Читаем без скачивания Гвардия президента - Максим Шахов

– Так-так-так, замечательно! Боль – это сторожевой пес здоровья. Как сигнал SOS с тонущего корабля: примите меры! Боль не надо заглушать, поэтому я до минимума сократил прием вами обезболивающих средств. При ваших ушибах подозрение должны вызывать как раз те места в организме, которые не болят. Но, к счастью, я таких у вас не обнаружил.

Журналист никогда не сомневался, что где-то в глубине души у каждого медика притаился такой ма-а-а-ленький садист, но сейчас убеждался, что этот «душевный садистик» может быть вовсе и не таким уж маленьким, да и не прятаться вовсе. Поэтому спросил, не скрывая сарказма:

– А жить я буду, доктор?

– Какой банальный вопрос! – Вениамин Николаевич надавил большим пальцем куда-то чуть ниже подмышки пациента и удовлетворенно закивал, услышав вскрик Талеева. – Ну, конечно, будете, юноша, успокойтесь. Хотя и недолго. Да-с. Если не прекратите изображать из себя Тесея в наших лабиринтах. А по поводу переохлаждения замечу вам на будущее, – тут доктор мстительно посмотрел поверх очков на так и не покинувшую своего места Галину, – что еще фашисты проводили эксперименты по скорейшей реабилитации людей, подвергшихся длительному воздействию пониженных температур. – Дальше он перешел на громкий театральный шепот. – В критических состояниях, когда температура тела испытуемых составляла менее 35 градусов, выживали лишь те индивиды, которые и в таком… э… хладнокровном виде активно вступали в сексуальный контакт с представительницами противоположного пола. Так что мой вам практический совет: берите в лабиринт не моток ниток, а сразу живую Ариадну. – Гюльчатай упорно делала вид, что абсолютно не интересуется беседой врача с пациентом. – Кстати, юноша, замечу еще, что Ариадна была вовсе не простой девушкой, а весьма даже большой и строгой начальницей для своих подчиненных.

Совершенно неожиданно доктор подмигнул Талееву, склонив голову в сторону «строгой начальницы». С глубоким и печальным вздохом журналист отреагировал:

– Вот только доблестный Тесей не был подчиненным Ариадны.

– А вы дерзайте, молодой человек, дерзайте!

С этими словами удивительный доктор направился к выходу. На полдороге он остановился:

– Пожалуй, завтра я пришлю к вам психолога. Для задушевной беседы. А через пару-тройку дней, даст бог, вы сможете нас покинуть.

– Но, доктор, я думал, что уже сегодня…

– Да-да-да, – Вениамин Николаевич не желал больше слушать пациента, – дежурная медицинская сестра будет в курсе всех моих рекомендаций и обязательных процедур. Честь имею! – И он покинул палату, негромко напевая мотив арии из «Кармен»: «Сердце красавиц склонно к измене…»

Секунд через двадцать дверь осторожно приоткрылась, и в помещение прошмыгнули Толя с Вадимом.

– Во дает профессор: медсестру на посту в пух и прах разнес за посторонних в палате!

– Вас-то не заметил?

– Так мы как раз в холле за его диваном и спрятались.

– Хорошо-хорошо. Давай-ка, Галчонок, вернемся к прерванному повествованию. Итак…

– Ну, радиоконтакт у нас с тобой, командир, был единственный, когда ты готовился только войти в пещеры. – Гера прикрыл глаза в знак согласия. – Потом – сплошные помехи. Я не волновалась, твой «маячок» работал исправно. Да и проводник твой никуда не отлучался с того места, где вы расстались. С его «маячком» тоже проблем не было, ты его надежно укрепил. Как раз в это время ко мне и заявились наши дорогие, но нежданные сослуживцы. – Девушка кивнула в сторону ребят. – Ну, о себе они сами подробно расскажут. Я насторожилась, когда заметила изменения в характере перемещений индикатора «маячка» на мониторе. Плавное, упорядоченное движение сменилось резкими разнонаправленными зигзагами. Кроме того, странно начал вести себя и оставленный у входа шахтер: он тоже заметался…

Заметив неопределенное движение Талеева, девушка тут же спросила:

– Ты что-то сказать хочешь, Гера?

– Нет, продолжай, пожалуйста. Я просто соотношу в своей памяти события по времени. А подытожу потом.

– В общем, какое-то время мы еще выждали, а всерьез заволновались, когда твой проводник начал улепетывать. По скорости движения «маячка» было понятно, что он пользуется тем транспортным средством, на котором вы приехали. Причем двигался он в сторону шахтерского городка…

– Так а куда же еще? – вступился Талеев за своего нового друга. – Где шахтер может рассчитывать на помощь?

Девушка серьезно покивала:

– Ну, конечно, мужская солидарность и взаимовыручка… Нет-нет, я ничего не имею против этих понятий! Только вот, как потом мы выяснили, в городке твой любимый Арнольд постарался никому не попадаться на глаза, а единственному дежурному в общежитии передал, что неожиданно заболел, в смену не выйдет, и заперся в своей комнате.

– Да-а-а, испугался дюжий горняк.

– Угу. Через несколько часов мы нашли его под диваном в номере в состоянии полнейшей прострации. Алкогольной, разумеется. В обнимку с двумя пустыми литровыми бутылками водки! Но, похоже, не это его сгубило.

– Господи, час от часу не легче! Неужели отравили? Или самоубийство?

Чувствуя в Гериных словах нескрываемую иронию, Гюльчатай тем не менее абсолютно серьезно ответила:

– Ну, тогда это первый случай в моей практике, когда в качестве отравляющего препарата используют шикарный французский одеколон. Гера, в дополнение к водке он выпил здоровенный полулитровый флакон!

– Ну, не Ален Делон. Вот видишь, что страх с мужиками делает! Но какой организм, какая печень!

– Ладно тебе насмехаться. Это потом уже было, а тогда мы с ребятами ринулись тебя спасать. Твой «маячок» еле-еле светился на экране и совершенно не перемещался. Вход в пещеры мы быстро нашли, а вот дальше нам очень помогли оставленные тобой знаки на стенах. И все равно пришлось изрядно поплутать. Как ты сам, наверно, заметил, проходы и гроты в этих скалистых ледниках располагаются не только по горизонтали, но и по вертикали. Этакий многоуровневый муравейник. Причем зачастую наклон «пола» так мал, что просто не замечаешь, как оказываешься все ниже и ниже. Зато кое-где встречаются самые настоящие обрывы. Тебя же угораздило попасть в своеобразную «вентиляционную шахту»: в узкий, почти вертикальный «ствол» сразу через несколько уровней. Без «маячка» ни за что бы не отыскали! Короче, нашли мы тебя в одном из нижних гротов, без сознания, на ледяном «полу». Одежда, вплоть до нижнего белья, изорвана в клочья. Вытащить тебя наверх тем же путем было нереально. Но Вадимчик нашел дорогу к другому выходу из этих катакомб. Не слишком комфортную, зато реально спасительную. Вот и все в общих чертах. В курсе случившегося очень ограниченный круг лиц: трое медиков и помощник главы администрации. Шахтер раньше чем через сутки не оклемается. Да и потом вряд ли что вспомнит, даже сам факт вашей совместной поездки. Или будет нести такую околесицу, что никто ему не поверит.

Талеев продолжал о чем-то сосредоточенно размышлять, и подчиненные постарались не отвлекать его ни словом, ни вздохом. Наконец, он зашевелился, принимая удобное, наименее болезненное положение.

– А у нас, случайно, нигде не завалялся флакон французского одеколона? Очень бы мне хотелось провести ближайшие сутки в таком же анабиозе, как Арнольд! Друзья, события не только развиваются по наихудшему сценарию, но и вообще выходят из-под нашего контроля.

Все трое недоуменно уставились на командира, а озвучил, как всегда, Вадим:

– Шеф, разве теперь пара царапин считается у нас «наихудшим сценарием»?

Гера задумчиво посмотрел в сторону окна и спросил:

– Во время поисков вы никого не встретили?

Толя с Вадимом озадаченно переглянулись:

– А что, должны были?

– Ну, как минимум один труп с огнестрелом. Еще один – полутруп, ему несколько часов понадобится для реабилитации, и то непременно с помощью врачей.

Теперь мужчины уставились на Талеева откровенно недоверчиво.

– Это когда же ты успел их покрошить? Вроде и оружия у тебя с собой не было…

– Ага, значит, и пистолет не нашли, – констатировал Гера и рассудительно заключил: – Вниз ко мне, кроме вас, никто не спускался, иначе меня бы точно прикончили. Значит, выпал по дороге, что немудрено, учитывая, во что превратилась моя одежда. Может, хоть что-то нашли? Следы какие-нибудь…

– Ну-у-у, с лупой мы, конечно, не разглядывали. Другая была задача, да и не такие мы поклонники столь любимых нашим шефом методов джентльмена с Бейкер-стрит, а ведь кое-что действительно отыскали.

С этими словами Анатолий извлек из полиэтиленового пакета несколько темных коробочек разной конфигурации, размерами чуть больше спичечного коробка.

– Вот такие «игрушки» мы нашли в катакомбах. Пока ты тут отдыхал, поковырялись в них и много интересного обнаружили. Вот это, например, – он взял в руки самую маленькую коробочку, – элементарный датчик движения, очень чувствительный. А это, – следующая «игрушка» была с кнопкой и миниатюрным переключателем, – «глушилка». И тоже высококлассного исполнения. Имеется возможность выбора подавляемых частот. Ну а это… – пальцы Анатолия вертели самый крупный экспонат, – можно назвать «страшилкой». Если сейчас ее вот этим тумблером включить, я думаю, что в панике разбежится вся медсанчасть. Так что проверять не будем, а ты поверишь мне на слово. Здесь, – он постучал ногтем по пластиковому корпусу, – записан рев диких зверей в самом полном многообразии звуковых нюансов и колоратурных вариаций. Причем все «оборудование» может включаться дистанционно.