Читаем без скачивания Корейский Коридор - Илья Тё

Южный КПП, по идее, должен был охраняться неизмеримо хуже, поскольку пукханы отсюда лезть не могли. С юга «Кэмп Грей» прикрывали Великие костяные поля и северные кварталы Сеула. Соответственно, если с этого направления вдруг появился бы враг, ему пришлось бы шерстить бандитов из диких гангов и только потом долбить головой в железную дверь «Кэмп Грей».

После того как закончился беспредел первых недель после пробуждения, после кровавой зачистки улиц и хаотичного передела собственности между дикими гангами, территория зоны «Коридор» была четко разграничена полковником на гангстерские кварталы, находившиеся под строгим контролем американцев. Бандиты теперь устраивали разборки только между собой, прекрасно понимая, что люди с винтовками и пулеметами им не по плечу. Когда Уличные войны закончились, бойцам «Кэмп Грей» стало некого опасаться. После создания в Мегаполисе хрупкого равновесия напасть на территорию новых властителей центральной Кореи не посмел бы никто. Разве что сумасшедший.

Или трое сумасшедших, которые продвигались к южному КПП, фактически слившись с местностью. Великие костяные поля были обширны, но не однородны. Тут и там возвышались настоящие костяные курганы и темнели ямы с пеплом. Перепачканные в грязи, робингуды были практически неотличимы от окружающего пейзажа.

Основная фаза операции должна была начаться с наступлением темноты. И тьма — эта благородная госпожа, из века в век сопутствовавшая всем разбойникам, как благородным, так и не очень, — не заставила себя ждать…

— Вот уж, в натуре, испытания плоти закаляют дух, — пробубнил себе под нос Рик, останавливаясь перед очередным холмом скоксовавшегося пепла. — Ну ничего, база уже недалеко.

Он указал чуть в сторону от пепельного холма. Там, за колеблющейся вечерней дымкой, виднелся силуэт невысокого строения.

— Это и есть «Кэмп Грей»? — удивилась Мэри.

— Он самый, — со знанием дела кивнул Рик. — Да не парься, это всего лишь бетонный бункер — что-то вроде каптерки для караула. До центральных корпусов базы, где находится въезд в подземелья, отсюда почти километр хода. Присмотрись. Видишь? Вся территория справа и слева от бункера огорожена колючей проволокой. Там много проволоки, и над землей и под. Муха не проскочит! Если приглядеться внимательней, то дальше виден второй точно такой же бункер. Там сидит внутренний караул пропускного пункта. Машина с гостями сначала проходит мимо первого бункера, где проверяют документы, потом — мимо второго. Теперь смотри: справа от обоих бункеров виднеются две П-образные конструкции. Обе полупрозрачные. Это ворота южного КПП — первые и вторые. Створки сделаны из металлической решетки, поэтому и кажутся полупрозрачными с такого расстояния. Решетки эти тоже обтянуты колючей проволокой. Ворота крепкие, хамвик удержат от прорыва.

— Шипастый объект, — задумчиво проговорила Кити.

— И не говори.

Мисс Мэри подумала, что, если бы она шла по костяным полям одна, то не заметила бы никакого бункера. Во всяком случае, с такого расстояния. Обе бетонные «каптерки» казались маленькими коробочками, наполовину скрытыми сизым туманом и испарениями влажной почвы.

— Переодевайтесь здесь, — сказал Рик. — Воды для умывания я с собой прихватил. Грязь сотрете полотенцами. Прихорошитесь и прете к КПП напролом, тупо, как две рисовые проститутки.

— Не пристрелят нас? — Мэри охватило беспокойство перед решающим рывком.

— Не должны, — покачал головой Рик. — Им же баб хочется до одури. Да и скука.

— Это весь план? — уточнила Кити.

— У тебя есть иной?

— Ладно, заткнись. Успокаивает меня лишь то, что испытания и впрямь закаляют дух. Сам чем займешься, штабист?

— За вами тихонько поползу.

— Отсюда до КПП с полкилометра. В принципе, неплохо. Потренируешься заодно.

— Мне вообще-то как бы силы нужны, — нахмурился Рик. — Еще обратно награбленное барахло тащить… Если все получится, я имею в виду.

— Что значит «если получится»? — сморщилась Кити. — Ссыкун.

— Ссыкун, как же, — обиделся Рик. — У меня сисек нет, чтобы в авангарде идти… Ладно, переодевайтесь живей!

Девушки, расстелив на земле резиновый коврик, быстро переоделись. Кити облачилась в крохотную курточку и юбчонку, мисс Мэри, за отсутствием приличного женского наряда — в привычную уже мужскую рубаху, взятую с чужого плеча, очень длинную, но зато свежую. Также она со вздохом натянула военные сапоги, весьма распространенные среди диких гангов, а вот Кити обулась куда более элегантно. На ней оказались большие охотничьи ботфорты с огромными отворотами. Внутрь сапога, под один из указанных отворотов, прямо на голень чуть ниже колена, налетчица прикрепила кобуру с кольтом «Питоном».

— Ты зачем револьвер туда сунула? — удивился Рик.

— Сразу стрелять не стану, — пояснила Кити. — Нужно будет пробраться внутрь, как минимум до первого КПП. А лучше до второго, чтобы не оставлять свидетелей и не вызывать тревогу. Это значит, что у солдат будет довольно много времени, чтобы провести нас с Мэри до места, в котором они соберутся с нами развлекаться. Уверена, за этот промежуток нас ощупают во всех местах…

— За исключением сапог, — кивнул Рик с пониманием. — Ведь вы будете идти.

— Именно.

— Умница, Кити.

— А ты тупишь, как всегда.

Рик добродушно улыбнулся.

— Удачи, девчонки, — прошептал он. — Я подползу вслед за вами. И буду рядом, если понадоблюсь… Точнее, если получится. — Рик помолчал. — Вы только постарайтесь вести себя хорошо.

— Постараемся.

— И… берегите себя, хорошо?

— Не дрейфь, — подмигнула Кити и, поправив спрятанный в ботфорте револьвер, без тени сомнений пошла вперед.

Ричард Адам Уинковский стоял со своим напарником «на стрёме» — именно так на нынешнем полубандитском жаргоне называлась караульная служба. Дежурство выпало ночное, и спать хотелось зверски.

Ричард зевнул.

— Дик, ты бы ротик прикрыл, а, — рекомендовал напарник Уинковского. — Пулька залетит.

— Катись ты! — вспылил в ответ Уинковский. — Где твоя винтовка? Опять в караулке? Ты у меня доиграешься, недоносок.

Чернокожий Патрик Джек Джонс к священным обязанностям караульной службы относился философски, то есть — пофигистически. Из табельных винтовок М16, доставшихся «Кэмп Грею» в наследство от славной заокеанской родины, годной к стрельбе считалась едва ли не каждая четвертая. Но то были данные отдела матобеспечения, не имевшего никакого представления о реальном положении дел.

Как считал сам Уинковский, на базе в рабочем состоянии была от силы сотая часть стволов. И каждая действительно рабочая единица стрелкового оружия почиталась едва ли не чудом — вроде лечения геморроя от прикосновения к мощам святого Петра. А в то, во что верил Уинковский, верил и чернокожий Патрик. Поэтому на дежурство они выходили, полагаясь в основном на штык-ножи и заточенные лопатки. А также на святую веру балбесов-сеульцев в огнестрельное могущество базы «Кэмп Грей».

Стреляющие винтовки и даже пулеметы в «Кэмп Грее», на самом деле, были. Мало, но, чтобы подавить любую банду из сеульских кварталов, действующего оружия и не отсыревших патронов хватило бы с лихвой. В каждый конвой, караул и дозор, согласно неписанному уставу базы, полагалось выдавать как минимум одну действующую огнестрельную единицу. Остальные носили муляжи, то есть винтовки, не способные стрелять, но начищенные до блеска.

В карауле на КПП, где командовал бывший сержант-майор Уинковский, после дикой чистки рядов превратившийся в капитана, стреляющая винтовка была у него. Тем не менее, остальные бойцы караула были обязаны таскать с собой муляжные стволы на протяжении боевого дежурства. Чернокожий Патрик об этом прекрасно знал. Но, сволочь, игнорировал.

— Мне и лопатки хватает, — говаривал черный Патрик, оправдываясь перед Уинковским, которого уважал совсем ничтожно, если не сказать, что не уважал совсем.

Уинковский нехотя соглашался. Черный Патрик был страшный детина ростом под два метра и метровыми плечами, на которых бы поместился маленький танк. И лопаткой он махал просто здоровски. Во время чистки черный Патрик некоторое время работал батальонным палачом и мог одним махом перерубить шею крепкому сослуживцу. Может по этой причине, может по какой-то другой — заставить Патрика подчиняться приказам для Уинковского с некоторых пор оказалось совершенно невозможно.

Дисциплина на базе падала давно и неотвратимо, не только в роте Уинковского, но повсеместно. Хотя его величество сэр полковник Юнг поддерживал порядок жесточайшими методами, Уинковский и его товарищи офицеры — большинство из которых, как и он, получили нашивки совсем недавно — иного результата не ожидали. Личный состав базы «Кэмп Грей», насчитывавшей в данный момент три батальона и четыре отдельных роты специального назначения, изнемогал от безделья. В первые недели после пробуждения на базе царили сначала беспросветная анархия, а потом железная дисциплина, изредка поддерживавшаяся массовым кровопусканием, в котором миролюбивый, на первый взгляд, полковник Юнг оказался превеликий мастак и дюжий специалист. Затем последовали энергичные схватки с гангами, в которых «Кэмп Грей» очень быстро доказал, сколько стоит одна стреляющая винтовка в пересчете на биты с гвоздями и топоры. Наконец, был захват корейских складов гражданской обороны, организация их охраны и вечная, бесконечно нудная оборона присвоенных сокровищ. В основном, продуктов питания, собранных корейским правительством на случай ядерной войны с северянами.