Читаем без скачивания Все изменит поцелуй - Элизабет Бойл

Ворвавшись в парадную дверь особняка, Акилес отстранил возмущенного Карлайла — тот требовал, чтобы слуга майора пользовался черным ходом.

Роберт, возвращавшийся от тетушки, — оказался свидетелем столкновения: Карлайл настаивал, чтобы Ахилес вышел и вошел в дом как полагается, а Акилес в самых резких испанских выражениях посылал чопорного английского дворецкого куда только мог.

— Этого больше не повторится! — бросил Роберт Карлайлу, оттаскивая негодующего Акилеса в сторону.

— Почему ты оставил наблюдение за домом Финчей? — спросил майор своего слугу.

Акилес плюнул в сторону Карлайла и вновь заговорил по-испански, проклиная дворецкого. Наконец, немного успокоившись, пробормотал:

— Чамбли схватил ее. Роберт сжал кулаки.

Этот негодяй все-таки нашел ее. И вот она уже у него в руках.

Значит, вскоре этот беспринципный человек выудит из девушки все, что ей известно, — теперь это лишь вопрос времени. Роберт понимал, что вряд ли лорд Чамбли станет колебаться в выборе средств для достижения своей цели.

Если мисс Саттон удастся дожить до следующего дня, можно будет считать, что она родилась в рубашке.

С другой стороны, речь идет о той самой женщине, которая, вполне возможно, убила агента дипломатической службы. Это та женщина, которая вступила в сговор с его кузеном-предателем и пыталась завладеть испанским золотом. Та самая женщина, которая вчера целилась в него из пистолета и клялась убить, если он не выполнит ее приказание.

В какой-то момент у Роберта даже промелькнула мысль о том, что надо скорее бежать к Чамбли и сказать ему, во что он впутывается.

Выходя из дома, Роберт еще точно не знал, что он собирается делать — то ли спасать эту неугомонную дерзкую девчонку от Бог знает каких опасностей, то ли спасать ее от себя самой.

Из окна верхнего этажа леди Брэдстоун видела, как Роберт и его слуга выбежали из дома с такой поспешностью, словно от их действий зависела судьба всего мира. Легкий вздох слетел с ее уст, когда высокая фигура Роберта в конце концов скрылась из виду. Еще с минуту она стояла у окна, поджав губы. Наконец, усевшись на диванчик, пробормотала:

— С Робертом все будет в порядке.

« Да, с ним все будет в порядке, — думала маркиза. — Ведь Роберт — человек умный, точь-в-точь как его дед. И герцог Сечфилд был бы горд за такого внука, за своего так долго пропадавшего тезку «.

Леди Брэдстоун загрустила, вспомнив об отце. Мало кто помнил ее отца так хорошо, как она, — непреклонного, сухого, придирчивого. Люди предпочитали не обращать внимания на эти черты характера — считали его эксцентричное поведение своего рода привилегией аристократа, — и точно так же они относились к явным переменам в поведении Роберта.

Впрочем, изменения в характере Роберта для других, возможно, не были так заметны, как для маркизы.

Тут ее взгляд упал на перевернутый портрет Сюзанны, и она взяла его в руки. Сестра смотрела на нее с улыбкой. Леди Брэдстоун поднялась с диванчика и повесила портрет на почетное место рядом со своим столиком. Какое-то время она внимательно смотрела на улыбающееся лицо сестры. Затем проговорила:

— Как это похоже на тебя, моя маленькая сестричка, — послать его мне именно тогда, когда он мне нужен.

Леди Брэдстоун протянула руку и провела кончиками пальцев по щеке Сюзанны. Увы, это было всего лишь масляное изображение на холсте.

— Я буду заботиться о нем, Сюзанна. Буду заботиться так, как если бы он был моим собственным дорогим сыном. Ты дала мне то, о чем я мечтала всю жизнь, — сына, которым можно гордиться. И это — твой сын.

Глава 5

Оливия пыталась освободиться от веревок, которыми была привязана к стулу с высокой прямой спинкой в приемной дома лорда Чамбли.

« Это комната для посетителей „, — подумала она, оглядывая приемную. Мебели здесь почти не было — только стул, к которому она была привязана, небольшой столик и еще два таких же неудобных стула. Девушка догадывалась, как именно тут“ принимали» посетителей. Пятна крови на полу, кое-как прикрытые тонким ковриком, свидетельствовали о том, что не только она чувствовала себя в этой комнате очень неуютно.

Пытаясь отвлечься от грустных мыслей, Оливия стала думать, Как ей быть дальше. Кричать, наверное, бесполезно.

Скорее всего слугам щедро платят, чтобы они не обращали внимания на крики. Что же касается соседнего дома, то он, во-первых, расположен слишком далеко, а во-вторых, отделен довольно высокой стеной и обширным садом, так что ее крики все равно никто не услышит.

И опять, уже в сотый раз, Оливия стала ругать себя за то, что не послушалась своей интуиции и доверилась лорду Чамбли.

Прихватив с собой свои записи о «Королевском выкупе», она вместе с лордом Чамбли отправилась в его карете якобы к министерству иностранных дел. Но затем выяснилось, что они приехали к конюшням лорда Чамбли. Тотчас же слуга лорда, гигант Майло, схватил ее за руку и потащил по ступенькам куда-то наверх.

Место для своей приемной Чамбли выбрал весьма продуманно. Она находилась на четвертом этаже, так что сбежать через окно было невозможно. А скудная меблировка комнаты не позволяла использовать что-либо в качестве оружия против ужасного Майло, которого она мысленно называла «бегемотом».

Впрочем, лорд Чамбли напрасно беспокоился. Чтобы свалить «бегемота», понадобилась бы пушка! А вот как приструнить пленника, Майло, по всей видимости, знал хорошо: веревки вокруг ее запястий и лодыжек были завязаны так искусно, что ей не удавалось высвободить ни руку, ни ногу.

Но маленькая надежда все же оставалась: после того как «бегемот» тащил ее в приемную, за лордом Чамбли пришел другой слуга — возможно, человек порядочный.

— Мне предписано без промедления явиться к лорду Каслрею, поэтому я с глубочайшим сожалением вынужден вас оставить, мисс Саттон, — проговорил лорд Чамбли. — Государственные дела, знаете ли… Боюсь, мне придется на некоторое время задержаться, так что у вас будет достаточно времени, чтобы поразмыслить над своей участью. А мне, когда я вернусь, будет любопытно узнать, так ли вы благосклонны ко мне, как когда-то к Брэдстоуну.

Благосклонны во всех отношениях. — Окинув девушку насмешливым взглядом, лорд спросил: — Что же вы молчите?

— Я ничего вам не скажу, — ответила Оливия. — Скорее умру.

Чамбли подошел к ней вплотную и схватил за волосы.

— Вы скажете все, что я хочу знать. Хотя бы ради того, чтобы умереть и тем самым избавиться от мучений, умением причинять которые печально знаменит вот этот мой приятель. Впрочем, надеюсь, что вы одумаетесь и станете более покладистой и более благосклонной ко мне.