Читаем без скачивания Аттестатор - Кирилл Казанцев

– Где вы такому научились, товарищ полковник? – находился под впечатлением Горошко.

– Будет свободное время – расскажу.

За следующим поворотом Ларин уже рассмотрел выезжающий на улицу внедорожник Рашида и пожалел о том, что не прихватил с собой выносной мигалки. Время было обеденное, и трафик на главной улице города шел плотный.

Андрей сигналил, нагло подрезал, но все равно не мог прорваться вперед. Джип Рашида маячил впереди и неуклонно отдалялся, грозясь и вовсе скрыться из виду.

– Надо перехват организовать, – робко подсказал сержант, не понимая, почему начальник с этим медлит.

А Ларин действовал так, как привык. Привык же он всецело полагаться только на себя и свои силы.

Рашид все-таки умудрился исчезнуть из поля зрения. Андрей повернул на светофоре и медленно поехал, приглядываясь к домам и прохожим. Перед аркой старого дома он заметил пожилого мужчину, который посылал кому-то невидимому проклятия, у его ног лежала разбитая бутылка водки.

– Здесь, – проговорил Ларин, усмехнувшись, тут же восстановив в уме случившееся – мужик, затарившийся бухлом, шел себе по тротуару, а тут внедорожник со спешившим Рашидом за рулем, вот и произошла авария, хорошо, что хоть бухарь еще отскочить успел.

Не останавливаясь для того, чтобы расспросить мужика, Андрея зарулил во двор. Так и есть – крыша знакомого джипа возвышалась над другими припаркованными машинами. Рашид с саквояжем в руке и папкой под мышкой направлялся к подъезду. Видно было, что во дворе его уважают. Старушки на лавочке чинно раскланялись с ним.

– Постойте, – окликнул Рашида Ларин.

Сержант держался рядом, опасаясь провокаций.

– А в чем, собственно, дело? – делано удивился пожилой кавказец.

Андрей показал удостоверение.

– Предъявите для досмотра ваш саквояж, – пока еще спокойно предложил начальник ОВД.

– Слушай, дорогой, – зашептал Рашид, делая вид, что не понимает, о чем идет речь. – Я полицию всегда уважал, но и она меня уважала. Меня тут во дворе все знают. Я человек порядочный. А ты меня просто так при стариках, при детях унизить хочешь, словно отъявленного злодея какого-то.

Ларина слегка расслабило то, что Рашид не стал качать права. Мол, не имеете права досматривать, ордер покажите, постановление. Пожилой хитрый кавказец говорил с ним доверительно, будто к старинному приятелю обращался.

– Зачем позор на мою седую голову? Зайдем в подъезд, я тебе все сам покажу и объясню.

Немного подумав, Андрей согласился. В конце концов, это ничего не меняло. Досматривать Рашида во дворе, где ему явно сочувствовали, или же в подъезде.

И тут железная дверь открылась. В проеме показался мальчишка с блестящим самокатом в руках. Кавказец воспользовался случаем – рванул по ступенькам с несвойственной людям его комплекции прытью. Оттолкнул мальчишку на Ларина, юркнул в подъезд и резко закрыл за собой дверь с кодовым замком. Сломав при этом возвратный механизм.

Андрей чуть не споткнулся о выпавший из рук мальчика самокат. Сержант уже рвал на себя ручку двери – безрезультатно.

– Ушел, гад. Ушел, товарищ полковник, – в сердцах молвил Горошко.

Ларин, как пианист, исполняющий прием «глиссе», провел пальцами по всем клавишам домофона сразу. Первому отозвавшемуся жильцу он бросил:

– Откройте, почтальон, пенсию разношу.

Расчет был верным. Скажи, что «полиция» – не поверят, станут расспрашивать. Могут и не сразу открыть, если назовешься сантехником. А вот пенсия для пожилого человека, который ответил Андрею, – дело святое. Дверь пискнула, освобождая электромагнитный замок.

Тяжелое дыхание и торопливые шаги Рашида слышались уже с третьего этажа. Ларин с сержантом, прыгая через ступеньки, поспешили наверх. И тут не успели. Массивная бронированная дверь квартиры кавказца захлопнулась, защелкали один за другим многочисленные засовы.

– Открывай, полиция! – застучал кулаками в гулкую стальную дверь сержант.

– Дорогой, слюшай, зачем стучишь, если дома никого нет? – донеслось из квартиры, и больше беглец не отзывался.

– Вскрывать придется, – растерянно молвил Горошко. – Вот наглец, еще и сам говорит, что никого дома нет.

– А я думаю, что говорит правду, – ничего особо не объясняя, Андрей поспешил вниз по лестнице.

Сержант пожал плечами и стал догонять своего начальника. Выбрались из подъезда. Во дворе было спокойно.

– Давай на улицу, – Ларин миновал подворотню и встал на тротуаре, задрав голову.

Грузный Рашид уже успел выбраться из окна своей квартиры – с саквояжем в одной руке и папкой в другой, он пробирался по узковатому карнизу вдоль фасада, явно намереваясь оказаться на крыше соседнего дома. Ведь главным для него в сложившейся ситуации было избавиться от улик: «левых» таксометров с предательски зафиксированными на них суммами неучтенной налички и записей в блокноте.

Прохожие, занятые своими делами, редко смотрят вверх. А потому никто, кроме Андрея с сержантом, Рашида до сих пор не заметил.

– Эй, уважаемый! А я тебя вижу! – крикнул Ларин, словно бы играл с кавказцем в прятки.

Тот бросил на него злой взгляд, шумно вздохнул и мелкими-мелкими шажками продолжил свой опасный путь. Теперь уже и публика на тротуаре заинтересовалась Рашидом. Стали собираться любопытные.

– Это что – вор? – спросила пожилая женщина интеллигентного вида. – Вот же гад, и не побоялся днем в квартиру залезть. Ишь ты какой.

– Может, и вор, – отозвался Андрей. – Надо посмотреть, что у него в саквояже.

– Да я его знаю – он в этом доме живет. Понаехало тут всяких, – подсказал мужчина с испитым лицом.

– Извините, – обратился Ларин к молодым людям – парню и девушке, которые с любопытством следили за передвижением Рашида, – вы мне не поможете?

– Вообще-то можно, – растерялась юная особа. – Но что от нас требуется?

– Ничего. Просто одолжите мне вашу минералку. Буквально на несколько минут.

– Пожалуйста, – парень в недоумении протянул полуторалитровую пластиковую бутылку, из которой его подруга успела отпить всего несколько глотков.

Андрей покрепче закрутил пробку, размахнулся и метнул бутылку.

– Боже, так он же разобьется! – с ужасом выкрикнула интеллигентка.

Минералка ударилась о стену в полуметре от Рашида и полетела вниз. Ларин ловко схватил ее на лету.

– Следующий раз буду бросать в голову, – предупредил начальник ОВД, – и не промахнусь. Ты уж поверь. Скинь мне саквояж и папку.

Кавказец застыл. Андрей еще раз замахнулся. Сработало.

– Не надо, – заумолял управляющий таксопарком. – Черт с вами, твоя взяла.

Саквояж и папка полетели вниз.

– Сам через квартиру вернешься или пожарных вызывать? – весело поинтересовался Ларин.

За спиной у Андрея взвизгнули тормоза. Он обернулся – то был микроавтобус с тонированными стеклами. Дверца шумно отъехала. На тротуар выскочили Статкевич с бойцами СОБРа.

– Опоздал ты, старлей. Мы тут и без тебя с сержантом управились. Все, враг капитулировал, – Ларин обтер бутылку минералки рукавом и вернул паре влюбленных. – Я понимаю, что это не входило в ваши планы, но попросил бы быть свидетелями…

…Андрей ходил по своему кабинету. Улыбчивый Статкевич сидел за столом для совещаний. За окном сгущались сумерки.

– Не спешите вы домой, товарищ полковник.

– А куда мне спешить? Семьи нет, а дел невпроворот. Может, я, старлей, тебя задерживаю? Может, у тебя билеты в кино? С девушкой на фильм собрался?

Командир группы СОБРа отрицательно покачал головой.

– Когда дело спорится, то служба интересней личной жизни. Мои ребята драйв почувствовали. Хоть что-то реально с мертвой точки в городе сдвинулось.

– Это только один эпизод, старлей. Мы только один краник с кислородом перекрыли. А надо так сделать, чтобы он задыхаться начал. Вот тогда сам к нам и приползет. Итак, что мы имеем в сухом остатке?

Статкевич принялся перечислять:

– Вещдоки у нас стопроцентные. «Левые» счетчики, неучтенная наличка и собственноручно сделанные записи Рашида. Правда, он уверяет, что все эти цифры – плод его богатого воображения. Мол, он этак мечтает, сколько у него денег будет, типа игры в монополию. Шутник, короче, нашелся. Но, во-первых, сумма сходится. И это даже слепому видно. А во-вторых, кто-нибудь из водителей да расколется, как пить дать. Документы на техосмотр транспорта липовые, таксопарк пришлось опечатать. Нелегалов депортируют. Вот как-то так, – обрисовал он сложившуюся на данный момент картину.

– Не в депортации дело, – как-то уж очень по-домашнему, по-дружески проговорил начальник ОВД. – Если бы регистрацию можно было без проблем получить, по-честному, без взяток – эти «дети гор» так бы и сделали. Кому хочется закон нарушать? В конце концов, у них такие же российские паспорта, как и у нас с тобой. А свободу перемещения, гарантированную Конституцией, еще никто не отменял и, надеюсь, не отменит. Проблема в том, что законы не соблюдаются, игнорируются. Правоохранителями, такими «работодателями», как Рашид с Магомедом. Им выгодно людей в рабов превращать. Было бы в городе два оператора такси, пусть себе даже один кавказский, а другой славянский, была б полноценная конкуренция. Кто бы в разбитые «Жигули» сел, если рядом приличная, прошедшая техосмотр иномарка с кондиционером стоит? Вся разруха у людей в головах, – продолжал он. – К каждой стоянке по полицейскому не приставишь, чтобы там все могли пассажиров забирать. Вот когда хоть в нескольких местах, хоть в своем ОВД окончательно порядок и законность восстановим, когда люди поймут, что это всерьез и надолго, тогда и разруха в головах кончится. Тогда и начнут права соблюдаться с законами. Кажется, это еще Цицерон сказал: «Чтобы быть свободным, нужно зависеть от закона». Ну, да ладно. Это все лирика.