Читаем без скачивания Мошка в зенице Господней. Хватательная рука - Ларри Нивен

— Штурман, — пробормотал Блейн. Зрение постепенно прояснялось, и он увидел перед собой контрольные экраны.

— Здесь, сэр, — невнятно и словно в оцепенении отозвался штурман. Однако отозвался. Дисциплина.

— Курс на Дагду. Вперед.

— Есть, сэр.

Когда человечество только осваивало перемещение в гиперпространстве, корабельные компьютеры включали ускорение сразу после Прыжка, но довольно скоро стало понятно, что на компьютеры мгновенный переход действует даже сильнее, чем на людей. Теперь всю автоматику перед Прыжком отключают.

На пульте перед Блейном постепенно зажигались зеленые огни: экипаж реактивировал «Макартур» и проверял системы.

— Садиться будем на Бригите, мистер Реннер, — продолжал распоряжаться Род. — Рассчитайте скорость маневра. Мистер Стейли, вы будете помогать навигатору.

— Слушаюсь, сэр.

Мостик оживал. Члены экипажа приходили в себя и включались в работу. Когда вернулась сила тяжести, стюарды принесли кофе. Люди покидали посты, отведенные им для гиперпространственного Прыжка, и занимали свои рабочие места в соответствии с полетным расписанием, а искусственные глаза «Макартура» ощупывали тем временем окружающее пространство в поисках противника. Вскоре все посты доложили о нормальной работе, и статус-экран засветился ровным зеленым светом.

Блейн удовлетворенно кивнул и отхлебнул кофе. Каждый раз то же самое ощущение; ему уже сотни раз приходилось совершать прыжки, но оно не ослабевало. Было в мгновенном перемещении через пространство что-то глубоко неестественное, это «что-то» не давало покоя и воспринималось не на уровне разума, а скорее в душе. Но привычка к дисциплине помогала людям справиться с собой — привычка, тоже, кстати, впитанная не на сознательном уровне, а гораздо глубже.

Мистер Уитбрид, передайте старшему офицеру связи, чтобы сообщил о нашем прибытии в штаб флота на Новой Шотландии. Узнайте у Стейли курс и скорость и дайте им знать, что мы на подходе… Да, и сообщите командованию флота о последней точке нашего маршрута.

— Слушаюсь, сэр. Сигнал через десять минут?

— Да.

Уитбрид отстегнул пряжку кресла, стоящего чуть позади капитанского, и, пошатываясь, словно пьяный, направился к штурманскому пульту.

— Хорст, через десять минут мне нужны будут все сто процентов мощности энергоустановки. — И, уже почти полностью придя в себя, он сошел с мостика. У молодых это обычно проходит быстрее, что, кстати, тоже довод в пользу молодых офицеров на командных должностях.

— ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! — объявил Стейли по системе оповещения на весь корабль. — ВНИМАНИЕ! ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ МИНУТ УСКОРЕНИЕ ОТКЛЮЧАЕТСЯ! ПОВТОРЯЮ: ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ МИНУТ НАСТУПИТ КОРОТКИЙ ПЕРИОД НЕВЕСОМОСТИ!

— А это зачем? — услышал Блейн.

Он поднял голову и увидел у входа на мостик Салли Фаулер. Еще в самом начале перелета он пригласил пассажиров заглядывать, когда на борту все спокойно, на мостик, и вышло как нельзя лучше: Бери приглашением почти не пользовался.

— Почему невесомость так скоро? — переспросила Салли.

— Энергия нужна, чтобы отправить сообщение, — объяснил Род. — На таком расстоянии связь лазерным лучом съедает значительную долю мощности нашей энергоустановки. Можно, конечно, поставить ее на форсаж, но обычно, когда нет большой спешки, для передачи сообщений просто отключают двигатели.

— Понятно… — Салли села в пустующее кресло, Род оказался лицом к ней и в который раз уже пожалел, что до сих пор никто не придумал для девушек такую одежду, которую можно носить в невесомости и которая не скрывала бы ноги. Впрочем, если вернется мода на короткие шорты, будет тоже неплохо… На Спарте теперь носят юбки чуть не до лодыжек, а провинции берут пример со Столицы. На кораблях же все носят что-то вроде широких панталон — удобная одежда, спору нет, но очень уж бесформенная…

— Когда мы будем на Новой Шотландии? — спросила Салли.

— Все зависит от того, как долго мы простоим на Дагде. Пока корабль будет на базе, Синклер хочет провести кое-какие работы снаружи. — Род достал из кармана свой компьютер и принялся быстро писать на экране соединенным с ним световым карандашом. — Вот смотрите, сейчас до Новой Шотландии полтора миллиарда километров — это… ну, скажем, сто часов до разворота перед торможением. Всего около двухсот часов полета, плюс то время, что мы проведем на Дагде. Ну, и конечно, время, чтобы долететь до Дагды; это не так далеко, часов двадцать потребуется.

— Короче, в сумме получается никак не меньше двух недель, — прикинула Салли. — А я-то надеялась, что мы, как только доберемся, так сразу… — Она рассмеялась. — Глупо, конечно. Но почему никто не изобретет что-нибудь, чтобы прыгать внутри системы? Ведь просто смешно получается: пять светолет мы преодолели мгновенно, а теперь будем тащиться до Новой Шотландии две недели!

— Мы вам уже надоели?.. В действительности ситуация еще смешнее. Чтобы совершить Прыжок, водорода требуется самая малость… Ну ладно, не такая уж это и малость, но все равно ерунда по сравнению с тем, сколько нужно, чтобы добраться до Новой Шотландии. У меня на борту просто не хватит топлива, чтобы лететь туда прямиком — во всяком случае, чтобы долететь раньше чем через год, — но вполне достаточно для прыжка; тут нужно совсем немного энергии, только чтобы нырнуть в гиперпространство.

Салли остановила проходившего мимо стюарда и взяла с подноса чашку кофе. Постепенно она привыкала к кофе по-космофлотски — не то чтобы плохой кофе, но, во всяком случае, такой вряд ли где еще попробуешь.

— Что ж, остается только ждать.

— Боюсь, да. Мне, правда, доводилось совершать рейсы, когда выходило быстрее добраться до соседней точки Олдерсона, чтобы прыгнуть куда-нибудь еще, и так несколько раз, пока не вернешься в ту же систему, но уже в другом месте. Мороки много, но все равно получается быстрее, чем добираться через всю систему в нормальном пространстве. Сейчас, однако, этот трюк не сработает: не то расположение планет.

— Жаль. — Салли снова рассмеялась. — А то бы мы за ту же цену увидели гораздо больший кусок Вселенной.

Хотя она и не жаловалась на скуку, Род догадывался, что ей уже надоело на корабле, но сделать он все равно ничего не мог: не так уж часто ему удавалось выкроить для нее время, а смотреть на боевом корабле особенно не на что.

— ВНИМАНИЕ! ПРИГОТОВИТЬСЯ К НЕВЕСОМОСТИ!

Салли едва успела пристегнуть ремень, как двигатели отключились и сила тяжести исчезла.

Старший офицер связи Лад Шаттак, прищурясь, глядел в прицел наводящей трубы телескопа. Его узловатые и, казалось бы, неловкие пальцы на удивление легко справлялись с тонкой настройкой. Повинуясь их движениям, телескоп на корпусе «Макартура» выискивал в черном небе крохотную светящуюся точку. Еще несколько почти незаметных глазу поправок — и точка застыла в перекрестье прицела. Шаттак удовлетворенно хмыкнул и ткнул кнопку переключателя. Мазерная антенна нацелилась в ту же точку, а корабельный компьютер тем временем подсчитал, где она окажется к моменту прибытия сигнала. Плавно сматываясь с катушки, поползла лента с закодированным сообщением. Кормовая энергоустановка «Макартура» по-прежнему синтезировала гелий из водорода, но теперь энергетический поток, промодулированный тонкой лентой в каюте Шаттака, устремился с антенны в сторону Новой Шотландии.