Читаем без скачивания Русский калибр (сборник) - Пётр Разуваев

Встреча с человеком, названным мне Стрекаловым, должна была состояться в заведении с громким названием «Trattoria Al Matarel», специализирующемся исключительно на миланской кухне. Находилась эта едальня на углу Via Mantegazza и Corso Garibaldi, что было довольно далеко от театра. Время поджимало и, выскочив на улицу, я остановил первое же попавшееся такси. Связной обедал в этом ресторане по вторникам и четвергам. Сегодня как раз был четверг. Если мы не встретимся – как минимум четыре дня бессмысленного болтания по историческим достопримечательностям этого города мне обеспечено. Вместе с мадемуазель Софи и её «птичкой».

Ресторация оказалась более чем приличной. Я порадовался, что, несмотря на летнюю жару, с утра вырядился в костюм, а не ограничился вполне подходящей для театрального деятеля рубашкой. Небольшой зал был почти пуст. Отказавшись от услуг любезного официанта, я приветственно помахал рукой пожилому итальянцу, одиноко сидевшему над огромной порцией спагетти. Он ответил кивком головы и слегка привстал, жестом приглашая меня за свой столик.

– Добрый день, – поздоровался он по-французски, пока я занимал место напротив. – Как доехали?

Вблизи он выглядел ещё более… Пожилым. И очень усталым. На фотографии, которую я видел в Москве, был изображён добродушный итальянский синьор, склонный к весёлой шутке, хорошей кухне и бокалу доброго вина. Этакий гурман и сибарит. Во плоти он производил совсем другое впечатление. Похоже, жизнь в последнее время его отнюдь не баловала.

– Спасибо. Всё в порядке. Что новенького у вас? – спросил я, глядя на приближающегося к нашему столику официанта. – Вы ведь здесь часто бываете? Что стоит заказать?

– О моих делах позже… Возьмите эскалоп из телятины под соусом «пиццаола». Это не совсем миланское блюдо, но готовят его здесь превосходно. И виноградный салат с сырным соусом. Кстати. Очень рекомендую – «Castello di Nipozzano», весьма неплохой год.

Добросовестно перечислив официанту всё вышеизложенное и дождавшись его ухода, я вновь обратился к своему сотрапезнику:

– И всё же, синьор Марсано… Мне кажется или у вас действительно какие-то проблемы?

Примерно секунду он колебался. Потом отложил вилку и ложку в сторону и, опершись локтями на стол, внимательно на меня посмотрел.

– До сих пор у меня не было причин не доверять… вам. Но сейчас… Я уверен, что за мной следят. И иногда мне кажется, что это не одни и те же люди, а две разные группы.

Честно говоря, в этот момент вино застряло во мне напрочь. Стараясь не делать резких движений, я аккуратно обшарил взглядом зал. Двое чиновников, парочка влюблённых, ещё несколько человек – нет, явной засады не было. Да я и до этого достаточно внимательно огляделся. Ничто не указывало на наличие каких-то нежелательных свидетелей.

– Нет, здесь их нет, – поспешил успокоить меня синьор Марсано. – Я уже много лет обедаю в этом ресторане. Сюда меня не провожают. Но всё остальное время… Сначала я думал, что сошёл с ума, и мне начинает мерещиться всякая чушь. Но… Я нашёл в своём домашнем телефоне «жучка». А потом проверил аппарат на работе – там оказалось то же самое.

– Прелестно, – констатировал я. Аппетит испарился, не оставив даже воспоминаний. – И давно это началось?

– Пять дней назад. После того как я сообщил… вам, что знаю, где находится нужный вам человек.

– Он по-прежнему там?

– Нет. Он проживал в отеле «Michelangelo». Под очень приличной охраной. Я не смог узнать, кто его охраняет, а вчера он выехал из отеля в неизвестном направлении.

Прелестно-распрелестно. Объект исчез, за связным уже пятый день следят, если он и в самом деле не свихнулся, а я сижу здесь и ем какой-то виноградный салат. Просто благодать какая-то!

– Вы подготовили то, о чём вас просили? – спросил я по инерции. Марсано должен был передать мне оружие и прочее необходимое снаряжение, а также подготовить запасные документы для нас с Дашей.

– Да, конечно. Только я не мог всё время носить это с собой. Всё лежит…

Тут я предупреждающе поднял руку. Наблюдательность – это, конечно, здорово. Однако при нынешнем уровне развития техники нас вполне могли слушать из дома напротив, а так далеко заглянуть мне было бы тяжеловато.

– Напишите, – протянув авторучку, попросил я. По-французски, довольно чётким почерком, он написал на салфетке: «В моём доме. Подвал. Справа от лестницы. Десятый кирпич снизу. Нажать». Я кивнул. Он подумал и дописал: «Я живу один».

– Хорошо, – салфетку я смял и сжёг в пепельнице. – Я всё понял, синьор Марсано. Поскольку мы с вами увидимся теперь не скоро, давайте выпьем за то, чтобы мы оба прожили это время спокойно и счастливо.

Он понял и, облегчённо вздохнув, расслабился, с видимым удовольствием делая большой глоток вина. А вот у меня расслабиться никак не получалось. Следили за ним или нет – даже простое допущение такой возможности не нравилось мне ужасно. Неужели я вновь, как и в России, отстаю от неизвестного противника на несколько ходов? Всё это было очень нехорошо, просто из рук вон плохо.

Трапезу мы заканчивали в относительном молчании. Отказавшись от десерта и выпив чашечку кофе, я подозвал официанта и расплатился, оставив положенную сумму на чай. Марсано, который уже давно отобедал и просто ждал меня, встал и, подхватив свой «кейс», двинулся к выходу. Я пошёл за ним. У дверей он подождал меня и, вежливо придержав створку, пропустил вперёд. Чувство опасности не оставляло меня уже давно, внутренне я был готов к любой неприятности. Почти к любой.

Синьор Марсано сердечно распрощался с хозяином ресторана, вышедшим нас проводить, и сделал первый шаг в мою сторону. В этот миг серебристый «Гольф», до того мёртво стоявший на противоположной стороне Corso Garibaldi, внезапно и стремительно ожил. Машина рванула с места, на моих глазах тонированное стекло окна беззвучно осыпалось стеклянным дождём, и маленькое пламя заплясало на дульном срезе автомата. Оживлённая миланская улица жила обычной жизнью, множество людей шло по её тротуарам, громко говоря о чём-то своём, весело смеясь и жестикулируя; машины неслись по ней прерывистым, но нескончаемым потоком, рычал одинокий мотоцикл – в этом шуме никто не услышал и без того тихих и частых хлопков автоматной очереди.

Я разглядел стрелка, но это было бессмысленно. Лицо скрывала чёрная маска. Марсано за моей спиной с тихим стоном оседал, прошитый пулями насквозь, человек в маске остановил дуло автомата на уровне моей груди, время словно замедлило свой бег, давая всем участникам до конца насладиться своей ролью. Я прыгнул в сторону, понимая что всё равно не успел, не мог успеть, но… Выстрел не прозвучал. В меня НЕ СТРЕЛЯЛИ. Когда я поднялся с земли, «Гольфа» уже не было видно.

Глава четвёртая

С разбега проскочив холл, я забежал в пустую кабинку лифта. Пообедал, называется. Весь путь от злополучного ресторана до своего отеля я проделал если не бегом, то уж точно и не шагом. Перебежками. По-пластунски. И было у меня нехорошее предчувствие, что этот способ передвижения приживётся. Если в твоего сотрапезника начинают ни с того ни с сего палить из автомата посреди оживлённой улицы… Это не к добру.

Когда я вскочил на ноги, никакого серебристого «Гольфа» уже не было и в помине. Зато явственно слышалось завывание полицейской сирены. Объясняться с крутыми итальянскими парнями, не зная ни слова по-итальянски? Да ещё со свежим трупом у ног – благодарю покорно. Как-нибудь в другой раз. И, отряхнув испачкавшийся костюм, я энергично двинулся подальше от места происшествия.

То, что застрелили синьора Марсано, было достаточно дико и непонятно. Но то, что в меня просто не стали стрелять, – это вообще лежало за гранью здравого смысла. Нет, мне вовсе не было обидно. Просто бесила абсолютная нелогичность ситуации. Вокруг явно шла какая-то серьёзная игра, шла полным ходом. Кровь и сопли летели в разные стороны. А я не понимал не только правил игры, я даже игроков-то не видел ни одного. Единственный человек, который хоть что-то мог сказать по существу вопроса, лежал сейчас на тёплой мостовой, нафаршированный свинцом по самое «дальше некуда». И обратиться мне было абсолютно не к кому.

Влетев в свой номер, я некоторое время метался по нему, не в силах найти себе места. Лишь огромным усилием воли мне удалось более или менее успокоиться. И вспомнить о ближних. Я подскочил к телефону и набрал номер. Даша ответила сразу же:

– Да? Я слушаю, говорите. Это ты, Анри?

– Привет, Софи. Я только что вернулся, решил позвонить. Как прошёл обед?

– Прелестно. Я полтора часа рассказывала Джорджио о своём муже и сыне. По-моему, основательно запугала его своей нравственностью. Кстати, мы приглашены завтра на приём в честь какого-то итальянского режиссёра. Это будет в Фестивальном центре, недалеко от театра. А как у тебя дела?

– Тоже интересно, – уклончиво ответил я.

– Анри, ты обещал мне ужин. Сегодня. Джорджио сказал, что самый классный ресторан в Милане – «Nepentha», там обычно бывают все заезжие знаменитости.