Читаем без скачивания Правила обольщения - Мэдлин Хантер

Прямота Хейдена подействовала на присутствующих успокаивающе. Возможно, преобладающие в его душе чувства и желания и подтвердили еще раз, что он может быть отъявленным негодяем, но даже откровенной лжи не под силу было запятнать репутацию Хейдена как человека, умеющего выгодно вкладывать деньги.

Толпа посетителей поредела. Некоторые из них ушли, остальные собрались небольшими группами, чтобы обсудить дальнейшие действия. Дорога к конторе расчистилась.

Хейден попросил клерка доложить о его приезде, хотя знал, что у Дарфилда уже есть посетитель. Дверь тотчас же распахнулась, и на пороге появился Дарфилд в черном сюртуке и высоком накрахмаленном воротничке. Мужчина вышел в коридор, прикрыл за собой дверь и отослал клерка с поручением.

Уверенно улыбаясь толпившимся в коридоре и внимательно наблюдавшим за ним посетителям, Дарфилд вполголоса произнес:

– Мне очень жаль, но проверка отчетов, призванная вытащить на свет грехи нашего друга, проведена не слишком тщательно.

– Что вы хотите этим сказать?

Дарфилд распахнул дверь, явив взору Хейдена стоявшего в кабинете посетителя. Тот сразу же узнал сэра Мэтью Роулленда, баронета из Камбрии. После этого Дарфилд вновь закрыл дверь.

– Он хочет забрать свои деньги. Когда я проверил отчеты и объяснил ему, что консоли проданы, он ответил, что ничего не продавал и все это время получал ренту.

– Мы просмотрели отчеты о продаже ценных бумаг за последние несколько лет. Очевидно, мы что-то пропустили. А проценты выплачивались?

– Я как раз собирался это выяснить.

– Я подожду вместе с сэром Роуллендом. Нехорошо, если он покинет контору, обвиняя нас во всех смертных грехах.

Дарфилд бросил взгляд на толпившихся в коридоре людей.

– Вы правы. Нехорошо.

С этими словами он направился в кабинет, где клерки хранили отчеты.

Хейден распахнул дверь конторы. Сэр Мэтью не показался ему обеспокоенным. Белокурый круглолицый мужчина, несколько лет назад переехавший жить в деревню, казалось, спокойно ждал, пока исправят ошибку в бухгалтерской книге.

– Ротуэлл, – поприветствовал он Хейдена, широко улыбнувшись. – Пришли спасать наследство Истербрука?

– Я здесь с другой целью. Я друг мистера Дарфилда.

– В таком случае вы сможете проследить, чтобы он разобрался с этим недоразумением. Он сказал, будто я продал бумаги. А я этого не делал.

– Уверен, он быстро найдет ошибку в записях. И сколько же у вас было?

– Пять тысяч.

Дарфилд отсутствовал почти полчаса, и Хейдену пришлось занять сэра Роулленда беседой о собаках и охоте. Вскоре вернулся Дарфилд. На его лице не отразилось и тени беспокойства.

– Сэр Мэтью, прошу прощения, но изучение бухгалтерских отчетов займет некоторое время. Мне не хотелось бы вас задерживать, поэтому я предлагаю поступить следующим образом: мы отдадим вам деньги прямо сейчас, а детали обсудим позже.

К счастью, сэр Мэтью не усмотрел в предложении Дарфилда ничего странного. Сев за стол, Дарфилд выписал чек. Хейден заметил, что тот снял деньги со своего собственного счета.

Обменявшись улыбками и рукопожатиями, Дарфилд и Хейден проводили сэра Мэтью до дверей. Лишь после того, как за ним захлопнулась дверь, Дарфилд позволил своему ужасу вырваться наружу.

– Я не обнаружил никаких записей о том, что ему выплачивались проценты. С другими клиентами дела обстоят точно так же. Должно быть, Лонгуорт полностью расплатился с ним, а я стал на пять тысяч беднее. Сколько еще случаев мы пропустили – вот в чем вопрос.

– Я бы не стал говорить, что мы что-то пропустили. – Воспоминания о чувственных губах мисс Уэлборн продолжали отвлекать внимание Хейдена, хотя он понимал, что еще не скоро сможет предаться размышлениям о них. – Похоже, нам придется еще раз просмотреть отчеты.

– А вдруг кто-то узнал о махинациях Лонгуорта, и сэр Мэтью… нет-нет, просто не могу себе представить.

– Давайте проверим, не выплачивал ли Тимоти Лонгуорт проценты сэру Роулленду из своих собственных денег, как и в случае с остальными. И убедимся, что этот случай последний.

– В отчетах указано, когда были проданы консоли?

Дарфилд сел за стол и раскрыл толстую бухгалтерскую книгу.

– В 1822 году. Нет, постойте. – Он склонился над книгой и прищурился. – Чернила немного смазаны. Бумаги продали… Нет, этого не может быть…

– Когда?

Дарфилд ошеломленно посмотрел на Хейдена.

– В 1820 году.

Хейден удивился не меньше Дарфилда. В 1820 году Тимоти Лонгуорт еще не был партнером Дарфилда. Тогда это место занимал Бенджамин Лонгуорт.

Хейдена охватила глубокая печаль. Не потому, что этот день мог обнажить неприглядную сторону жизни его друга. Предположение, касающееся смерти Бена, которое Хейден постоянно гнал прочь, внезапно показалось ему правдоподобным.

– Нам необходимо изучить все, что касается капиталовложений клиентов банка. Начиная с того времени, когда Бенджамин Лонгуорт купил партнерство в банке. Если у вас сохранилась информация о счетах Бенджамина, стоит изучить и ее.

Дарфилд кивнул со скорбным выражением лица.

– Спасибо вам за вашу помощь и молчание. Будут еще какие-нибудь указания?

– Крепитесь. Думаю, виски вам поможет.

В тот вечер братья ужинали дома. Хейден всегда был рад общению с братьями, но сегодня даже сдержанный юмор Эллиота не мог отвлечь его от собственных мыслей. Хейден был настолько рассеян, что в разговоре то и дело возникали продолжительные паузы, а Кристиан все чаще поглядывал на брата.

– Да, нашу компанию веселой не назовешь, – произнес Кристиан. – Знай я, что ты будешь таким скучным, Хейден, отправился бы на званый обед к леди Фолрит. По крайней мере, там скука была бы разнообразней.

– Я обдумываю новое доказательство теоремы. – Обычно Хейден не лгал так открыто, но рассказывать о том, что действительно занимало его мысли, нельзя.

Его визит в банк породил большое количество вопросов, на которые не находилось ответов. Кроме того, он унес с собой ужасную тайну. Тимоти Лонгуорт не сам придумал способ присвоения денег клиентов путем подделки их подписей. Он научился этому у Бенджамина, а тот, в свою очередь, начал свои махинации почти сразу после того, как стал партнером Дарфилда. Тимоти после смерти Бена продолжал выплачивать проценты его жертвам, обворовывая тем временем новых клиентов.

С того момента, как Хейден узнал о нечистоплотности Бена, его неотступно преследовали воспоминания. Он вспоминал соседского мальчишку Бенджамина, такого безрассудного и живого в отличие от сыновей Ротуэлла. Их отец был слишком строгим, даже жестоким, подавляя остальных членов семьи.