Читаем без скачивания Новая Магдалина - Уильям Коллинз

Грэс вздрогнула.

— Что вы хотите сказать? — спросила она сердито.

— Если вы желаете остаться под покровительством моим, — продолжал Джулиан, — то сейчас пойдемте со мною к кебу. В таком случае я предоставлю вам возможность рассказать вашу историю моему поверенному по делам. Он может лучше посоветовать вам, чем я. Меня ничто не заставит поверить, будто девица, которую вы обвиняете, ввела или способна ввести в обман, в котором вы обвиняете ее. Вы услышите, что думает юрист, если поедете со мной. Если вы не согласитесь, мне ничего больше не останется, как послать сказать в соседнюю комнату, что вы еще здесь. Результатом будет то, что вы попадете в руки полиции. Решайтесь на что хотите, я даю вам минуту на то, чтобы сделать выбор. Помните вот что: если я выражаюсь сурово, ваше поведение принуждает меня к тому. Я доброжелательно к вам расположен, я советую вам по совести для вашей пользы.

Он вынул часы, чтобы сосчитать минуту.

Грэс украдкой взглянула на его твердое, решительное лицо. Ее нисколько не тронуло внимание к ней Джулиана, выразившееся в его последних словах. Она поняла только, что с этим человеком шутить нельзя. Представятся другие случаи тайно вернуться в этот дом. Она решилась уступить и обмануть его.

— Я готова ехать, — сказала она, вставая с угрюмой покорностью. — Теперь твоя очередь, — пробормотала она про себя, смотрясь в зеркало и поправляя шаль, — моя очередь придет.

Джулиан подошел к ней как бы для того, чтобы предложить ей руку, но удержался. Твердо убежденный, что она помешана — хотя охотно допуская, что она имеет право по своей болезни на всякое снисхождение, — он чувствовал отвращение при мысли дотронуться до нее. Образ прелестного создания, бывшего предметом ее чудовищного обвинения, — образ Мерси, лежавшей одно мгновение без чувств на его руках, — живо представлялся его воображению, пока он отворял дверь, ведущую в переднюю, и посторонился пропустить Грэс вперед. Он предоставил слуге посадить ее в кеб. Слуга почтительно обратился к нему, когда он сел напротив Грэс.

— Мне приказано сказать, что комната для вас готова и ее сиятельство ждет вас обедать.

Занятый событиями, последовавшими за приглашением тетки, Джулиан забыл данное обещание остаться в Мэбльторнском доме. Мог ли он вернуться, зная теперь, что чувствует собственное сердце? Мог ли он оставаться по совести, может быть на несколько недель, в обществе Мерси, сознавая, какое впечатление она произвела на него? Нет. Единственный честный поступок, на который он мог решиться, состоял в том, чтобы найти предлог отказаться от данного обещания.

— Попросите ее сиятельство не ждать меня к обеду, — сказал он, — я напишу и извинюсь.

Кеб отъехал. Удивленный лакей остался у подъезда и посмотрел вслед.

"Не хотелось бы мне быть на месте мистера Джулиана, — подумал он, размышляя о затруднительном положения молодого пастора. — Вот она сидит с ним в кебе. После-то что он с ней сделает? "

Сам Джулиан, если бы ему предложили такой вопрос в эту минуту, не смог бы ответить на него.

Беспокойство леди Джэнет не облегчилось, когда Мерси пришла в себя и была отведена в ее комнату.

Мерси оставалась в непонятной тревоге, которую невозможно было развеять. Ей беспрестанно повторяли, что женщина, испугавшая ее, уехала и что ей никогда больше не позволят войти в этот дом. Ее беспрестанно уверяли, что все не считали достойным даже одной минуты серьезного внимания уделить сумасбродным уверениям незнакомки. Она все сомневалась, правду ли ей говорят. Недоверие к ее друзьям овладело ею. Она вздрагивала, когда леди Джэнет подходила к ее постели. Она наотрез отказала Орасу в позволении видеться с нею. Она задавала престранные вопросы о Джулиане Грэе и подозрительно качала головой, когда ей сказали, что он уехал. По временам она прятала лицо под одеяло и жалобно шептала про себя:

— О! Что я буду делать? Что я буду делать?

В другое время она только просила оставить ее одну.

— Мне никого не нужно в моей комнате, — угрюмо говорила она, — никого не нужно!

Настал вечер, а перемены к лучшему не было. Леди Джэнет, по совету Ораса, послала за своим доктором.

Доктор покачал головой. Он сказал, что симптомы указывают на серьезное потрясение нервной системы. Он прописал успокоительное лекарство и (понятным языком) подал несколько основательных советов. Они вкратце состояли в следующем:

— Увезите ее к морю.

Леди Джэнет со своей обычной энергией немедленно последовала этому совету. Она дала необходимые приказания уложиться ночью и решилась уехать с Мерси из Мэбльторна на следующее утро.

Вскоре после отъезда доктора посыльный принес леди Джэнет письмо от Джулиана.

Письмо начиналось извинениями за отсутствие и продолжалось в следующих выражениях:

"Прежде чем я позволил моей спутнице поехать со мной в контору поверенного, я почувствовал необходимость посоветоваться с ним о ней.

Я сказал ему и нахожу нужным повторить это вам, что не считаю себя вправе поступать, основываясь на одном своем мнении, что ее рассудок расстроен. Для этой одинокой женщины мне нужно мнение доктора, и даже более, мне нужно положительное доказательство, чтобы успокоить мою совесть и подтвердить мое мнение.

Видя мое упорство в этом отношении, стряпчий решил посоветоваться с доктором, привыкшим обращаться с помешанными.

Послав записку к доктору и получив ответ, он сказал:

— Привезите девушку сюда через полчаса, она расскажет свою историю доктору, а не мне. Это предложение несколько озадачило меня, я спросил, как убедить ее сделать это. Он засмеялся и ответил:

— Я представлю доктора как моего старшего товарища, мой старший товарищ лучше других может подать ей совет.

Вы знаете, что я ненавижу всякие обманы — даже когда цель оправдывает их. Однако в этом случае ничего больше не оставалось, как предоставить поверенному поступить по его усмотрению — или подвергнуться риску задержать выяснения, а это может иметь очень серьезные последствия.

Я один ждал в комнате (чувствуя большое беспокойство, сознаюсь), пока доктор пришел ко мне по окончании свидания.

Вот вкратце его мнение.

Внимательно рассмотрев это несчастное создание, он находит в ней несомненные признаки умственного расстройства. Но как далеко зашло оно и достаточно ли важно, чтобы сделать необходимым надзор, он положительно не мог сказать, так как мы совершенно не знаем обстоятельств.

— Нам ничего неизвестно, — заметил он, — о том помешательстве, которое относится к Мерси Мерик. Решение затруднения можно найти только там. Я совершенно согласен с этой девицей, что справки мангеймского консула далеко не удовлетворительны. Доставьте мне убедительное доказательство, существует или, нет Мерси Мерик, и я изложу вам окончательное мнение о больной.

Эти слова заставили меня решиться ехать за границу и возобновить поиски Мерси Мерик.

Приятель, мой поверенный, в шутку осведомляется, в здравом ли уме нахожусь я. Он советует обратиться к ближайшему судье и освободить и себя, и вас от всех дальнейших хлопот в этом отношении.

Может быть, вы согласны с ним? Милая тетушка (вы сами часто говорили), я непохож на других. Меня интересует это дело. Я не могу предоставить одинокую женщину, порученную мне, любому произволу посторонних, пока есть надежда сделать открытия, которые могут повести к возвращению ей рассудка, а может быть, также возвращению к ее друзьям.

Я еду сегодня вечером с почтовым поездом. Мой план состоит в том, чтобы заехать сначала в Мангейм и посоветоваться с консулом и госпитальными докторами, потом отыскать немецкого доктора и расспросить его, после этого сделать последнее и самое трудное усилие — отыскать французский лазарет и разъяснить тайну сиделки Мерси Мерик.

Тотчас по возвращении я явлюсь к вам и скажу, что я сделал или какая преследовала меня неудача.

Пока, пожалуйста, не бойтесь появления этой несчастной женщины в вашем доме. Она пишет (по моему совету) к своим друзьям в Канаду, и за ней наблюдает хозяйка ее квартиры — опытная и надежная женщина, заверившая доктора и меня в своей способности исполнить возложенную на нее обязанность.

Пожалуйста, упомяните об этом мисс Розбери (когда найдете это нужным) с почтительным выражением моего сочувствия и моих пожеланий скорого выздоровления. Еще раз простите, что необходимость не позволяет мне воспользоваться гостеприимством Мэбльторна".

Леди Джэнет сложила письмо Джулиана, оставшись вовсе не довольна им. Она сидела некоторое время, размышляя о том, что племянник написал ей.

"Одно из двух, — думала проницательная старушка, — или поверенный прав и Джулиан годится в товарищи сумасшедшей, которую он взял на свое попечение, или у него есть другая причина для этого нелепого путешествия, о которой он воздержался упомянуть в своем письме. Какая это может быть причина? "