Читаем без скачивания Вторая мировая война - Бэзил Лиддел Гарт

После беседы с Редером 31 июля Гитлер согласился с мнением командования ВМС, что операцию «Морской лев» нельзя начинать до середины сентября. Однако решения отложить операцию до 1941 года принято не было, поскольку Геринг убеждал Гитлера в том, что люфтваффе способны подавить военно-морские силы Англии и одержать верх над англичанами в воздухе. Руководители военно-морских сил и сухопутных войск склонялись к тому, чтобы предоставить Герингу возможность провести авиационное наступление в воздухе, поскольку это не обязывало их ни к чему определенному, пока не был бы достигнут успех. Но такой успех не был достигнут, и битва в воздухе стала основной и единственной в решающей схватке за Англию.

Превосходство люфтваффе над английскими военно-воздушными силами оказалось не столь значительным, как оно всем в то время представлялось. Люфтваффе не были способны вести систематические налеты на объекты в Англии крупными силами бомбардировочной авиации (а именно этого опасались англичане), и немецкая истребительная авиация в численном отношении ненамного превосходила английскую.

Авиационное наступление осуществлялось в основном силами 2-го и 3-го воздушных флотов под командованием фельдмаршалов Кессельринга и Шперля. 2-й флот базировался на северо-востоке Франции и в Нидерландах, а 3-й — на севере и северо-западе Франции. Каждый воздушный флот являлся полностью самостоятельным объединением. Такая организационная структура давала определенные преимущества при взаимодействии авиации с сухопутными войсками в Польше и на Западе, но оказалась не столь эффективной в чисто воздушной кампании. Каждый флот разрабатывали представлял на утверждение высшему командованию свои планы. Общего плана действий не было.

К началу авиационного наступления 10 августа во 2-м и 3-м воздушных флотах насчитывалось в общей сложности 875 обычных и 316 пикирующих бомбардировщиков. (Пикирующие бомбардировщики оказались настолько уязвимыми, что после 18 августа их вывели из боев, чтобы сохранить для участия во вторжении).

Кроме того, базировавшийся в Норвегии и Дании 5-й воздушный флот под командованием генерала Штумпфа имел в своем составе 123 бомбардировщика, однако этот флот принимал участие в боях всего один день — 15 августа: его потери оказались слишком тяжелыми. И все же косвенным присутствием он вынудил англичан держать часть сил истребительного авиационного командования на северо-востоке страны. В конце августа из состава этого флота было выделено около 100 бомбардировщиков, чтобы возместить потери 2-го к 3-го воздушных флотов.

2-й и 3-й воздушные флоты начали боевые действия 10 августа. Оба флота насчитывали 929 истребителей.[31] В основном это были одномоторные самолеты типа Ме-109. Кроме того, имелось 227 двухмоторных истребителей Ме-110 со сравнительно большим радиусом действия. Истребитель Ме-109, прототип которого появился в 1936 году, развивал скорость свыше 350 миль в час, а его большая скороподъемность обеспечивала ему дополнительные преимущества перед английскими истребителями. Однако по маневренности этот истребитель уступал английским самолетам. В отличие от английских истребителей большинство немецких машин к началу боевых действий не имело броневой защиты кабины пилота, но зато располагало пуленепробиваемыми топливными баками, чего не было у английских самолетов.

Решающую роль для немецких одномоторных истребителей в этих боях сыграл их ограниченный радиус действия. Официальные данные о том, что дальность полета этих самолетов на крейсерской скорости составляет 412 миль, на практике оказались неверными. Действительный радиус действия этого самолета составлял немногим более 100 миль, так что такой самолет мог долететь от Па-де-Кале или от полуострова Котантен до Лондона, но для боя у него оставалось совсем мало времени. Другими словами, в воздухе он мог находиться всего 95 мин., что давало ему лишь 75–80 мин. боевого полетного времени. Когда же в связи с тяжелыми потерями в бомбардировщиках из-за их совершенно очевидной уязвимости встал вопрос об организации истребительного прикрытия, оказалось, что в течение дня против объектов в южной Англии возможно было использовать не больше 300–400 бомбардировщиков (при выделении двух истребителей для сопровождения каждого бомбардировщика).

Помимо всего прочего, истребитель Ме-109 был сложен в управлении при взлете и посадке и имел слабое шасси. Последний недостаток усугублял положение тем, что приходилось использовать импровизированные ВПП на французском побережье.

Двухмоторный истребитель Me-110, номинально имевший максимальную скорость полета 340 миль в час, оказался значительно «медленнее». Он развивал скорость лишь 300 миль в час и даже меньше. Таким образом, Ме-110 уступал английскому истребителю «спитфайер» в скорости, скороподъемности и маневренности.

На этот самолет немцы рассчитывали как на надежное средство люфтваффе, до он разочаровал их своими летно-тактическими характеристиками. В конце концов в боевых вылетах пришлось даже обеспечивать его прикрытие истребителями Ме-109.

Однако величайшим недостатком немецких истребителей была примитивность бортовой радиоаппаратуры. Правда, эти самолеты были оборудованы радиотелефоном для связи между собой во время полета, но их радиоаппаратура уступала оборудованию английских самолетов.

Английские ВВС потеряли во Франции более 400 истребителей,[32] однако к середине июля численность английской истребительной авиации составила около 650 самолетов, то есть столько же, сколько Англия имела перед началом немецкого наступления на Западе. В основном это были самолеты типа «харрикейн» и «спитфайер». На вооружении находилось также около 100 машин устаревших образцов.

Это замечательное «возрождение» произошло в значительной степени благодаря усилиям лорда Бивербрука, который был назначен в мае на новый пост министра авиационной промышленности в правительстве Черчилля. Критики Бивербрука жаловались на то, что его энергичное вмешательство имело отрицательные последствия в перспективном плане. Однако, по мнению командующего истребительным авиационным командованием главного маршала авиации Даудинга, «эффект от этого назначения можно назвать не иначе, как магическим». Уже к середине лета производство истребителей возросло в два с половиной раза, а в течение года Англия выпустила 4283 истребителя. Германия за этот же срок выпустила примерно 300 одномоторных и двухмоторных истребителей.

Определить соотношение сил в авиационной технике нелегко. Самолеты «харрикейн» и «спитфайер» были вооружены лишь пулеметами. На каждом самолете имелось восемь пулеметов, установленных в крыльях. Это были американские пулеметы системы Браунинга. Выбор пал именно на них, поскольку они были достаточно надежны в дистанционном управлении и отличались высокой скорострельностью — 1260 выстрелов в минуту. Истребители Ме-109 в основном были вооружены двумя пулеметами, установленными на обтекателях, и двумя 20-мм пушками, установленными в крыльях. Эти пушки немцы разработали на основе опыта гражданской войны в Испании. Люфтваффе там же опробовали истребитель Ме-109 и другие, более ранние типы истребителей, ко времени Второй Мировой войны уже снятые с вооружения.

Немецкий ас Галланд в своих воспоминаниях утверждает, что вооружение Ме-109 было лучше вооружения английских истребителей. В Англии мнения разделились. Одни считали, что большая скорострельность пулеметов системы Браунинга давала преимущество в ведении огня короткими очередями. Другие отмечали, что полдюжины пушечных снарядов могли нанести куда больший ущерб, чем пулеметные очереди. Некоторые английские летчики-истребители с горечью признавались, что даже при уверенном поражении цели эффекта не достигалось. В ходе боевых действий около 30 самолетов «спитфайер» получали 20-мм пушку «испано» («эрликон»), а в октябре вступили с строй самолеты «харрикейн», вооруженные четырьмя пушками.

Таким образом, немецкие бомбардировщики, вооруженные лишь несколькими пулеметами с горизонтальной наводкой, не могли самостоятельно, без помощи истребителей сопровождения, противостоять английским истребителям.

Соотношение сил с точки зрения численности летчиков-истребителей определить еще труднее. На начальном этапе боевых действий его нельзя было назвать благоприятным для англичан. Уровень подготовки английских летчиков был высок, но их явно не хватало. Число летных школ английских военно-воздушных сил росло медленно, и это сказывалось на ходе боевых действий. Кадры нужно было сохранять во что бы то ни стало, поэтому иногда даже приходилось не реагировать на налеты немецкой авиации. Главной заботой Даудинга были люди, а не самолеты.

К началу августа Даудинг сумел довести численность летчиков до 1434 человек. 68 летчиков были переданы истребительному командованию из морской авиации. Однако через месяц число летчиков сократилось до 840 человек. Потери в среднем составляли 120 человек в неделю, а учебные подразделения ВВС выпускали в течение месяца не больше 260 летчиков-истребителей. В сентябре нехватка летного состава стала особенно острой, поскольку число опытных летчиков сократилось, а спешно обученные новички гибли чаще. Вновь прибывшие эскадрильи несли подчас большие потери, чем сменяемые для отдыха эскадрильи. Усталость порождала упадок духа и повышенную нервозность.