Читаем без скачивания Дорога императора (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

Непорочность святой Девы. У католиков она признается. А у нас? У православных, вроде и нет, но у нас, с развитием науки, тоже да. Может женщина забеременеть и без мужчины, с помощью ЭКО.

Так что, если я сейчас вступлю в дискуссию с католическим священником, то точно потерплю поражение. В эти споры должны вступать кто-нибудь поумнее, нежели я. Я-то, еще и в какой-то мере агностик, потому что считаю, что и верующие и атеисты все равно никому ничего не докажут.

— Благодарю вас, святой отец, очень лестное предложение. Но я, родился со своей верой, — улыбнулся я. — А веру, ее как отца и мать, как родину — ее не выбирают.

— Так ведь и язычники рождаются со своей верой. Пусть она и ложная, но они в нее верят. И ученики Иисуса Христа не родились христианами, а пришли к вере благодаря своему Учителю.

— А я разве спорю? — пожал я плечами. — Истинная вера, которую Христос принес, она у нас, у православных. И, откровенно-то говоря, мне трудно поверить, что католичество лучше православия. Давайте, каждый останется при своем.

— Не настаиваю, — сказал священник, поднимаясь со своего места. — Пожалуй, уже поздно, а мне завтра утром служить. Буду рад видеть вас в храме.

Пан ксёндз не выглядел ни огорченным, ни смущенным. Понятное дело, ни один схизматик сразу не переходит в лоно католической церкви. С ним нужно работать настойчиво и упорно.

Глава 12

Ночная гостья

С приходом весны работы в деревне становится невпроворот, а весенний день всё ещё короток и не радует солнцем. А в апреле уже придет пора пахать.

Но всё равно, селяне нашли время, чтобы после работы собраться и потолковать о последних событиях. Как ни крути, важное дело следует обсудить. Устроить, так сказать, производственное совещание. Все мужчины деревни собрались в местной школе. Думал, что чужака, вроде меня, не позовут, но нет. Я теперь почти полноправный член общины. Почти — потому что не католик, и не женат. Как я понял, в этой школе раньше велись уроки для детей, но всех учителей забрали в армию, и занятия вести стало некому. В итоге здание так и пустовало. Разве что ксендз проводит свои занятия. Большие помещения классов подходили для таких вот собраний лучше всего. Или, применительно к Польше это будет называться сеймик? Это мне поначалу казалось, что наш староста, он же гетман здесь царь и бог. Ан, нет. Очень многие вопросы, если не большинство, должны решаться коллегиально.

Собралось немало мужчин, были и женщины — видимо, вдовы, однако, как я понял, раньше народа было куда больше. Теперь же, часть молодых мужчин служит в немецкой армии.

А как иначе, если этот край часть Германской империи? У меня ведь тоже служат солдаты разных национальностей. Ну а польские солдаты в немецкой армии.

Когда понял это, осёкся и призадумался. Ведь все эти военнослужащие немецкой армии польского происхождения воюют с Россией. И, по идее, их товарищи и родня тоже мои враги. От этих мыслей стало как-то нехорошо на душе. Можно подумать, что я раньше этого не знал. Знал, разумеется, просто не задумывался глубоко. Ну, служат и служат, а что такого?

На миг даже напрягся: а не приходила ли эта мысль в голову и деревенским? Нет ли у них желания покарать российского солдата, который, возможно, до этого стрелял в их родных и близких?

Хотя, с другой стороны, поляки сейчас сами не поддерживают немцев и вовсю воюют с Германией. А ещё, как я слышал, в округе довольно много солдат-дезертиров. Те поляки, которых призвали в немецкую армию, не горят желанием проливать кровь за чужую империю и защищать немцев. Но и домой возвращаться боязно. Понятное дело, как немцы поступят с дезертирами. Да и родственникам принимать беглецов пока не с руки — мало ли, как Германская империя обойдётся с теми деревнями, которые будут покрывать дезертиров. Ведь в отместку могут не только беглецов в штрафбат отправить, но и родне навредить. И деревню вполне возможно, что спалят. От немцев, в последнее время, уже всякое ожидают.

Я вспомнил фильм, который смотрел когда-то давно, ещё в моём мире. Назывался он «Четыре танкиста и собака» и рассказывалось о польских танкистах, воевавших на стороне красной армии. В том фильме один из танкистов, звали его Гуслик (актер, который Гуслика играл, еще в какой-то сказке снимался и в нашем фильме «Освобождение»). Так вот, сам персонаж, перед тем как попасть в польскую часть, что сражалась с фашистами, умудрился послужить и гитлеровской армии. Правда, недолго. При первой же возможности дезертировал, перешёл линию фронта и стал танкистом на стороне Красной армии. Очень каноничный персонаж выходит.

Интересно, а в нашей армии есть такие вот перебежчики? Хотя, если учесть то, как поляки в последнее время относились к Российской империи, вряд ли. Наверное, дезертировать — дезертируют, но и воевать на другой стороне не спешат.

Хотя, с другой стороны, есть ведь и этнические поляки, что служат Российской короне, считают себя частью Российской империи и готовы за неё умирать. Ярчайший пример — мой главнокомандующий, генерал Рокоссовский. Чистокровный поляк, между прочим. И ничего, воюет. И не он один такой. Сколько у меня генералов-поляков? Не считал, но десятка два наберется. А уж про офицеров и солдат вообще промолчу.

Ну, это я уже отвлёкся. По крайней мере, косых взглядов, полных ненависти на себя не ловил, да и разговоры велись несколько на иную тему. И, как ни странно, меня всё чаще упоминали в положительном ключе.

Главной темой, что обсуждали Мужики были итоги недавней вылазки. Те всё чаще возвращались к вопросу, что неплохо бы поделиться с соседями, но как это сделать правильно, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание? А ещё, чем именно делиться?

Сельчане сразу же выросли в моих глазах. Помню, что изначально они не хотели задаром отдавать зерно соседям. А тут, вишь, надумали.

По посевному зерну дружно решили, что делиться однозначно стоит, потому что здесь речь идёт не о личной выгоде или о личном выживании. Зерна-то хватит. Здесь речь идёт о выживании всего польского народа. И это к общности и поддержке друг друга, чувстве, так сказать, соседского, товарищеского плеча. И это всё очень важно.

И, опять же, ты сегодня помог своему соседу, завтра сосед тебе поможет. И этот вопрос в негативном ключе даже не обсуждался. Ну, разве что поспорили — так просто отдавать зерно или запросить за него хоть что-то в будущем. Нет, не материальные ценности, а какие-нибудь преференции, вроде той, что деревня Дрязги станет на следующий год центром ярмарки, вне очереди.

Опять же, в хозяйстве много чего нужно. Но пан Стась был голосом разума в этом споре. Да, им всем сейчас живётся тяжко. Много чего не хватает. Но у соседей точно такая же ситуация.

Да, пан Стась проявил смелость и смекалку, и смог заполучить бесценное, на сегодняшний день, зерно. И вполне может заявлять любую цену за него. Но один в поле не воин, и одна деревенька не выстоит. А поддержать соседей надо. И пытаться выменять у них последнее, или схитрить вряд ли хорошая идея. Лучше поддержать соседей, а там они как-нибудь расплатятся.

Так что большинством голосов постановили, что зерно отдадут просто так. И ничего просить за это не станут. Мол — дар, он дар и есть. А коли за него что-то просят, пусть даже слова благодарности, это уже некрасиво.

При том, решили, что зерно следует отправлять как можно раньше, потому что уже скоро потеплеет, а нужно пахать и сеять. Время так упустят. Пока то, сё — так, как и посевная пройдёт.

Потом стали обсуждать вопрос — надо ли делиться оружием? Как бы невзначай, взгляды присутствующих сошлись на мне. Вопрос задал гетман:

— Пан Александр, как считаешь, следует нашим соседям оружие дать? Ты у нас теперь типа воевода, да и за оружие отвечаешь. Стоит ли?

— Да, стоит ли? — поддержали его все, как один.

А я про себя усмехнулся. Пару минут назад думал о том, не решат ли мне эти поляки распнуть, как русского солдата, а они вон мне предлагают их оружием распоряжаться, да воеводой стать. Да уж, ирония судьбы, что не говори.