Читаем без скачивания Айк Дикий (СИ) - Толчин Таня

- Хватит! Довольно! – Айк и сам не понял, как рывком вскочил на ноги и застыл. – Прекратить! – орал он, словно безумец. Мужчина осознал, что вопреки его же установленным законам не сможет далее продолжить эту пытку. Да, Эрна достойно бы всё вынесла, но не он…

Дрого и Селвин лишь удивлённо взглянули на графа, а толпа на мгновение притихла в ожидании дальнейшего представления, палач Бранди также замер с плетью в руке с каменным выражением лица.

Среди толпы раздался какой-то ропот и возня, люди недовольно расступались, озираясь злобно на толкающегося взволнованного Гаррика, который требовал срочно пропустить его к графу.

- Мой господин! Эрна не виновата! На кухне нашли вот это! – конюх прорвался сквозь шумную толпу и ринулся к Айку, протягивая в руке серебряное кольцо с рубином. – Его нашла старуха Аннис на полу, возле печи! Случайно увидала… Наши кухарки уж такое не носят!

Айк сразу узнал это украшение. Подарок для наложницы, который он привёз из очередного похода… Осознание совершённой чудовищной ошибки обрушилось на графа мощным, болезненным ударом. Мужчина медленно обернулся к побледневшей Эйлит, которую начало трясти от страха.

- Это ведь твоё, Эйлит… - он говорил тихо, но от такого вымораживающего тона становилось не по себе.

- Это клевета! Его подбросили на кухни, чтоб меня очернить! – взвизгнула в ужасе женщина, вскакивая на ноги. Но Айк, глядя в эти предательски бегающие и испуганные очи ей не верил.

- Зачем, Эйлит? – спросил он так же тихо, буравя взором дрожащую и уже бывшую наложницу. – Ты ведь чуть нас всех не потравила… И меня, и своего отца… и слуг… - он медленно чеканил каждое слово, а толпа на площади и вовсе притихла, даже было слышно пение птиц и дуновение лёгкого ветерка.

- Это точно она! – припечатал взволнованный Гаррик, тыча пальцем в бледную Эйлит. – Она юному повару Дику дала серебряных монет, чтоб тот выманил с кухни стряпух! Дик мне утром случайно рассказал! Парнишка-то не ведал, с какой целью…

- Я ведь верил тебе, Эйлит и никогда не думал, что ты способна на такое… - Айк покачал головой, пытаясь справиться с нахлынувшим гневом. – Кухарка чуть не померла, а если бы кто-то из нас за столом съел эту отравленную тобой кашу?

- Я бы не позволила! – крикнула Эйлит, этим самым выдав себя окончательно. – Потому что Вы были с ней… с этой мерзкой девкой… - голос женщины дрожал, а по щекам текли слёзы. – Потому, что я Вам более не нужна…

- Замолчи! – рявкнул Айк. - Уберите её с глаз моих, - процедил он, сжимая руки в кулаки и борясь с желанием задушить эту женщину прямо сейчас на глазах у всех. – Бранди! – рыкнул граф, обращаясь к палачу. – Отвяжи Эрну и привяжи к столбу её…

- Господин, пощадите мою неразумную дочь! – Идгар в ужасе бросился к ногам Айка с мольбой. – Не убивайте её! Всё, что угодно делайте, только не убивайте…

- Только потому, что она твоя дочь, а ты долгие годы служил мне, я дарую ей жизнь… Но наказанием будет десять плетей и затем её вышвырнут из крепости! – рявкнул граф. – Привязать её к столбу!

Бранди с ему свойственным безэмоциональным выражением лица разрезал клинком верёвки на запястьях Эрны, освобождая девушку. Она так и стояла на ногах с окровавленной спиной, собрав остатки сил, чтоб не рухнуть наземь. Кажется, Эрна потеряла ощущение реальности, чувствуя сильное головокружение и жгучую боль сзади, словно её тело пылало на костре. Но внутри было холодно. Онемели не только руки и ноги, онемело также и сердце…

Бранди приблизился к Эйлит, которую трясло крупной дрожью от страха и неминуемой участи быть сейчас на месте Эрны. Ещё мгновение назад она злорадствовала, что эта язычница умрёт и соперницы более не будет, но сейчас становилось жутко…

- Господин! Я ожидаю от Вас дитя… не губите меня… Ваше дитя! – выкрикнула Эйлит в страхе очередную ложь, хватаясь за последнюю надежду избежать наказания плетью.

Слова Эйлит отразились вспышкой боли в душе Эрны, словно в онемевшее сердце только что забили последний гвоздь. Дитя… Наложница понесла от Айка и родит ему бастарда…

- Идгар, убери свою дочь с моих глаз, мы потом поговорим, - побледневший граф сейчас не глядел в сторону Эйлит, ведь теперь он не станет её наказывать, так как в чреве этой женщины его дитя… - Чтоб её не было более в моём замке…

Айк ринулся к стоящей Эрне, молниеносно преодолевая небольшое расстояние около десятка шагов, которое казалось сейчас бесконечным. Она медленно обернулась к графу, а изумрудный остекленевший взор казался потухшим.

- Эрна! – прохрипел Айк с надрывной болью в голосе. – Эрна… - прошептал он с горечью и терзающим раскаянием.

Но девушка словно глядела сквозь Айка, её застывшее бледное лицо более не выражало никаких эмоций, кроме одной…душа умерла. Он увидел это в погасшем взоре Эрны. А мир вокруг неё кружился и расплывался, иссякли последние остатки сил, ноги более не держали, и девушка бы рухнула наземь, но крепкие руки Айка подхватили её обмякшее тело.

- Лекаря! – орал неистово граф, прижимая к своей груди бессознательную девушку. – Приготовить лохань! – он словно обезумевший помчался в сторону купальни, даже не взирая на беснующуюся, орущую толпу, вся ненависть которой теперь обрушилась на Эйлит.

Охранникам с трудом приходилось сдерживать натиск озлобленных людей, а Идгар с дочерью прорывались к выходу из крепости.

- Это она отравительница! Грязная шлюха! – орал кто-то из мужчин, швыряя камни.

- К столбу её! Это не справедливо! – визжала та самая женщина, которая ранее желала смерти Эрне. Казалось, бешеной толпе уже всё равно, кого наказывать, лишь бы зрелище продолжалось и была восстановлена справедливость.

Глава 14

В бездонном синем небе сияло ослепительное яркое солнце, Эрна погрузилась в тёплое море, тело дрейфовало в бескрайней глади вод… Только почему же так тихо вокруг и нет не души? Не слышно привычных криков чаек и берегов не видно? И где же звук плеска воды от вёсел гребцов и почему она не на драккаре?

Девушка вздрогнула и приоткрыла тяжёлые веки, возвращаясь в реальность. Она сидела в лохани графской купальни, обнажённое тело было погружено в тёплую воду. В воздухе витал аромат лекарственного травяного отвара, а также до боли знакомый запах… ЕГО запах…

Айк стоял на коленях у лохани, вцепившись пальцами в деревянный бортик и вглядывался в лицо Эрны. Образ мужчины расплывался перед глазами девушки тёмными тусклыми красками, но даже сейчас она ощущала его взгляд… Взгляд, полный боли и раскаяния…

- Тут мазь я принёс, надо будет раны на спине смазать, чтоб заражение не началось… Да и заживёт быстрее, - в помещении купальни послышался назидательный голос старца-лекаря по прозвищу Мудрый.

- Оставь, я заберу и смажу раны, - прозвучал хриплый полушёпот Айка.

- Чуть дитя неповинное не сгубили, - сокрушался старец, полосуя этими словами душу графа. – Но Господь не позволил…

- Моя вина… я был слеп и не узрел сразу правды, - и столько боли в этих словах… Айк ведь и подумать не мог, что Эйлит на такое способна, хотя сам виноват. Надо было раньше выдать её замуж да убрать с глаз долой, может Господь наказал его за сожительство с женщиной без благословения.

- Сейчас девочке нужен уход и забота, телом и духом она крепкая, может и выживет… У неё лихорадка, надобно её в кровать уложить да укутать… - старец возился с какими-то глиняными ёмкостями, помешивая очередное зелье. – На ночь нужно дать ей это, я оставлю тут, - он указал пальцем на маленькую деревянную чашку.

- Я всё сделаю, как ты говоришь. Отнесу её на своё ложе и буду с ней, - Айк поднялся на ноги и взял в руки льняное полотнище.

- Я поутру её проведаю, принесу нужное лекарство, - молвил старец и направился к выходу из купальни, а Эрна ощущала, что вновь проваливается куда-то в темноту.

Ближе к ночи её тело горело, словно в огне… Начались приступы лихорадки, Эрна вздрагивала, металась по кровати, как раненная птица и кого-то постоянно звала…