Читаем без скачивания Грехи отцов - Джеффри Арчер

– «Брассери», мадам. У него первоклассная репутация. Хотите, я закажу вам столик?

– Да, пожалуйста. На одну персону к ланчу и на две – к ужину.

Администратор уже привыкла к манере речи этой англичанки.

Эмма вернулась к себе и снова взялась за дневник. Почему, недоумевала она, повествование начиналось с прибытия Гарри в Лэйвенэм, если в книге не раз упоминалось о былом опыте автора, который тоже был расписан, хотя и не увидел свет? Эмма сделала вывод, что есть и другой дневник, где описаны не только арест и суд над Гарри, но и вскрыты причины, по которым он обрек себя на такое суровое испытание при том, что столь видный юрист, как мистер Джелкс, наверняка знал о его подлинной личности.

Прочтя отмеченные страницы в третий раз, Эмма решила снова прогуляться по парку. На Лексингтон-авеню она зашла в «Блюмингдэйлз» и оставила заказ, который надеялась получить к трем часам. В Бристоле пришлось бы ждать две недели.

По ходу прогулки начал складываться план, однако надо было вернуться в «Даблдэй» и пристальнее изучить витрину, а уж потом нанести последние штрихи. Когда она вошла в магазин, служащие готовились к авторской презентации. Уже выставили стол и отгородили веревкой место для очереди. Постер пересекала красная надпись: «СЕГОДНЯ».

Эмма выбрала проход между двумя рядами стеллажей, откуда будет хорошо видно Ллойда, когда тот начнет подписывать книги, не ведая о ловушке.

Она ушла из «Даблдэя» почти в час дня, пересекла Пятую авеню и наведалась в «Брассери». Официант показал ее столик, который не устроил бы ни одного из ее дедушек. Но кухня была, как и обещано, первоклассной, и Эмма, удовлетворенно вздохнув, оставила щедрые чаевые.

– Я заказала столик на вечер, – сообщила она официанту. – Нельзя ли устроить так, чтобы он находился в алькове?

Официант усомнился, но Эмма достала долларовую банкноту, и все мгновенно уладилось. Она начинала понимать, как делались дела в Америке.

– Как вас зовут?

– Джимми, – ответил официант.

– Кое-что еще, Джимми.

– Да, мэм?

– Можно оставить себе меню?

– Конечно, мэм.

На обратном пути Эмма зашла в «Блюмингдэйлз» и забрала заказ. Она улыбнулась, когда продавец показал ей визитку.

– Надеюсь, такая устроит, мэм?

– Лучше не бывает, – кивнула Эмма.

В номере она десять раз перебрала заготовленные вопросы и, остановившись на оптимальной последовательности, аккуратно записала их на обороте меню. Утомившись, она прилегла и повалилась в глубокий сон.

Настойчивая телефонная трель разбудила ее, когда за окном уже почти стемнело. Эмма проверила время – десять минут шестого.

– Черт, – пробормотала, снимая трубку.

– Знакомое чувство, – сказал голос на том конце линии. – Правда, я выбрал бы другое, тоже короткое.

Эмма отозвалась смешком.

– Вашего человека зовут Бретт Элдерс… Я вам ничего не говорил.

– Благодарю вас, – сказала Эмма. – Постараюсь больше не донимать.

– Надеюсь, – отозвался детектив и повесил трубку.

В правом верхнем углу меню Эмма аккуратно вывела карандашом: «Бретт Элдерс». Она бы с удовольствием приняла душ и переоделась, но уже опаздывала.

Спрятав в сумочку меню и три визитки, она выскочила из номера и бегом спустилась по лестнице, не дожидаясь лифта. Затем остановила такси и метнулась на заднее сиденье.

– «Даблдэй» на Пятой, – велела она, – и пошустрее.

«О нет, – подумала Эмма, когда такси снялось с места. – Что это со мной?»

Эмма вошла в переполненный книжный магазин и заняла облюбованный пятачок между секциями политики и религии – оттуда ей будет видно Макса Ллойда за работой.

Гость подписывал книги эффектно, широким жестом, явно наслаждаясь сиянием славы. «А ведь это Гарри должен сидеть здесь и получать похвалы», – подумала она. Знал ли он вообще, что его работа опубликована? Выяснит ли она это вечером?

Как оказалось, спешила она напрасно, потому что Ллойд подписывал свой краденый бестселлер еще час, пока очередь не стала истощаться. Он начал писать все медленнее, чтобы та подросла.

Когда Ллойд затеял оживленную беседу с последней покупательницей, Эмма покинула свой пост.

– А как поживает ваша матушка? – взахлеб расспрашивала дама.

– Отлично, спасибо, – ответил Ллойд. – Ей больше не надо работать в отеле, – добавил он. – Благодаря успеху моей книги.

Та улыбнулась:

– А Эмма, смею спросить?

– Осенью собираемся пожениться, – ответил Ллойд и подписал книгу.

«Неужели?» – подумала Эмма.

– О, я так рада, – восхитилась женщина. – Она стольким пожертвовала ради вас! Пожалуйста, передайте ей мои самые добрые пожелания.

Эмму подмывало сказать: «Так обернитесь и сделайте это лично».

– Обязательно, – кивнул Ллойд, возвращая женщине книгу и награждая улыбкой с обложки.

Эмма шагнула вперед и протянула Ллойду визитку. Тот пару секунд изучал ее, прежде чем снова просиять.

– О, коллега агент! – Он встал поздороваться.

Эмма пожала его руку и заставила себя улыбнуться.

– Да, – сказала она. – Лондонские издатели весьма заинтересованы в приобретении прав на вашу книгу. Но если вы уже подписали контракт или представлены другим агентом в Англии, то я, конечно, не стану отнимать у вас время.

– Нет-нет, милая леди, я очень рад обсудить любое ваше предложение.

– Тогда не составите ли мне компанию за ужином – там и поговорим?

– По-моему, они рассчитывают на то же, – шепнул Ллойд, махнув рукой в сторону кого-то из администрации «Даблдэя».

– Какая жалость, – огорчилась Эмма. – Завтра я улетаю в Лос-Анджелес на встречу с Хемингуэем.

– Тогда мне, пожалуй, придется их разочаровать. Уверен, что меня поймут.

– Вот и славно. Давайте встретимся в «Брассери», когда закончите?

– Будет трудно со столиком, времени почти не осталось.

– Вряд ли, – возразила Эмма, прежде чем за автографом подошел запоздалый покупатель. – Буду с нетерпением ждать вас, мистер Ллойд.

– Пожалуйста, зовите меня Максом.

Эмма вышла из книжного магазина и перешла Пятую авеню. На сей раз в «Брассери» ее не заставили ждать.

– Джимми, – сказала она, когда официант препроводил ее в альков. – Ко мне присоединится очень важный клиент, и я хочу, чтобы он навсегда запомнил этот вечер.

– Можете на меня положиться, мэм, – заверил официант, когда Эмма села.

Едва он отошел, она раскрыла сумочку, достала меню и еще раз просмотрела список вопросов. Затем перевернула при виде Макса Ллойда в сопровождении Джимми.

– А вас здесь хорошо знают, – заметил Ллойд, устраиваясь напротив.

– Мой любимый ресторан в Нью-Йорке, – улыбнулась Эмма.

– Что будете пить, сэр?

– «Манхэттен» со льдом.

– А вам, мадам?

– Как обычно, Джимми.

Джимми поспешно удалился. Интересно, что он принесет?

– Давайте закажем, – предложила Эмма, – а потом займемся делами.

– Отличная идея, – ответил Ллойд. – Хотя я точно знаю, чего хочу, – добавил он, когда официант вернулся и поставил перед ним стакан с «Манхэттеном», а Эмму растрогал бокалом вина – того самого, которое она пила днем.

– Джимми, мы готовы сделать заказ.

Тот кивнул и повернулся к гостю Эммы.

– Я возьму ваш фирменный стейк. Средней прожарки, и не жалейте приправ.

– Конечно, сэр. А вас чем нынче соблазнить, мадам?

– Салатом «Цезарь», Джимми, но будьте добры, поменьше соуса.

Когда официант отошел достаточно далеко, Эмма перевернула меню, хотя ей было незачем напоминать себе первый вопрос.

– Описанные события покрыли только восемнадцать месяцев вашего заключения, – начала она. – Но вы сидели больше двух лет – надеюсь, будет и второй том.

– У меня еще полный блокнот материала, – сказал Ллойд, впервые расслабившись. – Я задумал роман, в котором опишу события еще более удивительные.

«Потому что если выпустишь дневником, то любой издатель мигом поймет, что автор не ты», – подумала Эмма.

Нарисовался сомелье:

– Не угодно ли взглянуть на карту вин, сэр? Что-нибудь к стейку?

– Хорошая мысль, – ответил Ллойд, по-хозяйски раскрывая толстую, в кожаном переплете книгу. Он повел пальцем по длинному перечню бургундских вин и задержал его почти в самом низу. – Пожалуй, бутылку тридцать седьмого.

– Прекрасный выбор, сэр.

«То есть не дешевый», – сообразила Эмма. Однако случай был не тот, чтобы мелочиться.

– Каким же мерзким типом оказался Хесслер, – заметила она, украдкой глянув на второй вопрос. – Я думала, что такие бывают только в бульварных романах и второсортных фильмах.