Читаем без скачивания История Бастилии. Четыре века самой зловещей тюрьмы Европы. 1370—1789 - Семён Дмитриевич Ахшарумов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Такова была вызывающая сцена, происходившая в доме председателя де Ту, а в это время Бюсси-Леклерк со своими солдатами пришел в парламент и расставил их у всех выходов, а затем сам поднялся наверх. При этом он предусмотрительно арестовал всех служителей при парламенте, чтобы они не предупредили об их вторжении. Таким образом, среди глубокого молчания, царствовавшего во всем здании парламента, Бюсси-Леклерк и его товарищи дошли до зала заседаний, в котором в то время находился парламент в полном составе.
Бюсси-Леклерк вошел один в зал заседаний, с шумом отворив дверь.
Члены парламента вскочили со своих мест, но де Гарле был более удивлен, чем смущен появлением Бюсси-Леклерка и, узнав его, сказал им, чтобы они сели на свои места, присовокупив к этому, что это бунтовщик, который отдается в руки правосудия. Ответ Бюсси-Леклерка был крайне дерзкий. Наконец он прямо объявил, что пришел в парламент по поручению Совета шестнадцати.
«Парламент не признает никакой власти, кроме королевской», – отвечал первый председатель. «Я это знаю, – сказал Бюсси-Леклерк, – но я здесь именно для того, чтобы предложить противоположное».
Де Гарле приказал, чтобы приставы выгнали Бюсси-Леклерка, но приказание это не было исполнено, потому что приставы были ранее арестованы Бюсси-Леклерком.
Бюсси-Леклерк отвечал на это громким смехом и, вынув бумагу, прочитал требование Совета шестнадцати. Суть заключалась в том, что совет требовал, чтобы парламент объявил французов освобожденными от присяги, принесенной Генриху III.
Де Гарле заявил, что такое требование не будет представлено на обсуждение парламента. «Как вам будет угодно, – сказал Бюсси-Леклерк, – я не желаю и не должен стеснять ваших совещаний. Я удаляюсь, чтобы дать вам возможность свободно обсудить это дело, но так как Совет шестнадцати очень спешит, то он дает вам пять минут сроку, чтобы ответить на его просьбу. Через пять минут я приду за ответом». Сказав это, он вышел из зала заседаний, заперев за собой дверь на замок.
По его уходе были высказаны различные мнения. Одни предлагали исполнить требование Совета шестнадцати, но с тем, чтобы впоследствии был заявлен протест за насилие; другие советовали просить об отсрочке, дабы иметь возможность бежать из Парижа или просить помощи у Генриха III, другие же думали, что следует прямо отказаться от обсуждения требований совета. Но пока они высказывали свои мнения, пятиминутный срок, данный им, истек, и Бюсси-Леклерк вошел в комнату. Услышав звук отпираемого замка, первый председатель приказал всем сесть на свои места.
На этот раз Бюсси-Леклерк вошел с обнаженной шпагой в сопровождении своих товарищей и большого числа солдат. Он резким тоном спросил, окончено ли совещание.
«Мы занимались, – сказал первый председатель, – только вопросом, какому наказанию следует подвергнуть бунтовщиков, которые осмеливаются с оружием являться даже в парламент». – «Ну, а я занимался другим, – отвечал Бюсси-Леклерк. – Предвидя с вашей стороны сопротивление, я, согласно приказаниям Совета шестнадцати, составил список тех из вас, которых отправлю в Бастилию для заключения». Председатель Бриссон хотел возразить, но де Гарле не позволил ему, сказав: «Когда законы попраны, когда господствуют только анархия и насилие, ответ бунтовщикам бесчестит должностное лицо. Должностное лицо не отвечает, оно умирает».
Бюсси-Леклерк развернул бумагу, которую держал в руках, и сказал: «Вот список тех из вас, которых мне поручено арестовать. Я прочту имена их и надеюсь, что они избавят меня от необходимости прибегать к силе, чтобы заставить повиноваться». Затем он начал читать этот список. На первом месте стояло имя первого председателя Ахилла де Гарле. Когда Бюсси-Леклерк хотел продолжать чтение, председатель де Ту прервал его, сказав: «Бесполезно продолжать это чтение: между нами нет ни одного, кто не захотел бы следовать за своим начальником». – «Да, да!» – воскликнули все прочие члены парламента и, встав со своих мест, окружили первого председателя. «Пусть так, – согласился Бюсси-Леклерк. – Отправляйтесь все в Бастилию, там мы лучше разберем дело».
Первый председатель был до слез тронут этим выражением уважения к нему и согласился отправиться в Бастилию, сказав, что сначала намеревался умереть, не сходя со своего места, но теперь изменил свое намерение, а затем прочие члены парламента, величественно встав со своих мест и не снимая должностного костюма, пошли попарно, окруженные солдатами, и были отведены в Бастилию.
Бюсси-Леклерк немедленно дал знать об этом герцогу Омальскому и членам Совета шестнадцати.
Они тотчас же собрались в Бастилии для совещания о составлении нового парламента, имея намерение ввести в его состав наиболее робких или наиболее равнодушных членов прежнего парламента.
Бюсси-Леклерк, и прежде знавший кое-что о членах этой корпорации и во время перехода от парламента до Бастилии наблюдавший за выражениями их лиц и тем, какое впечатление произвела на них вся эта ситуация, указал на председателя Бриссона как на главу будущего парламента.
Ему тотчас предложили должность первого председателя. После легкого колебания Бриссон согласился, но втайне вознамерился протестовать, что он на другой же день и сделал у нотариуса, но секретным образом.
Затем приступили к выбору советников. Их всех призвали в Совет. Некоторые с благородной энергией отказались изменить присяге королю, несмотря на страшные угрозы, которые им делали. Более робкие изъявили согласие и были тотчас же освобождены. Остальных подвергли тюремному заключению. В числе их был, конечно, Ахилл де Гарле, а кроме него, председатель де Ту и многие другие.
В Бастилии оставили и госпожу де Ту. Бюсси-Леклерк и его жена эксплуатировали заключенных насколько могли. Губернаторша взялась за обработку госпожи де Ту и господина Гиллио – самого богатого члена парламента. Госпожа де Ту вышла из Бастилии гораздо раньше мужа, передав свои бриллианты жене губернатора, а Гиллио получил свободу, дав за себя богатый выкуп. Сам же Бюсси-Леклерк долго держал членов парламента, заключенных в
