Читаем без скачивания Том 2. Горох в стенку. Остров Эрендорф - Валентин Катаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Как вам сказать. Ни то ни се. Так себе дебют.
— Знаете, Капабланка женат на дочери Форда, которая ему в свое время поставила условием, что будет его женой только в том случае, если он станет чемпионом мира. И он стал.
— Ну?
— Надеюсь, теперь вы понимаете, почему он проигрывает?
— Не понимаю.
— Чудак! Приданое-то он успел перевести на свое имя и теперь хочет от нее отвязаться. Кажется, довольно ясно.
— Слышали анекдот? Шпильман… xa-xa-xa… встречается в вагоне третьего класса с Тартаковером и гово…
— Слышал, слышал, хи-хи…
Вам, на три четверти наполняющим классические залы шахматного турнира, обыватели, посвящаю эти теплые строки.
Вам, чтоб вы сдохли!
1925
Мрачный случай*
Председатель правления побегал рысью по кабинету и снова тяжело опустился в кресло.
— Так что же, товарищи, делать? Как быть? Быть-то как?
Члены тяжело молчали.
Председатель прочно взял себя за волосы и зашептал:
— Боже… боже… Как быть? Быть-то как? В понедельник кассир «Химвилки» спер двенадцать тысяч наличными и бежал. Во вторник главбух «Красного мела» постарался… восемь тысяч… подложный ордер… Бежал… Третьего дня — «Иголки-булавки». Артельщик… Десять тысяч спер… Бежал… Позавчера и вчера целый день крали в соседнем кооперативе — двадцать одну тысячу сперли. Заведующий и председатель бежали… О, боже! На нашей улице, кроме нас, один только «Дело табак» и остался нерастраченный. Так сказать… положение угро…
В этот момент в кабинет ворвался курьер Никита.
— Так что, — сказал он одним духом, — который кассир из треста «Дело табак» только что пятнадцать тысяч на извозчике упер на вокзал!
Повисло тягостное молчание.
— Я так и предчувствовал, — глухо зашептал председатель, покрываясь смертельней бледностью, — так и предчувствовал… Ну-с, товарищи… Теперь, значит, мы… на очереди… Больше некому… Мы одни не этого самого…
Председатель снова забегал по кабинету, тревожно поглядывая на часы.
— Что же делать? Боже, что же делать? Никита, позови бухгалтера и кассира. Только, ради бога, поскорее. А то знаешь, Никита… это самое… Ну, голубчик, беги!
Через пять минут в кабинет с достоинством вошли бухгалтер и кассир.
— Милые вы мои! Дорогие друзья! — воскликнул радостно председатель правления. — Как это мило с вашей стороны, что зашли! Что же вы не садитесь? Никита, стулья!.. Впрочем, что это я! Никита, кресла! Чайку? Кофейку? Иван Иваныч, вам сколько кусочков сахару? Павел Васильевич, а лимончику чего же не берете? Лимончик, знаете ли, согласно последним научным данным, весьма и весьма способствует, это самое… внутренней секреции… как говорится, в той стране, где зреют апельсины. Хе-хе-с…
Председатель вплотную придвинулся к бухгалтеру и кассиру, сердечно взял их за руки и, задушевно заглянув им в глаза, вкрадчиво сказал:
— А ведь «Дело табак» тово… Пятнадцать тысяч… На извозчике… Кассир… Увез, знаете…
Бухгалтер и кассир молчали.
— Увез, знаете ли… — тоскливо сказал председатель. — Прямо, знаете ли, сел на извозчика и — тово… Одни мы теперь на всей улице, так сказать, и остались…
Бухгалтер и кассир молчали.
— Дорогие мои друзья Иван Иванович и Павел Васильевич! — воскликнул председатель с полными слез глазами. — Голубчики вы мои! На вас вся наша надежда! На вас, так сказать, с любовью и упованием смотрит все правление… Не надо, милые! Ей-богу, не надо! Стоит ли мараться? Какая у нас наличность! Ерунда! Какие-нибудь одиннадцать тысяч!
— Двенадцать с половиной, — хрипло сказал кассир.
— Ну вот видите! — оживился председатель. — Двенадцать с половиной… Я еще понимаю, если бы там было тысяч тридцать — сорок! А то двенадцать! Ей-богу, милые, не стоит. Ну, прошу вас! Не как начальник подчиненных… боже меня сохрани! А как человек человеков прошу! Не делайте этого. Не надо. Ну, даете слово?
Кассир и бухгалтер молчали, косо глядя в землю.
Председатель тоскливо махнул рукой:
— Ну, идите!
— Товарищи, вы заметили, какие глаза у кассира?
— Н-да… Странноватые глаза. У бухгалтера тоже… как-то подозрительно бегают… Ох!
— Ну что же делать? Делать-то что? Степан Адольфович, будьте любезны, спуститесь вниз, в кассу, и поглядите там за ними. Будто бы нечаянно зашли, а на самом деле того… присматривайте. Ну, с богом. Никита! Беги вниз, гони в шею, к чертовой матери, всех извозчиков от подъезда!
— Товарищи, а вы заметили, какие глаза у Степана Адольфовича?
— К… к… какие? — побледнел председатель.
— А такие… странноватые… И у Никиты тоже… как-то подозрительно бегали…
— Боже, боже! — застонал председатель. — Голубчик, Влас Егорович, на вас, как на каменную гору… Сбегайте в кассу. Поглядите за Степаном Адольфовичем. И за Никитой. И чтоб извозчиков к чертовой матери. Бегите, золотко!
— Глаза видели у Власа Егоровича?
— Видел. Странноватые…
— Гм… Николай Николаевич… Сбегайте, милый, посмотрите. И чтоб извозчиков всех к черту…
— Боже! Что же делать? Делать-то что?
— Придумал! — закричал секретарь. — Ей-богу, придумал! Спасены! Скорее! Торопитесь. Всю наличность кассы наменять на медь. Чтоб по три копейки все двенадцать тысяч были. Десять больших мешков! Пусть-ка попробуют сопрут! Пудов сорок! Ха-ха!
— Душечка, дайте я вас поцелую! Ура! Ура! Ура! Пошлите курьеров во все лавки, учреждения, банки. Вывесьте спешно плакат: «За каждые десять рублей медными деньгами немедленно выдаем одиннадцать рублей серебром и кредитками». Черт с ними, потеряем десять процентов, но зато от растраты гарантированы. Да поскорее бегите, дорогой! Авось до закрытия кассы успеем.
Через три часа в будке кассира стояло пять больших туго завязанных мешков с медью. Председатель любовно похлопал по ним ладонью, ласково улыбнулся кассиру, дружественно обнял бухгалтера и глубоко вздохнул, надевая внизу галоши.
— Фу! Гора с плеч!
На следующее утро, придя на службу, председатель правления прежде всего наткнулся на бледное, убитое лицо секретаря.
— Что? Что случилось?! — воскликнул председатель в сильном волнении.
— Увезли… — глухо сказал секретарь.
— Кого увезли?
— Двенадцать с половиной тысяч увезли. Как одну копейку. Всю ночь таскали…
— Прямо потеха! — подтвердил Никита. — На двух ломовиках. Уж таскали они эти мешки по лестнице, таскали! Аж взопрели, сердешные. В семь часов утра кончили. Оно конечно, ежели…
— Куда же они их повезли? — завизжал председатель.
— Известно куда. Иван Иванович свою долю повезли в казино, а Павел Васильевич уж, натурально, на вокзал… Оно конечно, ежели…
— Подите к черту! Подите к черту! Подите к черту! — захрипел председатель и упал без чувств.
1925
До и по*
До— Вам что? В двух словах! Короче!
— Я, видите ли, представитель кооперативного объединения…
— Кор-роче!
— …кооперативного объединения «Трудовая копейка», которое ставит своей це…
— Ну ж что же? В двух словах!
— …своей целью проводить в рабочие массы дешевую и доброкачественную мануфактуру, получая ее непосредственно из трестов, так сказать, из первых рук!..
Представитель кооперативного объединения одним залпом выложил перед директором треста вышеизложенный абзац, вспотел и умолк.
— Ну и что же? — спросил председатель треста, ковыряя в зубах спичкой. — В двух словах. Короче.
— Так вот, значит, будучи проводником в массы дешевой мануфактуры, наше кооперативное объединение обращается к вам с просьбой о содействии, которое…
— Н-ну и что же? — ледяным тоном сказал директор треста. — Только, товарищ, покороче. В двух словах.
Представитель собрался с духом и цинично заявил:
— Отпустите мануфактуры.
— Товарищ, — поморщился директор, — если вы пришли к занятому человеку, то не отнимайте у него времени праздными, не имеющими к делу отношения разговорами.
— Поз-звольте!.. Как же не имеющими отношения? Даже как-то странно… Вы, так сказать, производитель, а мы, так сказать, потребитель. И мы просим у вас…
— Кор-роче!! — заревел директор треста.
— Дайте мануфактуры, — заносчиво прошептал потребитель. — Ведь как-никак, а кооперация является до некоторой степени дверью к социализму, как сказал…
— Короче! Никаких дверей! Никаких коопераций! Вот у меня где сидит ваша кооперация! — директор треста злобно похлопал себя по малиновому затылку и выпучил глаза. — Вот где! Вот-с где-с! Полная передняя набита вашими кооператорами. И все хотят мануфактуры. И все лезут со своими массами. К черту! Нет у меня дешевой мануфактуры. До свидания. Закрывайте за собой дверь! Следующий! Вам что? В двух словах! Короче!
