— Ну Ольга Искандеровна! Ну забудьте уже вы о вчерашнем. Вы самый крутой из завобщежитием, что у нас был. Мы вас прям зауважали. Да что там зауважали! Полюбили всей душой! — он даже икнул от собственной наглости и смехотворности заявления. — А сейчас так ваще! — «шотландец» выпучил глаза и растянул губы в такой гримасе, что я не знала, то ли расхохотаться, то ли ужаснуться.

— Боюсь даже предположить, что стало с вашим предыдущим завобщежитием!

Неужели я сказала это вслух? Добрая половина «сайгаков» заржали как кони. Что преподаватели, что студенты. Вархар поддержал, «шотландец» тоже.

Но тут прозвучала новая сирена, и у меня предсказуемо заложило уши.

Когда звук пропал, проректор добил мои бедные перепонки командой.

— От мебели в воздухе ша-арахайся! По углам р-рас-средоточься! На пол лооожись!

Зал наполнился убойным грохотом. И если крики Вархара громкостью напоминали ружейные выстрелы, то нынешний шум — артиллерийскую канонаду. Столы, стулья, шкафы, тумбочки посыпались сверху пушечными ядрами.

Сдавленные крики «Ой», менее стеснительные «Что за?!», и совершенно уже не стеснительные многоэтажные ругательства посыпались вместе с мебелью.

Я заткнула уши, потому что шум стоял неимоверный. Спустя какие-то минуты все успокоилось, «рожденная стоять на полу» мебель там и осталась. Но обнаружился странный побочный эффект моих «магнитных» подвигов. «Замороженные» мной в воздухе «ядра» продолжали висеть на прежнем месте и падать не собирались.

Вархар подошел и недоверчиво потыкал пальцем в шкаф. Тот лихо крутанулся вокруг своей оси, недовольно взмахнул дверцами, словно всплеснул руками и снова замер.

Проректор уставился на меня самым удивленным из своих взглядов — обе его брови уехали на лоб, а рот слегка приоткрылся. Я растерянно пожала плечами и попыталась улыбнуться.

— Эм-м… Ольга Искандеровна, — подал голос Драгар. Я не видела его в общем столпотворении. Но сейчас помощник «нарисовался» прямо рядом с Вархаром, который разве что не рычал в его сторону. — Попробуйте облегченно выдохнуть и развести руки в стороны, — предложил Драгар. — А остальных, — он посмотрел на «шотландца», его соседа, явно из «иванушек интернейшенал» и Вархара: — попросил бы отойти подальше.

Реакция на просьбу оказалась до боли предсказуемой. Студенты нервно попятились, а проректор нахмурился, криво усмехнулся и не сдвинулся с места.

— Да не родился еще такой предмет мебели, чтобы в меня попал, — заявил, сложив руки на груди.

Я прикрыла глаза и сделала то, что советовал Драгар. Открыла — мебель продолжала висеть в воздухе.

— Вы внутренне напряжены. Поэтому и поле генерируете по-прежнему, — как ни в чем ни бывало объяснил помощник, игнорируя взгляд Вархара, способный испепелить всю прилетевшую сюда мебель. А бронзовое крошево в ней расплавить.

— Расслабьтесь, подумайте о хорошем, — посоветовал Драгар.

Я снова закрыла глаза и вспомнила свои более чем ничтожные навыки медитативного расслабления.

Море. Солнце. Песок.

Я иду вдоль кромки воды, а языки волн неторопливо облизывают ноги. Где-то в вышине кричат чайки, камнем падают в воду, охотясь за рыбой.