Читаем без скачивания Моя Лоботомия - Чарльз Флеминг, Говард Далли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Согласно некоторым записям врачей и тому, что мой отец рассказывал мне позже, Лу встречалась с шестью психиатрами в течение весны и лета 1960 года. Она хотела знать, что со мной не так и что ей делать по этому поводу.
Но все шесть психиатров, как я узнал позже, сказали, что мое поведение нормальное. Четверо из них даже сказали, что проблема в доме была с ней. Они сказали, что именно она могла бы извлечь пользу от лечения. Много лет спустя жена Брайана рассказала ему, что Лу жаловалась на это — что она обратилась ко всем этим психиатрам, чтобы получить лечение для Говарда, и некоторые из них сказали, что она была проблемой. Вы могли поверить в наглость этих врачей?
Это было явно не тот ответ, который она искала. Я уверен, что это тоже привело ее в ярость. Итак, она продолжала искать доктора, который согласится с ней.
В какой-то момент этой осенью кто-то порекомендовал ей доктора по имени Уолтер Фримен.
Уолтер Фримен был хорошо выглядящим, образованным человеком из высшего класса. Он родился в Филадельфии, одним из семи детей, в семье, корни которой уходят к кораблю Мэйфлауэр. (Согласно биографии Фримена, отличной книге “Лоботомист” Джека Эль-Хай, один из предков напился и упал с Мэйфлауэра, и его спасли с помощью крюка для лодок.) Дед Фримена был хирургом, который оперировал президента Гровера Кливленда, и стал первым американским хирургом, который удалил опухоль мозга. (Он сделал это пальцами, без рентгеновских снимков, в операционной без электрического освещения. Пациент прожил еще тридцать лет.) Отец Фримена тоже был одаренным хирургом.
Фримен вырос в окружении денег. Ему давали уроки танцев и верховой езды, а его воспитывала гувернантка, говорившая на французском, немецком и испанском языках. В детстве его звали “Маленький Уолтер Зачем”, потому что он интересовался всем.
Его отец был холодным и строгим. Когда Уолтер попадал в неприятности в школе, его отец доставал кожаный кнут и бил себя за то, что был плохим отцом. Когда Уолтер получал золотую монету за выигрыш приза в церкви, его отец хвалил его, а затем заставлял положить золотую монету в тарелку для сбора пожертвований.
Мать Фримена тоже была строгой. Позже Фримен сказал, что он восхищался ей, но никогда ее не любил.
Фримен посещал Йель, где он был нарядным и одевался странно. Один из друзей вспоминал первую встречу с ним. У Фримена была широкая мексиканская сомбреро и трость. Он изучал поэзию и использовал лимузин и водителя своего деда, чтобы возить себя и своих друзей на школьные танцы. На последнем курсе он решил изучать медицину и после Йель поступил в медицинскую школу Пенсильвании. Он был очарован мозгом.
После медицинской школы Фримен уехал из Америки, чтобы изучать неврологию и психиатрию в университетах Европы. Он посещал психиатрические больницы в Лондоне и Париже, работал с психиатрами в Вене и Риме. Он вернулся домой в депрессии, потому что не видел реального лечения для сумасшедших. Он писал: “Я смотрел на сотни пациентов и думал: ‘Какая тяжелая утрата’”. Когда он вернулся в Америку, он открыл частную практику и вступил в состав факультета Университета Джорджа Вашингтона в качестве профессора неврологии.
Это было увлекательное время для неврологии. Миллионы военнослужащих были ранены во время Первой мировой войны и вернулись в Англию, Германию, Францию и Соединенные Штаты с повреждением мозга. В более ранние войны, когда не было пенициллина, такие солдаты погибли бы от своих ран. Теперь многие из них вернулись домой живыми, но с поврежденным мозгом. Поэтому ученые имели эту гигантскую группу раненых мужчин для изучения.
В то же время были огромные успехи в новой области психотерапии. Зигмунд Фрейд опубликовал свои революционные теории о работе человеческих эмоций. Эти теории начинали находить широкое признание.
Но Фримен не интересовался Фрейдом или психоанализом. Он считал, что такой подход может быть даже опасным: «Когда мы осознаем, действительно узнаем, какими подлецами мы являемся, для самоубийства требуется всего лишь небольшая депрессия, чтобы перевесить чашу весов», — написал он. Фримен верил вместо этого в биологические объяснения депрессии и шизофрении и что для них должны быть хирургические методы лечения.
На протяжении следующего десятилетия, будучи привязанным к Университету Джорджа Вашингтона и работая с Георг Вашингтонской больницей и больницей Св. Елизаветы,
Фримен экспериментировал с пациентами с психическими заболеваниями с помощью различных радикальных новых методов лечения. Он подвергал их инъекциям огромными дозам инсулина и стимулирующего препарата Метразол или поражал их огромными вольтами электрошока.
Как врач, он не был очень успешным. Но как учитель, он был большим хитом. Его лекции в университете напоминали водевильные шоу и привлекали огромное количество студентов-медиков. Между прочим, Фримен любил писать записи на доске одновременно двумя руками.
Фримен обладал отличным чувством юмора, даже если иногда оно было немного странным. Когда он был молодым врачом, его попросили лечить молодого человека, у которого девушка надела золотое кольцо на его, знаете-что. Молодой человек возбудился. Затем он не смог снять кольцо со своего, знаете-что, которое начало синеть. Фримен снял кольцо, но затем сказал молодому человеку, что его придется сохранить в качестве «образца». Фримен отремонтировал кольцо и сделал на нем гравировку. Он носил его много лет спустя, подвешивая его к своей цепочке для часов, используя его как начало разговора.
В то время другие врачи использовали множество странных методов для лечения пациентов с депрессией или психическими расстройствами. Психиатры использовали электротерапию, при которой они проводили различное количество электричества через мозг и тело человека. Они использовали гидротерапию, при которой они давали своим пациентам ванны, души, влажные компрессы, пар, спреи и направляли струи воды из шлангов. Большинство из них использовали прохладную или холодную воду, но другой врач использовал тепло — горячие ванны, горячий воздух, шкафы с инфракрасными лампами и электрические
