Читаем без скачивания Сокровенное сказание монголов. Великая Яса - Чингисхан

Вместе с Ван-ханом Чингисхана преследовал и Жамуха. И спросил Ван-хан Жамуху: «Кому по силам в рати Тэмужина нам противостоять в сраженье?»

И ответил на это Жамуха:

«С ним идут уругуды и мангуды.Думаю, они сражаться будут.В тыл неслышно зайдут,Со спины нападут,Набегут, налетят,Опрокинут, сомнут.Знамя темноеНад головами их реет,С малых лет они, злыдни,Сражаться умеют.Ты об этом, Ван-хан,Ни на миг не забудь,Осторожно ступай,Настороженным будь».

Выслушав Жамуху, Ван-хан повелел: «Коль так, то пустим впереди мужей жирхинских и Хадаги над ними поставим. За ними двинется Ачиг ширун с тумэн тубэгэнцами своими, потом пойдут олан донхайдские батыры. Затем пусть выступает Хори шилэмун тайши, в сраженье тысячу ведя моих гвардейцев. И лишь потом пусть силы наши главные вступают в бой»[204].

И молвил еще Ван-хан, обратившись к Жамухе: «Брат Жамуха! Встань во главе ты войска моего!»

И отъехал тогда Жамуха от Ван-хана и молвил нукерам своим: «Хотя я сам с андою Тэмужином справиться не в силах, Ван-хан просил меня встать во главе всей рати… Тщедушный хан! Ничем не лучше он меня, и наше дружество, увы, недолговечно. Пожалуй, дам я знать об этом Тэмужину. Пусть ободрится побратим».

И послал Жамуха втайне от Ван-хана своего человека к Чингисхану и передал ему такие слова: «Справлялся у меня Ван-хан: «Кому по силам в рати Тэмужина нам противостоять в сраженье?» – «Есть у анды достойные богатыри, а во главе их следуют уругуды и мангуды», – ответил хану я.

И повелел тогда Ван-хан: «Мы пустим воперед мужей жирхинских, за ними двинется Ачиг ширун с тумэн тубэгэнцами своими, потом пойдут олан донхайдские батыры. Затем пусть выступает Хори шилэмун тайши, в сраженье тысячу ведя моих гвардейцев. За ними силы наши главные в бой вступят». И молвил мне еще Ван-хан: «Встань во главе ты войска нашего всего». Тщедушный хан! Видать, не в силах самолично управлять он ратью. В сраженьях прежних я тебя, анда, не одолел. Ван-хану же тебя подавно не осилить. И потому будь стоек, не робей, анда!»

И выслушал Чингисхан известие, полученное от Жамухи, и, обратившись к Журчидэю из племени Уругуд, молвил: «Что скажешь, дядька Журчидэй уругудский? Хочу, чтоб ратники твои передовым отрядом выступали!»

Журчидэй хотел было ответить Чингисхану, но его опередил Хуилдар из племени Мангуд, который сказал: «Позволь передовым отрядом выступить моим мангудам. И коль в сраженье этом пасть мне суждено, пусть позаботится о моих сиротах побратим!»

И молвил тогда Журчидэй: «Мы все, уругуды и мангуды, передовым отрядом твоей рати идти готовы!»

И выстроили Журчидэй и Хуилдар уругудских и мангудских мужей, и готовы были уже они выступать передовым отрядом рати Чингисхана[205], как вдруг показалось вражеское воинство, во главе которого двигались жирхинцы. И повоевали наши уругудские и мангудские мужи жирхинцев, повергли их к ногам своим. Но наехал на наших ратников Ачиг ширун с тумэн тубэгэнцами своими. И поверг он наземь Хуилдара в их ратоборстве.

Узрели это мангуды и, воротившись, Хуилдара обороняли. Тем временем вступил в бой Журчидэй с мужами уругудскими. И смял он тумэн тубэгэнцев, а за ними и олан донхайдских батыров, что встали на его пути. Потом навстречу Журчидэю выехала тысяча отборных воинов-гвардейцев Ван-хана, которых вел в сраженье Хори шилэмун тайши. И их одолел Журчидэй. И тогда, не спросив отцова дозволения, выехал против него Сэнгум, сын Ван-хана.

И пал он с коня, раненный в щеку румяную. И когда раненый Сэнгум пал наземь, все мужи хэрэйдские собрались вокруг него. Пока наши ратники избивали хэрэйдов, солнце закатное скатилось с горы. И возвратились мужи в свой стан, и вынесли они с поля брани раненого Хуилдара.

Сей же вечер Чингисхан снялся с того места, где они ратоборствовали с Ван-ханом. Удалившись оттуда, стали станом они на ночлег.

А наутро, только забрезжил рассвет, недосчитались они в своих рядах Угэдэя[206], Борохула и Борчу. И молвил тогда Чингисхан: «Отстали вместе с Угэдэем два верных нукера мои – Борчу и Борохул. И что бы с ними ни случилось, будь в добром здравии они или на одре смертном, но Угэдэя эти двое не покинут!»

Сей ночью наши ратники своих коней пастись не отпускали, держали при себе. Чингисхан приказал: «Всем быть готовыми к сраженью, коль враг внезапно нападет!»

Когда совсем уж рассвело, с северной стороны к ним подъехал всадник. Это был Борчу. Чингисхан, ударив себя в грудь, воскликнул: «Все в воле Неба Вечного!» И призвал он к себе Борчу и вопрошал с пристрастием. И отвечал ему Борчу: «В сраженье подо мною лошадь пала. Тогда к своим я пеший устремился, но тут узрел, что спешились хэрэйды, обступив Сэнгума. И, улучив момент, к коню навьюченному я пробрался и, мигом от вьюков его освободив, вскочил в седло и вслед за вами устремился».

Вскоре вдалеке показался другой конный. Приглядевшись, узрели наши, что под седлом свисают не две, а четыре ноги. Когда же они подъехали, признали наши Угэдэя и сидящего за ним Борохула. По углам рта Борохула сочилась кровь. Тогда и узнали наши, что Угэдэй был ранен в шею в сражении, и потому Борохул всю дорогу отсасывал из раны и сплевывал сгустки его крови.

И опечалился весьма Чингисхан и слезы пролил горькие. И, приказав тотчас разжечь костер, прижег он рану Угэдэя и дал питье ему целебное.

Тем временем все наши ратники изготовились к бою, на случай, если враг внезапно нападет. И молвил тогда Борохул: «Пыль вилась из-под вражеских копыт на южном склоне сопки May и удалялась в сторону Улан бургаса. Должно быть, враг решил убраться восвояси».

Выслушав его, Чингисхан молвил: «Коль враг напал бы, его повоевать готовы были мы. Но коли вороги бежали, мы тотчас силы ратные свои пополним и двинемся вослед». И сей же час выступили наши вверх по реке Улхой шилугэлжид и пришли в урочище Далан нумургэс.

Затем пришел в стан Чингисхана Хадан далдурхан и всех мужей своих привел к нему, в уделе только женщин и детей оставив. Хадан далдурхан рассказал владыке, что когда Сэнгум, раненный стрелой в щеку, пал на поле брани, к нему подскакал Ван-хан и, склонившись над ним, молвил:

«Ты недругаВ бою побить желал,Но сам ты раненИ на землю пал.Ты на соседаПожелал напасть,Но рок твой —Со стрелой в щеке упасть!За то, что кровьСыновья пролилась,На недругаЯ нападу тотчас!»

Тут выступил вперед Ачиг ширун:

«Прошу, остерегись,Владыка хан,Не нападай сейчасНа вражий стан.Припомни,Как, желая сына, самМолился тыКогда-то небесам.И до небесМольба твоя дошла:Жена тебе Сэнгума родила.Уйми же, хан,Воинственный свой пыл,Молись, чтоб выжил сын,Здоровым был.

К тому же нынче большинство монголов, идя за Жамухой, Алтаном и Хучаром, уже пристали к нам. Те ж, что переметнулись к Тэмужину, от нас далече не уйдут.