Читаем без скачивания Избранное. Том 1 - Зия Самади

— Мне кажется, — сморщился Цзинь Шужэнь, — вы чересчур преувеличиваете опасность Кульджи.

— Возможно, я сгущаю краски, но по отношению к Кульдже нельзя терять бдительность ни на минуту. Там обосновалось немало интеллигенции, получившей образование за рубежом — в Турции, в арабских странах, Англии, Германии, России…

— Подождите! — Цзинь начал раскуривать трубку. — Вы всерьез считаете этих людей опасными?

— А как же? Они находятся под влиянием заграницы и не желают мириться с бедственным положением своего народа. А просоветские элементы? Вот где главная опасность! Подрывную организацию «Дярняк» разгромили еще в 1924 году, но кто поручится, что корни ее вырваны до основания? В Кульджу из-за рубежа выписываются журналы: «Туркестан» из Турции, «Путь наций» из Германии, «Новый японец» из Японии. Они превратились в каждодневное чтиво интеллигенции. Допустим, это не столь опасно, однако нельзя не учитывать влияния красной литературы, господа!

Цзинь скривился:

— И какими путями попадает в Синьцзян этот яд.

— Литературу привозят обучающиеся за границей, путешественники, торговцы…

— Пресечь! Пресечь! — крикнул Цзинь, ударив пухлым кулаком по столу.

Чиновники многозначительно переглянулись. Они давно посмеивались над недалекостью председателя, усердно занимавшегося лишь собственным обогащением.

— Да, положение серьезное, и трудности очевидны. А есть ли у докладчика какие-нибудь конкретные предложения? — прозвучал ехидный вопрос. Его задал генерал Цзинь Чжун, пользовавшийся влиянием среди офицеров гарнизона Урумчи.

— Разумеется, есть! — коротко ответил Шэн Шицай.

— Говорите! — приказал председатель.

— Нужно увеличить численность войск, заново переформировать воинские части; нужно, используя белогвардейских офицеров, бежавших из России, создать эмигрантский полк; нужно преградить Ма Чжунину путь в Синьцзян и не допустить его объединения с Ходжаниязом. В местах возникновения волнений объявлять военное положение и проводить суровые карательные меры; использовать для предотвращения волнений и борьбы с ними местную знать и духовенство…

— Это очень серьезные, ответственные мероприятия, и приступать к ним, не согласовав с центром, нельзя, — прервал докладчика Тао Минью, считавший себя представителем центрального правительства и проводником его политики.

Шэн Шицай решил дать ему отпор:

— Всем известно, что в непосредственном управлении Синьцзяном нашей главной опорой является господин чжуси. Он осуществляет волю центра, который сейчас поглощен своими заботами и военной помощи нам не окажет. Мы должны опираться на собственные силы и руководство уважаемого Цзинь Шужэня.

— Я согласен с докладчиком, — поспешно заявил председатель, предотвратив тем самым возражения участников совещания.

— Не считаться с мнением господина чжуси, безусловно, нельзя. Но, увеличив численность войск, усилив политический нажим, не вызовем ли мы еще большую ненависть народа? — Цзинь Чжун все же осмелился выступить в поддержку Тао Минью. — А вооружив русских эмигрантов, не создадим ли больших осложнений для самих себя?

— А что предлагаете вы?

— Думаю, что полезнее проводить более умеренную политику…

— В данной ситуации это невозможно! — оборвал его Шэн Шицай. — Сначала необходимо подавить восстание, а потом уж думать об умеренной политике.

— Шэн-цаньмоучжан прав, — заключил чжуси.

Все предложения Шэн Шицая были приняты, несмотря на противодействие оппозиционной группы, затаившей в душе ненависть к новому начальнику штаба…

Шэн Шицай с удовольствием рассматривал себя в зеркале: на его стройной фигуре превосходно сидела новенькая военная форма с петлицами генерал-лейтенанта. Да, он добился того, о чем мечтал, но желания его уже не ограничивались достигнутым. «Я должен быть командующим войсками», — подумал он и улыбнулся своему отражению в зеркале при мысли, что это вполне достижимо. Наконец он отошел от зеркала и нажал на кнопку. Из-за боковой двери неслышно появился адъютант:

— Слушаю, господин цаньмоучжан!

— Конь готов?

— Готов, господин цаньмоучжан!

— Подай перчатки!

— Пожалуйста, господин цаньмоучжан! — Адъютант протянул белые перчатки.

Шэн Шицай натянул их на ходу. Во дворе коноводы держали двух лошадей под английскими седлами. Шэн Шицай легко вскочил в седло и дал шпоры. Конь рванулся.

У северных ворот городской цитадели, перед штабом расквартированной здесь дивизии, Шэн Шицая встретили офицеры. Дежурный по штабу отдал рапорт. Шэн Шицай приказал:

— Ведите!

— Слушаюсь, господин цаньмоучжан! — ответил командир дивизии и зашагал впереди Шэн Шицая к площади, где была выстроена его Дивизия.

Внешний вид колонн привел Шэн Шицая в гнев. Солдаты были разных возрастов, в разноцветной одежде, рваной обуви. Некоторые стояли даже без поясных ремней. Козырьки фуражек свисали вниз, бросая тени на небритые лица. Этих людей никак нельзя было назвать солдатами — просто толпа, наспех согнанная и кое-как построенная в ряды.

— Здравия желаем, господин Шэн-цаньмоучжан! — громко прокричал начальник штаба. Колонны повторили приветствие нестройным, разноголосым гулом.

Лицо Шэн Шицая сделалось каменным. Спрыгнув с коня, он вошел в здание штаба. Здесь в комнатах стояли деревянные кровати, висели умывальники и грязные Полотенца. Шэн Шицай брезгливо поморщился. Ему захотелось плюнуть в лицо командиру дивизии, но он сдержался. Сняв перчатки, он бросил их адъютанту, пригладил дрожащими от нервного напряжения руками жесткие, ежиком, волосы.

— Сколько солдат отсутствуют?

— По-моему… все н-на месте…

— Ложь! — заорал Шэн Шицай.

Командир дивизии от испуга лишился речи.

— Не будем скрывать, отсутствует двести тридцать человек, — выступил вперед начальник штаба дивизии.

— А оружие?

— Оружие полностью, однако…

— Что «однако»?

— Много негодных винтовок…

— А седла, сбруя?

— Насчет этого…

— Ясно! — Шэн Шицай уставился на командира дивизии. — Половина ваших солдат к службе не пригодна. Как можно при таком положении назвать вас воинской частью?

Командир, не поднимая головы, бормотал односложно: «Да… да… верно…»

Шэн Шицай продолжал:

— Выделенными средствами вы набили карманы, а этот сброд собрали на улицах и выстроили в колонны. Хотели провести меня, так?

Голова командира склонилась еще ниже. Слова Шэн Шицая попали в самую точку.