Читаем без скачивания Падение в неизбежность - Ирина Борисовна Оганова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В тот день вечеринка проходила у одного молодого потомственного художника. Марина не была близко знакома ни с ним, ни с его женой, и в квартиру с огромной мансардой и живописной террасой с видом на Неву они с Игорем попали впервые. Она хорошо запомнила этот дом на Адмиралтейской набережной. Обычно, если не сама за рулём, никогда не следила за дорогой – попросит включить музыку погромче и уйдёт в свои думы, как правило, пустые, ни о чём. Частое брожение несущественных мыслей удручало Марину. Но с этим ещё можно было мириться, лишь бы не тревога, которая необъяснимо часто посещала её, особенно в последнее время. Она упорно искала причину и была уверена: раз есть тревога, значит, что-то её провоцирует. Может, ей просто скучно и она не способна до конца осознать это?
Квартира была сказочной, вернее, загадочной, словно декорации к спектаклю. Всё сплошь старое, потёртое, по-доброму линялое, с налётом пыли, которая была уместна и даже необходима, чтобы ещё ярче передать время и намёк на то, что всё здесь настоящее, и так было давным-давно, и не подвергалось никаким изменениям. Только хозяин с хозяйкой совсем не вписывались в эту обстановку и являли собой неформальность настоящего.
Он с длинным нечёсаным хвостом, в огромных, не по размеру штанах защитного цвета и в чёрной футболке с затейливым принтом. На его руках, сплошь покрытых цветными татуировками, сбившейся кучей болтались разные браслеты, от кожаных до металлических.
Жена выглядела скромнее в когда-то белом, слегка мятом комбинезоне, с массой побрякушек на шее, кольцом в носу и, судя по всему, на последнем месяце беременности, что не мешало ей смолить одну сигарету за другой. При этом у неё было удивительно миловидное детское личико и ясные голубые глаза. Марина запомнила, с каким обожанием она смотрела на своего мужа и явно внушала ему, что он гений. В его картинах Марина ничего не поняла, слышала, что парень он вроде неплохой и компанейский, правда, с придурью и успешно греется в лучах славы своего отца и особенно деда. Картины его деда понравились, и фамилия художника была на слуху, но вспомнить не получалось, а расспрашивать не хотелось – посмотрит в интернете. Алкоголя полно, закуски усердно выносила немолодая домработница, которая знала всё в этой квартире гораздо лучше хозяев, и все, рассевшись кто куда, мило беседовали друг с другом, порой спорили и часто выходили на террасу полюбоваться видом. Марина знала большую часть приглашённых, так что чувствовала себя комфортно, потягивая виски с колой под изящный тихий афроамериканский ретроджаз, который непонятно почему очень вязался со всей старопитерской обстановкой квартиры.
Фёдор пришёл самым последним. Гулянка была в разгаре, джаз сменила альтернативная музыка, и народ вовсю пританцовывал всё на той же террасе, хотя хозяин настойчиво звал всех на мансарду. Глупо было предполагать, что кто-нибудь согласится свалить в помещение, когда такая тёплая ночь и ты словно становишься частью питерского неба. Фёдора никто не знал – московский гость, приятель художника. Как оказалось, это было короткое знакомство, и чистая случайность, что Фёдор оказался у него в гостях.
Он был олицетворением элегантности и шика. Всё подобрано до мелочей, словно он только что из дорогого бутика и его собирал не иначе как профессиональный стилист. Отдать должное, костюм сидел отлично, как на любом мужчине, который обладает спортивной, сухой фигурой и носит одежду по размеру, а не на вырост. По нему было заметно, что дела идут хорошо, он стабилен, и на пальце красовалось тонкое обручальное кольцо. «Женат и спокойно носит кольцо! Игорь отказался от него после первого года совместной жизни – неудобно, не привык. Да многие пренебрегают этим незначительным доказательством своей несвободы!» – сразу отметила Марина и зачем-то попыталась представить его жену.
Самой удивительной деталью его внешности были голубые глаза, которые ярко выделялись на лице, скорее всего, из-за свежего загара, и ещё, наверное, тёмно-русые волосы редкого оттенка. Рот красивый, но тонкие надменные губы выдавали в нём человека не самого лёгкого нрава. Общался он непринуждённо и сразу расположил к себе всех собравшихся. Особенно это было заметно по женскому полу. Он действительно был хорош, и такого мужика просто так на улице не встретишь. Марина тогда удивилась – только ленивая или вконец неуверенная не повелась на него. Понятно ведь, что женат и избалован донельзя вниманием, ещё и из Москвы.
Когда Игорь по делам уезжал в Москву, всегда немного дёргалась. Правда, вечерами сидел Игорь в номере, не шлялся, говорил, устаёт. Так и в обеденное время можно приключения найти, было бы желание! Игорёк парень видный, но повода для ревности никогда не давал. Для Маринки это ничего не значило, сильно ревновала по принципу: моё, значит, принадлежит только мне. Себя изменить Марина не могла, и Игорь смиренно привык к её вечным допросам с пристрастием.
Она поймала себя на мысли, что странно нервничает и непонятно, с каких дел: московский гость никаких знаков внимания конкретно ей не оказывал и сначала долго о чём-то болтал с Оксанкой, высокой длинноногой блондинкой в вызывающе коротком мини. Было неочевидно, по собственному желанию он так надолго задержался возле неё или та его не отпускает, рассчитывая заклеить. Это было в репертуаре Окси, удивляться нечему; замужем никогда не была и меняла любителей неестественно длинных конечностей одного за другим. Почему у неё не складывалась личная жизнь – оставалось для всех загадкой. Стоило ей появиться, как мужики тут же летели наперегонки познакомиться с эффектной блондинкой. «Значит, что-то не так делает, чудес не бывает!»
– Девка она красивая. Приставучая только, – утверждал Игорь, но совсем без осуждения.
Сама того не осознавая, Марина уселась на самый край кресла и, неудобно выпрямив спину, закинула ногу на ногу, стараясь смотреть в противоположную от Фёдора сторону. И всё время поправляла волосы. Вдруг не выдержала, вскочила с места и уверенной походкой направилась искать ванную комнату. Сама не желая или наоборот, столкнулась с ним взглядом. Это были доли секунд, но вполне достаточные, чтобы понять, что она словно чувствует его всем своим нутром и твёрдо убеждена: у них могло бы что-нибудь получиться. Бред, но именно эта мысль стремительно пронеслась
