Читаем без скачивания Танцорка - Анжелика Терешкова

- Ты был бы честен, и мне не было бы больно от того, что я осознаю, что ты кретин, - зло выпалила, подняв сумку, и пошла от него.

- Да перестань ты наезжать, выслушай! - прикрикнул он и рванул меня к себе, да так, что я в него влипла, в прямом смысле этого слова.

- А толку? Или ты очередную порцию лапши мне повесить желаешь? - не скрывая ехидства, сказала, пытаясь вырваться, но куда уж там...

- Ром... перестань.

- Как ты многословен сегодня, ммм... - подразнила, почти брыкаясь. Скотина, как же я была обижена, просто рвало внутри все от бешеного негатива, да я размазать его хотела!

- Ну, знал я, знал с самого начала, и что? Не только для нее покупали место, еще для некоторых, но, несмотря ни на что, именно ты была с ней в финале. Я думал, что-то изменилось. Просто забудь, прошу... Это болото, вязкое и противное, там не место таким, как ты.

- То есть я, по-твоему, недостойна??? - почти взревела, вмазав ему в плечо, пытаясь оттолкнуть.

- Господи, нет, не так. Ты достойна, очень достойна, и лучшая вне сомнений, но коррупция... везде, пойми же ты. Везде обман... Просто забудь, пожалуйста, - спокойно говорил он мне, а я едва не плакала, ведь понимала и уже прощала его, но злость требовала выхода...

- Ненавижу... - сквозь зубы процедила и перестала вырываться.

- А я люблю, - сказал он, глядя мне в глаза. Любит? Меня... или он не обо мне говорил?

- Любишь? - переспросила, дурочка...

- Да, люблю, тебя люблю, Ром, пожалуй, с первого взгляда.

Я стояла и хлопала глазами, смотрела в его искренние карие глаза, что словно омуты втягивали в себя, и я тонула, как и всегда, тонула в них и верила. Глупо, сама знаю, но что сделать-то с собой? Когда разум говорит одно, а сердце просит другого. И кто подскажет, кого слушать?

Я, словно мотылек, потянулась к нему, и он встретил мои губы на полпути. Мы целовались, словно впервые, пробуя, изучая друг друга. Невероятно, необыкновенно, так что срывало крышу напрочь...

...

И я уже слабо понимала что происходит... вот она, улица, его машина, в которой безумие продолжается минут пятнадцать, после дорога недолгая. Я у него на руках, какие-то двери открылись, лестница, комната, белые простыни. Я под ним задыхаюсь от ощущений... мое черное шелковое белье смотрится как насмешка над чистотой, кипельной белизной постели. Загорелая кожа отдает контрастом. Его руки и губы, казалось, были везде, гулко стучало сердце, где-то ниже желудка уж точно, а шум поднимался в ушах. Мой стон или его стон? Я не понимала, просто выгибалась под ним, тянулась к нему.

- Малик... - прошептала, когда он стянул последнюю между нами преграду.

- Я помню, малышка, - прошептал он в ответ и поцеловал мое бедро, потом выше, в опасной близости от центра моего возбуждения, я стала хватать воздух как рыба, что выкинули на сушу, и он коснулся ртом меня... там. Несравнимое удовольствие разлилось истомой по телу, я выгнулась как кошка, шире разводя бедра, для него...

- Еще... - вырвалось в полубреду... как в тумане. Я знала, остатком рассудка понимала, что сейчас происходит и что будет следом, но я осознала, что хочу этого, хочу сейчас и с ним. А он и не думал останавливаться, он ласкал меня жадно, жарко, даря яркое головокружительное удовольствие. Я уже срывалась на крик, прижимая его за волосы еще ближе, двигая бедрами навстречу его искусным ласкам... как же сладко, я плавилась как свеча, под его пламенными руками... Возбуждение на пике, когда словно отрываешься от земли и взлетаешь...

- Малиииик, - простонала я, и перед глазами посыпались звезды, головокружительный оргазм свалил бы с ног, если бы я стояла, а так лишь прокатился крупной дрожью по телу, заставляя задыхаться.

- Шшш, маленькая, - прошептал он, накрыв мои губы своими, я чувствовала свой вкус и вкус его губ, его запах и жар тела. Я отвечала ему, словно голодала годами, будто он моя последняя надежда на спасение, мой воздух...

Я почувствовала, как он медленно и аккуратно погружается в меня, непривычное ощущение, когда тебя заполняют. Но боли не было, пока не было. Я расслабилась, отдаваясь ему, была словно глина, из которой он лепил нашу любовь... Но он резко замер, а я распахнула глаза.

- Ты готова? - спросил он хрипло, глядя глазами, полными желания.

- Да... - сказала, чувствуя, как рушится моя преграда, и боль разлилась тяжелым балластом по телу, сковала... Я, правда, была готова даже к такой боли, но невольный вскрик выскочил из груди, и я вцепилась в его плечи мертвой хваткой.

- Прости, прости... - шептал он, целуя мое лицо и плечи, гладил волосы, успокаивал. Я расслаблялась заново, сосредотачиваясь на его поцелуях, касаниях, втянула его запах, зарылась руками в его волосы... поцеловала, найдя сладкие губы, и сама двинулась под ним навстречу... не обращая внимания на боль, на непривычное трение и чувство заполненности. А он задвигался со мной, унося меня в вихрь удовольствия, его губы почти обжигали кожу, его руки, казалось, были везде, и боль, что уже была едва заметной, перетекала в приятные ощущения. Я крепче обняла его ножками, впуская еще глубже, осмелев, стала гладить его тело, спину, плечи... сжала в руках упругие ягодицы. Он застонал, и его стон как будто электрические импульсы запустил по коже. Я задрожала под ним, сливаясь не только телами, прижималась, вбирая его запах кожей... хотелось еще ближе, еще глубже, еще слаще. Под кожу, сердце к сердцу, слиться воедино, стать одним существом. Мы не просто целовались, мы почти терзали от вспыхивающей страсти друг друга, он шептал как ему хорошо, какая я сладкая, что свожу с ума... Эту ночь с ним я не забуду никогда. Ни в этой жизни, ни в следующей, если переселение душ все же существует. Это был танец, танец любви и плотского желания, танец страсти, что уносил, заставлял взлетать и падать, разбиваясь тысячами осколков счастья и наслаждения. Мы подошли к пику вместе, и я почувствовала, как его живительная влага заполняет меня сильным напором.

- Малик... - простонала, вбирая его, словно выжимая до последней капли. Но что же мы наделали? Он ведь... в меня... боже. Помутневший мозг стал лихорадочно думать, рисуя множество картин исходов.

- Не бойся, все будет в порядке, - сказал он уверенно и поцеловал меня, не давая опомниться. И я поверила ему, снова...

- Ты уверен?

- Уверен, мы сейчас пойдем в ванную, и все выйдет. При всем этом в первый раз это почти невозможно, - он поднял меня и отнес в душ, я же на ватных ногах едва могла устоять, снова цепляясь за него... Намылив руку, он ввел в меня пальчики и стал мягко поглаживать; я-то понимала, что он как бы моет... но ощущение легкого раздражения вперемешку с приятными возбуждением снова сбивали с толку... помутили рассудок вновь.

- Остановись... - прошептала я, и была прижата к холодной стенке душа его горячим телом...