Читаем без скачивания Отель - Артур Хейли

Дважды Отмычке казалось, что вот сейчас произойдет то, чего он с таким нетерпением ждал. Но потом все лопалось. Двое мужчин, пошарив в карманах в поисках денег или билета на самолет, обнаружили там ключ от номера в гостинице, который они по ошибке прихватили с собой. Первый мужчина отыскал почтовый ящик и бросил в него ключ, следуя просьбе, выбитой ради таких случаев на пластмассовой бирке, прикрепленной к ключу.

Второй вручил забытый ключ служащему авиакомпании, и тот положил его в ящик, очевидно, с целью вернуть в отель.

Очень огорчительно, но такое с Отмычкой уже бывало. И он продолжал наблюдение. Он был терпелив. Ничего, рано или поздно произойдет то, чего он ждал.

Минут через десять он был вознагражден.

Лысый мужчина с багровым лицом, одетый в теплое пальто, с туго набитой дорожной сумкой и фотоаппаратом, остановился у газетного киоска по пути к выходу. Расплачиваясь за журнал, он обнаружил в кармане ключ от номера и даже вскрикнул от досады. Его жена, худенькая кроткая женщина, что-то шепнула ему, но он отрезал:

— У нас нет времени.

Услышав это, Отмычка последовал за ними. Отлично! Проходя мимо урны, мужчина бросил туда ключ.

Все остальное было для Отмычки делом привычным. Он подошел к урне и швырнул туда сложенную газету, потом, словно вдруг передумав, вернулся и вытащил ее обратно. Одновременно он заглянул в урну, увидел там ключ и незаметно прихватил и его. Через несколько минут, закрывшись в кабине мужского туалета, он обнаружил, что в руках у него ключ от номера 6411 в отеле «Сент-Грегори».

Через полчаса, как это часто бывает, когда начинает везти, подвернулся второй случай, завершившийся не менее успешно. Второй ключ тоже оказался из отеля «Сент-Грегори». Такое совпадение и побудило Отмычку позвонить в этот отель и подтвердить свой заказ на комнату. Он решил больше не испытывать судьбу и не мозолить глаза служащим аэровокзала.

Начало было положено удачное; сегодня вечером он еще потолкается на железнодорожном вокзале, а затем денька через два-три, возможно, снова заглянет в аэропорт. Были и другие способы добывания ключей — одним из них он воспользовался накануне.

Недаром несколько лет назад нью-йоркский прокурор заявил в суде: «Во всех делах, с которыми связан этот человек, ваша честь, решающую роль играет ключ. Честное слово, я прихожу к мысли, что его следовало бы звать не Милн, а Отмычка».

Это попало в полицейские отчеты, прозвище пристало к нему, и теперь сам Отмычка употреблял его даже с гордостью. Гордость его объяснялась уверенностью в том, что при наличии времени, терпения и удачи можно к чему угодно добыть ключ.

Его весьма узкая специализация зиждилась на небрежном отношении людей к ключам, что, как он давно заметил, невероятно досаждало служащим отелей.

Теоретически, уезжая и расплачиваясь по счету, постоялец должен сдать и ключ от комнаты. Но бесчисленное множество людей забывают ключи в карманах или сумках. Наиболее сознательные бросают их потом в почтовый ящик, и таким крупным отелям, как «Сент-Грегори», приходится регулярно платить почте по пятьдесят и более долларов в неделю за возвращенные ключи. Но бывают и такие клиенты, которые увозят ключи с собой или же просто выбрасывают их.

Последние и дают работу профессиональным ворам, вроде Отмычки.

Из здания аэровокзала Отмычка прошел на автомобильную стоянку, где он оставил свой «фордик» пятилетней давности, купленный еще в Детройте и проделавший путь сначала в Канзас-Сити, а затем в Новый Орлеан. Для Отмычки эта машина была идеальной — неприметная, тускло-серая, она была не новой и не старой и потому не бросалась в глаза. Единственное, что его немного беспокоило, — это номерной знак штата Мичиган, ярко-зеленый на белом фоне. Машины с номерными знаками других штатов не являлись редкостью в Новом Орлеане, и все же Отмычка предпочел бы обойтись без этой отличительной черты. Он уже подумывал, не подделать ли номерной знак штата Луизиана, но это показалось ему еще большим риском. Кроме того, он был достаточно умен, чтобы не выходить за рамки своей узкой специальности.

Мотор при первом же прикосновении уверенно заурчал: сказывались результаты тщательного осмотра и ремонта, которые Отмычка произвел лично, применив все свое умение, приобретенное за казенный счет во время одного из многочисленных пребываний за решеткой.

Он проехал четырнадцать миль в направлении города, строго соблюдая положенную скорость, и повернул к «Сент-Грегори», местонахождение которого хорошо знал, так как еще накануне произвел разведку. Поставив машину близ Канал-стрит, в нескольких кварталах от отеля. Отмычка вытащил из багажника два чемодана. Остальные вещи он оставил в комнате мотеля, за которую заплатил вперед за несколько дней. Конечно, было довольно накладно держать комнату про запас, но в то же время и благоразумно. Мотель будет служить тайником для добытых вещей, а в случае провала о нем можно будет забыть.

Отмычка был крайне осторожен и постарался не оставить там ни одного предмета, по которому его можно было бы опознать. Ключ от комнаты в мотеле он тщательно спрятал в карбюраторе своего «форда».

Отмычка вошел в «Сент-Грегори» с уверенным видом, отдал чемоданы швейцару и зарегистрировался, как Б. У. Мидер из Энн-Арбор, штат Мичиган.

Портье, увидев джентльмена в хорошо сшитом костюме, с жестким, точеным лицом, явно говорившим о том, что приезжий привык повелевать, уважительно отнесся к нему и предоставил комнату 830. Итак, не без удовольствия подумал Отмычка, теперь у меня уже три ключа от номеров «Сент-Грегори», об одном в отеле знают, а о двух — нет.

Комната 830, куда посыльный проводил его несколькими минутами позже, оказалась идеальной. Она была большая, комфортабельная и, главное, находилась всего в нескольких метрах от служебной лестницы, как успел по пути заметить Отмычка.

Оставшись один, он распаковал и аккуратно разложил свои вещи. Затем, решил он, нужно лечь и хорошенько выспаться, чтобы приготовиться к серьезной работе, которая предстояла ему в эту ночь.

К тому времени, как Питер Макдермотт спустился в вестибюль, Кэртис О'Киф уже разместился в своих апартаментах. Питер решил, что ему не стоит сейчас туда идти: порой чрезмерное внимание к гостю раздражает не меньше, чем недостаточное. Кроме того, официально гостя будет приветствовать Уоррен Трент, а потому, убедившись, что хозяин гостиницы извещен о приезде О'Кифа, Питер отправился в номер 555 навестить Маршу Прейскотт.

Едва открыв дверь, он услышал ее голос:

— Хорошо, что вы заглянули, а то я уже начала сомневаться, придете ли вы вообще.

На ней было платье без рукавов абрикосового цвета, за которым она, очевидно, посылала утром. Оно свободно сидело на ней. Длинные черные волосы девушки были распущены и лежали по плечам — не то что вчера, когда они были уложены в затейливую прическу, от которой, правда, мало что сохранилось. Во всем облике этой полуженщины-полуребенка было что-то манящее, даже возбуждающее.

— Простите, раньше зайти не мог. — Он одобрительно оглядел ее. — Но вижу, что вы зря время не теряли.

Она улыбнулась.

— Я подумала, что вам может понадобиться пижама.

— Она здесь просто на всякий случай, — как и эта комната. Я ими пользуюсь очень редко.

— Так мне сказала горничная, — заметила Марша. — Поэтому, если вы не возражаете, я хотела бы остаться здесь, по крайней мере, еще на одну ночь.

— Вот как? А могу я поинтересоваться — зачем?

— Я и сама не знаю. — Они стояли друг против друга; она помедлила. — Мне хочется прийти в себя после того, что произошло вчера, а лучшего места, пожалуй, не найдешь.

Но истинной причиной (она-то это знала) было желание подольше не возвращаться в огромный пустой особняк в Садовом районе.

Он с сомнением мотнул головой.

— А как вы себя чувствуете?

— Лучше.

— Рад это слышать.

— Правда, за несколько часов такое из памяти не вычеркнешь, — призналась Марша, — и теперь я понимаю, как глупо я поступила, что вообще приехала сюда. Вы были совершенно правы.

— Я вам этого не говорил.

— Да, но подумали.

— Если и подумал, то зря: мне следовало бы помнить, что все мы порой попадаем в трудные ситуации. — Они помолчали. Затем Питер предложил: Давайте присядем. — И когда они удобно устроились в креслах, продолжал: — Надеюсь, вы теперь расскажете мне, как все было…

— Я так и думала, что вы об этом спросите. — И с прямолинейностью, к которой он уже начал привыкать, она добавила: — Вот только не знаю, нужно ли мне это делать.

Накануне вечером, рассудила Марша, она была потрясена, уязвлена, физически измотана. Теперь же, когда потрясение прошло, она подумала, что гордость ее пострадает меньше, если она будет молчать, а не возмущаться. К тому же, протрезвев, Лайл Дюмер и его дружки, вернее всего, не захотят хвастаться тем, что они пытались совершить накануне.