Читаем без скачивания Невидимый - Герберт Уэллс

Потомъ Невидимый сталъ вопить съ ожесточеніемъ, и кулаки его залетали вокругъ съ неимовѣрной силой. Извозчикъ охнулъ и скрючился, получивъ ударъ подъ ложечку. Дверь изъ гостиной въ кухню захлопнулась и покрыла отступленіе мистера Марвеля. Люди въ кухнѣ неожиданно увидѣли, что сцѣпились и борятся съ пустотою.

— Куда онъ дѣлся? — спросилъ бородачъ. Наружу?

— Сюда, — сказалъ полицейскій, шелъ во дворъ и остановился.

Кусокъ черепицы просвистѣлъ мимо его головы и разбился среди посуды на кухонномъ столѣ.

— Вотъ покажу жъ я ему! — крикнулъ чернобородый.

За плечомъ полицейскаго блеснулъ револьверъ, и пять пуль одна за другой полетѣли въ сумракъ по тому направленію откуда была брошена черепица. Стрѣляя, чернобородый описывалъ рукою горизонтальную дугу, такъ что выстрѣлы разлетались по маленькому двору какъ спицы въ колесѣ.

Послѣдовало молчаніе.

— Пять пуль, — сказалъ чернобородый. Вотъ это дѣльно. Эй, кто-нибудь, добудьте-ка фонарь, да пощупаемъ, гдѣ тутъ тѣло.

XV

Посѣтитель доктора Кемпа

Докторъ Кемпъ продолжалъ писать въ своемъ кабинетѣ, пока вниманіе его не привлекли выстрѣлы. «Пафъ, пафъ, пафъ!» слѣдовали они одинъ за другимъ.

— О-го! — проговорилъ докторъ Кемпъ, снова взявъ перо въ губы и прислушиваясь. Кто-то въ Бордокѣ разряжаетъ револьверы. Что тамъ затѣяли еще эти ослы?

Онъ подошелъ къ южному окну, поднялъ его и, облокотившись на подоконникъ, сталъ смотрѣть на сѣтку оконъ, ожерелья газовыхъ фонарей и лавокъ, съ темными промежутками крышъ и домовъ, представлявшія городъ ночью. «Точно толпа тамъ, на холмѣ», сказалъ онъ, «рядомъ съ „Игроками“, и продолжалъ наблюдать. Потомъ глаза его оставили городъ и скользнули дальше, туда, гдѣ свѣтились огоньки кораблей и сіяла пристань, — маленькій, освѣщенный, многогранный павильончикъ, — какъ драгоцѣнный камень желтаго цвѣта. Луна въ первой четверти висѣла надъ холмомъ на западѣ, и звѣзды горѣли ясно и почти тропически ярко.

Минутъ черезъ пять, въ теченіе которыхъ мысль его скользнула въ далекія соображенія о соціальномъ строѣ будущаго и затерялась окончательно въ опредѣленіи времени, докторъ Кемпъ опомнился, со вздохомъ спусти окно, и вернулся къ письменному столу.

Приблизительно черезъ часъ въ наружную дверь позвонили. Со времени выстрѣловъ Кемпъ писалъ довольно вяло, съ промежутками разсѣянности. Теперь онъ прислушался. Онъ слышалъ, какъ служанка отворила дверь, и ждалъ ея обратныхъ шаговъ по лѣстницѣ, но она не шла. „Что тамъ такое, желалъ бы я узнать?“ сказалъ про себя Кемпъ.

Онъ попробовалъ снова приняться за работу, но напрасно, всталъ, сошелъ внизъ, изъ кабинета на площадку, позвонилъ и крикнулъ черезъ перила горничной, появившейся въ передней внизу.

— Письмо, что ли? — спросилъ онъ.

— Просто шальной звонокъ, сэръ, — отвѣчала она.

— Я сегодня что-то не въ своей тарелкѣ,- подумалъ про себя Кемпъ, вернулся въ кабинетъ и на этотъ разъ очень рѣшительно принялся за дѣло.

Вскорѣ онъ снова погрузился въ работу, и въ комнатѣ не стало слышно ничего, кромѣ тиканья часовъ да тихаго скрипа пера, бѣгавшаго въ самомъ центрѣ свѣтлаго круга, который лампа бросала на столъ.

Было уже два часа, когда Кемпъ кончилъ на ночь свою работу. Онъ всталъ, зѣвнулъ и пошелъ наверхъ ложиться. Уже снявъ пиджакъ и жилетъ, онъ сообразилъ, что хочетъ пить, взялъ свѣчу и сошелъ внизъ въ столовую за сифономъ и бутылкой виски.

Научныя занятія доктора Кемпа сдѣлали его человѣкомъ очень наблюдательнымъ, и, вторично проходя черезъ сѣни, онъ замѣтилъ на линолеумѣ, рядомъ съ коврикомъ, внизу лѣстницы, маленькое темное пятнышко. Онъ пошелъ наверхъ, но вдругъ это темное пятнышко почему-то заинтересовало его. Что могло оно значить? Повидимому тутъ дѣйствовалъ элементъ чего-то безсознательнаго. Какъ бы то ни было, онъ вернулся съ своей ношей, прошелъ въ сѣни, поставилъ на полъ сифонъ и виски и, наклонившись, тронулъ пятнышко. Безъ особеннаго удивленія замѣтилъ онъ, что пятнышко имѣло цвѣтъ и липкость запекшейся крови.

Онъ опять взялъ сифонъ и виски и вернулся наверхъ, соображая и стараясь объяснить присутствіе крови. На площадкѣ онъ увидѣлъ нѣчто и остановился въ изумленіи: ручка двери въ его спальню была въ крови.

Онъ взглянулъ на свою собственную руку. Рука была чистая, да къ тому же онъ вспомнилъ, что, когда пришелъ изъ кабинета, дверь была отворена, — слѣдовательно, онъ не трогалъ ручку вовсе.

Онъ вошелъ прямо въ спальню, съ лицомъ совершенно спокойнымъ, можетъ быть, нѣсколько болѣе рѣшительнымъ, чѣмъ обыкновенно. Взглядъ его, вопросительно блуждая вокругъ, упалъ на постель. На одѣялѣ была лужа крови, а простыня была разорвана. Когда онъ раньше входилъ въ комнату, онъ этого не замѣтилъ, такъ какъ прошелъ прямо въ туалетному столу. Съ противоположной стороны постель была примята, какъ будто кто-нибудь только-что сидѣлъ на ней.

Тутъ у него явилось странное впечатлѣніе, — ему будто послышалось, что кто-то сказалъ вполголоса: „Боже мой, Кемпъ!“ Но докторъ Кемпъ ни въ какіе голоса не вѣрилъ.

Онъ стоялъ и смотрѣлъ на скомканныя простыни. Неужели это, въ самомъ дѣлѣ, былъ голосъ? Опять оглянулся вокругъ, но не замѣтилъ ничего, кронѣ взбудораженной и окровавленной постели. Потомъ онъ ясно услышалъ какое-то движеніе по комнатѣ около умывальника. Во всѣхъ людяхъ, даже образованныхъ, таится нѣкоторое суевѣріе. Чувство сверхъестественнаго охватило Кемпа, и ему стало жутко. Онъ затворилъ дверь, подошелъ къ туалетному столу, поставилъ сифонъ и вдругъ вздрогнулъ: между нимъ и умывальникомъ висѣла въ воздухѣ окровавленная тряпка.

Онъ смотрѣлъ на нее, выпучивъ глаза. Это былъ пустой бинтъ, бинтъ, завязанный но всѣмъ правиламъ, но совершенно пустой. Докторъ Кемпъ шагнулъ впередъ, чтобы схватить его, но его остановило чье-то прикосновеніе и голосъ, говорившій совсѣмъ рядомъ.

— Кемпъ, — сказалъ голосъ.

— А? — сказалъ Кемпъ, разинувъ ротъ.

— Не робѣйте, Кемпъ, — продолжалъ голосъ. Я — Невидимый.

Кемпъ нѣкоторое время не отвѣчалъ, только смотрѣлъ на бинтъ.

— Невидимый? — проговорилъ онъ наконецъ.

Исторія, надъ которой онъ такъ издѣвался еще нынче утромъ, сразу припомнилась Кемпу. Кажется онъ, в эту минуту даже не очень испугался и не очень удивился. Сообразилъ онъ все только впослѣдствіи.

— Я думалъ, все это выдумка, — сказалъ онъ.

Преобладавшая въ головѣ его мысль была о тѣхъ аргументахъ, которые онъ столько разъ приводилъ нынче утромъ.

— На васъ бинтъ? спросилъ онъ.

— Да, — отвѣчалъ Невидимый.

— О! — вырвалось у Кемпа, но онъ овладѣлъ собой. Постойте, — сказалъ онъ. Но вѣдь это все вздоръ… Какой-нибудь фокусъ.