Читаем без скачивания Абсолютное зло - Елена Григорьевна Макарова

некой своей властью. На мужчину это произвело должное впечатление, и он, потирая подбородок, раздумывал. Его сын склонился к нему и бубнил что-то на ухо, видимо, так же, как и я, не уловив сути разговора. Но тот отмахнулся и встал, горделиво выпрямляясь:

— Мне необходимо время, чтобы подумать.

— Не тяните, — теперь здесь командовал Дан. — Время играет против нас.

На этом разговор был закончен. Дан протянул мне руку, призывая подняться из кресла, но мужчина задержал его очередным вопросом:

— Кто-нибудь из Рих выжил? — с тоской и сожалением в голосе.

Дан замер на месте, будто подавлял вспыхнувшее внутри пламя.

— Практически вся семья, — ответил после недолгого промедления

— Прэя? — будто уточнил тот.

— Да, — стиснул челюсти Дан.

— Значит, наследник жив, — размышлял вслух. — Сколько ему? Когда я видел его в последний раз, он был совсем мальчишкой. Он способен стать лидером?

Дан воспринял это не как вопрос, а личное оскорбление. Будто унижали его собственные достоинства.

— Он овладел всеми необходимыми навыками, чтобы справиться с возложенной на него ответственностью, — будто отчитался по форме, давая официальный отчет.

— Будем надеяться, — вздохнул и сделал жест, приказывая уходить.

***

Дан уверенно вел меня прочь из клуба, словно прекрасно знал дорогу. Я же не представляла, за какой угол свернуть, чтоб потом не плутать всю ночь по подсобным помещениям, поэтому покорно следовала за ним, когда он требовательно подталкивал меня то в одном направлении, то в другом. Как марионетку, дергал за ниточки.

— Ты что, преступник? — наконец, не выдержала я.

Дан резко остановился, и, схватив за плечо, рванул на себя. От неожиданности я прошлась ему по ногам и впечаталась лбом грудь. Он даже не поморщился.

— А для тебя это имеет значение? — жалил каждым словом. — Плохой я или хороший? Только черное и белое? Так ты видишь мир? — Я, как пристыженная школьница, повинно склонила голову. — Тебе не кажется, что так он весьма ограничен? — его ладонь медленно, как змея ползущая к жертве, легла мне на шею. — Тебе не тесно в этих рамках? Сама себя пленяешь, — наглядно демонстрируя это, сильней сжимая пальцы на моем горле. В панике я вскинула голову, и столкнулось с колким, полным неприязни и отвращения, взглядом. Он ослабил хватку и оттолкнул меня. Я едва не упала от того, с какой силой он это сделал. — Если ты хочешь, чтобы мы продолжали видеться, должна перестать задавать вопросы.

— Что с тобой произошло? — прошептала я, касаясь невидимых отметин Дана на своем горле. — Чем ты занимался последние пять лет?

Я была уверена, что этот вопрос, как и многие другие до этого, Дан оставит без ответа, но тихим вкрадчивым голосом он произнес:

— На личном примере узнал, что такое хорошо, а что — плохо. И поверь, я еще хороший.

Непонимающе смотрела в потемневшие глаза и думала лишь об одном: неужели я полюбила чудовище?

***

— Не слишком ли часто ты наведываешься к Дану? — замечание Леры заставило меня остановиться.

Я собиралась незаметно проскользнуть мимо этой грымза, но она не упустила случая подразнить меня. Девушка Дана невзлюбила меня с первого взгляда.

— Для друзей в самый раз, — огрызнулась я. Если бы мама это услышала, непременно отчитала бы меня.

— Друзья? — усмехнулась Лера. — Куда смотрят твои родители? — продолжала в надменной манере.

Намеки, которые она делала, были просто отвратительными. Я позабыла о желании сторониться ее и вместо того, чтобы проигнорировать ее выпады, приблизилась:

— Куда надо, туда и смотрят, — бросила ей вызов.

Она спрыгнула с перил крыльца, на которых сидела, болтая ногами, как ребенок:

— Я не сомневаюсь в порядочности Дана, — рассматривала красный лак на своих ногтях, и в следующую секунду взглянула на меня исподлобья: — А вот ты, пронырливая дрянь, вполне можешь попытаться забраться к нему в постель.

Почувствовала, как мое лицо начало гореть от гнева:

— Судишь по себе? — отразила удар.

— Что ты этим хочешь сказать? — пальцы с острыми ногтями тут же сложились, как веер, и превратились в кулак.

— Если ты не настолько сообразительна, то поясню, — бесстрашно я бросила ей вызов, — завуалировано я намекнула, что ты шлюха.

— Закрой свой рот, малявка, если не хочешь, чтобы я повыдергивала твои волосы. — Быстро вскипев, она так же быстро успокоилась: — Но я буду добра к тебе, ты же всего лишь бедная девочка, безответно влюбленная в парня, который общается с тобой лишь из жалости. — Игриво накручивая локон своих обесцвеченных волос, она томно произнесла: — Знаешь, мы часто смеемся над этим… В постели.

Я не стерпела насмешку, и как обезумевшая, набросилась на Леру. Вцепилась в ее крашеные волосы, таща за собой вниз на газон.

Удар о землю и боль в ребрах лишь сильней разожгли во мне ярость. Я царапалась, била ногами по любому месту, куда попадала. Но она была сильней и явно опытней в драках, поэтому скоро навалилась на меня и наотмашь ударила по лицу.

— Лера?! — крик Дана не остановил ее, и она замахнулась для нового удара, но парень обхватил ее за талию и поднял, оттаскивая от меня.

— Это все она! — визжала Лера, вырываясь, и при этом умудряясь оправдываться. — Я лишь защищалась!

— Послушай себя! — Дан отпустил ее. — Она всего лишь ребенок!

Лера вскочила на ноги:

— Она хитрая лживая тварь в обличье ангела! — изобразила на своем лице трагическую мину. — Сам подумай, зачем она таскается к тебе? Посмотри, до чего она меня довела!

Но Дан не хотел ее слушать:

— Не важно, что она сказала или сделала, это не повод избивать ее. Тебе лучше уйти, — был категоричен.

На ее лице отразился шок: она не допускала вероятность того, что дело примет такой оборот.

— Ты прогоняешь меня? Из-за нее? Если ты меня выставишь, она победит.

Своими словами она только еще больше разозлила Дана:

— Это не соревнования, а я — не приз.

Она поняла, что проиграла. Уходя, взглянула на меня: я так и лежала на земле, не в состоянии контролировать свое тело, скованное болью.

— Ты можешь притворяться сколько угодно, но меня не обмануть. Я вижу, кто ты на самом деле.

В тот день я видела Леру в последний раз.

Я перекатилась на бок, чтобы легче было встать, но под ребрами что-то больно кольнуло, и я издала хриплый вздох. Дану надоело смотреть на мою возню, и он, ничего не говоря, подхватил меня и отнес в дом.

Я сидела на диване в его гостиной, боясь лишний раз шевельнуться.

— Тебе досталось, — Дан, как врач, с осторожностью осматривал мое лицо. — Как себя чувствуешь?

— Отвратительно, — не стала скрывать.

— Отлично, — чопорно постановил, — ты это