Читаем без скачивания Я был в расстрельном списке - Петр Филиппов

Что же стало побудительным мотивом к Гражданской войне? Может, просто банальное стремление лидеров большевиков к власти, желание ее удержать, раз уж так легко удалось разогнать Учредительное собрание? И именно это желание власти толкало их к созданию Красной армии? Первоначально Красная армия формировалась на добровольной основе, но ничего из этого у большевиков не получилось. Только когда была объявлена насильственная мобилизация крестьян, армия наполнилась рядовым составом.

А у лидеров белых был похожий мотив воевать — вернуть себе власть и облечь ее в привычные формы монархии, получить назад поместья, заводы и фабрики. Здесь мотив частной собственности действительно присутствовал. Но помещиков и фабрикантов были тысячи, а не миллионы. Не они составляли солдатскую массу Белой армии. В нее были мобилизованы такие же крестьяне, как и в Красную армию. Парадокс? Почему тогда люди шли на смерть?

Есть суждение историков, что октябрьский большевистский переворот 1917 года и Гражданская война отражали архаичные представления миллионов российских крестьян о том, как должен быть устроен мир. Это понимание должного было реальной силой, звало в бой, помогало и белым, и красным формировать свои полки. С одной стороны фронта господствовало убеждение солдат о том, что земля-мать не должна продаваться, частная собственность на нее недопустима. Значит, надо поддержать большевиков, перехвативших эсеровские лозунги общинников. Крестьяне понимали национализацию земли как ее справедливое разделение согласно трудовому принципу — «каждому столько, сколько он может возделать своим трудом». С другой стороны фронта — убеждение, что править должен «природный» добрый царь, а не бояре-горожане, профессора и депутаты. И здесь было за что воевать, крушить «супостатов». Тем более что представление о божественной природе царской власти прекрасно сочеталось с инстинктом, с заложенным в генах инстинктом иерархии.

Собирать в дивизии пушечное мясо помогала и людская покорность. Трудно представить медведей, объединенных в стадо. А стадо баранов служит примером безропотного послушания вожаку. Наши предки — человекообразные обезьяны — заняли нишу между медведями и баранами. Они передали нам закрепленную в генах программу послушания. А если у высшего начальника есть еще и подходящий символ, то люди готовы пойти за ним в огонь и воду в буквальном смысле слова.

Одно дело — идти добровольно воевать за близкую тебе идею, другое — явиться на призывной пункт по повестке, подкрепленной жесткими санкциями за неявку, вплоть до расстрела. Тут послушание — лучшая стратегия. «Не все гибнут в боях — если повезет, останусь живым». Пойти по призыву разумнее, чем быть казненным за дезертирство. Так и обрастали Красная и Белая армии солдатской массой. А дальше свое дело делали комиссары, белые и красные. Одни говорили о помещичьей земле, которую придется крестьянам вернуть в случае поражения Красной армии, другие — про доброго царя, который позаботиться обо всех, если победит Белая армия. И солдатская масса покорно шла в бой за тех и за других. То, что большевики крестьян обманули, обложив бандитской продразверсткой, а позже восстановив крепостное право в виде колхозов, — это было уже потом. А в 1918 году солдаты-крестьяне помогли большевикам удержать захваченную власть.

Этот исторический урок говорит нам о необходимости понимать как интересы и предрассудки социальных групп, так и закономерности экономического развития. Не может община или колхоз переиграть частную ферму, не могут госпредприятия выпускать конкурентоспособную продукцию. Надо смотреть правде в глаза, как бы ни тянули нас в прошлое генетические программы. Пора понять: мир изменился, эпоха мамонтов кончилась.

Частное или государственное?

Там, где люди могут индивидуально обеспечивать себя, правительство не должно вмешиваться.

Факты и статистика показывают, что частная собственность обеспечивает более эффективное производство, лучшее качество продукции, а главное, генерирует инновации. Почему?

Предположим, что директору государственного предприятия поручено закупить новые станки. Одна фирма предлагает надежное оборудование, но платить директору откат наотрез отказывается. У другой станки похуже, но откат она готова дать. Какую фирму выберет директор? Обычно люди отвечают: все люди блюдут свой интерес, и если есть шанс, что об откате никто не узнает, то, скорее всего, директор выберет второй вариант. Не случайно фирмы, продающие строительные материалы, в рекламе обещают «агенту вознаграждение». Застройщик, посылая агента закупить стройматериал, должен помнить, что тот может приобрести не самый лучший, а тот, за который его купят.

В частной компании есть собственник, который заинтересован проконтролировать и при необходимости выгнать корыстного снабженца. А в государственной деньги ничейные, «принадлежат всему народу», в ней нет конкретного лица, который лишится денег лично. В рациональном расходовании государственных средств материально не заинтересованы ни директор предприятия, ни начальник департамента, ни министр. Государственная собственность беззащитна, это ее ахиллесова пята.

Поэтому воры и жулики «пилят» чаще всего казенные деньги. Конечно, воровство бывает и в частных компаниях. Экономисты употребляют термин «агентские потери», они связаны с тем, что управляет предприятием не сам собственник, а его агент — начальник производства или цеха. Однако воровства в частных фирмах намного меньше, ведь там ему противостоят интересы собственника.

В текущей деятельности государственное предприятие еще может как-то сравняться с частным. Когда же дело доходит до инвестиций, которые окупятся не скоро, сразу выясняется, что только частный собственник заботится о будущем предприятия, блюдет свои долгосрочные интересы. Он, в отличие от директора госпредприятия, не станет покупать плохое оборудование.

То же самое относится к выбору рискованных стратегий развития и новых видов продукции. Собственник может рискнуть, это его капитал, и он жаждет победы. А директору государственного предприятия незачем рисковать, ведь он наемный работник. Поэтому так мало на госпредприятиях авторов прорывных технологий и принципиально новых товаров. Красноречивы результаты частной фирмы «Форд» и государственного завода АЗЛК с его автомобилем «Москвич». В разработку «Москвича» собранных с населения налогов было вложено немерено. Но любой житель СССР предпочел бы «Москвичу» немецкий «Фольксваген» или американский «Форд».

Частная собственность — прекрасный воспитатель. Она формирует рачительное отношение к имуществу, к ресурсам. Разница отчетливо проявилась после приватизации в 1990-х годах. За несколько лет новые хозяева предприятий вывезли копившийся годами мусор, навели порядок в цехах, а главное — устанавливали современное оборудование. Рачительное отношение к активам предприятий — фундамент экономического роста, залог благосостояния нации. Но подобное отношение проявляют лишь те хозяева, которые связывают свою судьбу с предприятием. Если собственник опасается его захвата рейдерами, то постарается поскорее продать или сдать оборудование в металлолом. Ключевой вопрос рачительности — реальные гарантии прав собственностью и свободы ее использования. Когда Гитлер ввел фиксированные цены, и прибыль оказалась под вопросом, немецкие предприниматели в массовом порядке бросали свои предприятия и эмигрировали за рубеж.

Иногда рачительное или наплевательское отношение к собственности связывают с тем, как она досталась собственникам. Это ошибка. Неважно, как собственность досталась ее обладателю — по наследству, тяжким трудом или воровством. Предок семейства Морганов был пиратом, фирма «Мицубиси» ведет свое происхождение от бандитского общака, многие европейские банки выросли из контор ростовщиков. Но это не мешает им в современных условиях верховенства права в Европе и США быть надежными партнерами на рынке. Вопрос не в том, насколько приватизация была справедливой или несправедливой. Главное, чтобы предприятия обрели хозяев, которые не намерены бежать из страны, опасаясь за свою судьбу и судьбу своего бизнеса.

Конечно, есть ниши, где государственная собственность сделает то, на что не хватит сил у частной. Это инфраструктура: дороги, электросети, линии связи. Когда встает вопрос о развитии удаленного региона, трудно ожидать, что местные бизнесмены скинутся и построят туда дорогу — у них просто не хватит денег. Дорогу надо строить за счет государства, на деньги налогоплательщиков. Она будет в государственной собственности. Но доверить стройку лучше по конкурсу частным строительным компаниям, они сделают лучше и дешевле.