Читаем без скачивания Сказочная древность Эллады - Фаддей Зелинский

Сгорая честолюбием и жаждой власти, он завладел престолом своего сводного брата, сына Тиро от смертного, царя фессалийского Иолка, слабого и ласкового Эсона. Эсон подчинился силе и остался простым гражданином в городе, управляемом его насильником-братом. Но он боялся за своего отрока-сына, прекрасного и смелого Ясона; его он решил временно удалить из Иолка.

Фессалия — это была совсем особая страна, не похожая на прочую Грецию. Ее образовала обширная равнина, орошаемая многоводной рекой Пенеем и его многочисленными притоками; с тех пор как люди познали дары Деметры, здесь зрели самые тучные во всей Греции нивы, настоящее зеленое море, столь же необозримое, как и то голубое, которое омывало ее восточные берега. При том оставалось довольно места и для сочных лугов; здесь паслись табуны фессалийских царей и вельмож, редкое явление в гористой Греции, каменистые склоны которой мало благоприятствовали разведению коней.

Окружена же была эта равнина крутыми горами отовсюду, даже с восточной приморской стороны; и Пенею лишь многовековыми усилиями удалось пробиться к морю через, горную цепь, отделив северный Олимп от южной Оссы величественно прекрасной Темпейской долиной. Олимп — это была гора-исполин для всей Греции, в само небо упирающаяся своей вершиной; здесь, по преданиям эллинов, была земная обитель «олимпийских» богов. Вторая гора, Осса, была менее замечательна; но зато третья, самая южная в этой приморской цепи, лесистый Пелион, наводила ужас на равнину своими дикими обитателями. Это были кентавры, полулюди-полукони, существа страстные и необузданные. Когда они порой в безудержном беге спускались со своей горы в равнину, все растаптывая и уничтожая на своем пути, подобно потокам, стекавшим в весеннюю пору с той же горы, — разоряемые крестьяне громко жаловались и молились всем богам: когда же вы пришлете нам избавителя от этой напасти? Избавителю скоро суждено было придти: это был тот же герой-спаситель, которого ждали и боги и люди. Но пока приходилось терпеть; «беззаконные кентавры» вошли в притчу среди жителей благозаконной Эллады.

Случается, однако, нередко, что именно среди беззакония возникает особь, одаренная повышенным чувством справедливости и мудрости; так и среди фессалийских кентавров появился один, который не только среди них, но и среди людей и богов прославился этими чертами. Звали его Хироном; и те, кто называл его имя, обыкновенно прибавляли к нему: «справедливейший из кентавров». Он охотно брал к себе на воспитание молодых витязей, отцы которых хотели их поставить выше себя; зная об этом, и Эсон послал к нему своего отрока-сына Ясона.

Хирон обитал один в уединенной пещере своей горы; с нее был открыт вид на море, а ночью алмазные звезды беспрепятственно заглядывали в нее. Пища отшельника была самая простая — лесные корни и плоды; даже от дичи он воздерживался, находя несправедливым ради собственного пропитания отнимать жизнь у других тварей. Днем он упражнял своего ученика в телесной силе и ловкости или же учил его находить лесное зелье, помогающее человеку и скотине в их недугах и болезнях; а вечером, за скромной трапезой, наставлял его в духе тех правил нравственности, следование которым обеспечивает человеку здоровье ero души, а также и милость, любовь и почет со стороны богов и людей.

— Три заповеди, — говорил он, — первенствуют среди всех. Отец их — сам Олимп; никто не знает, когда они возникли, и не будет им ни старости, ни смерти. Первая заповедь — уважай богов!

— Но кто эти боги? — спросил Ясон.

И Хирон учил его далее:

— Первой в начале времен возникла Мать-Земля; до нее не было ничего, была только пустая «пасть» и пропасть мироздания, предвечный «хаос». Возникши, она выделила из себя беспредельного Урана, то есть Небо, и покрыла себя им.

И стал Уран струить на Землю живительное тепло и живительную влагу, и зазеленела Земля, и стала производить живые существа — растения, животных, а под конец и людей. В телесном же браке с Ураном родила она шесть Титанов и шесть Титанид. А когда ей стало тяжело от собственных порождений, а Уран все еще не переставал оплодотворять ее своим теплом и своей влагой, она взмолилась [к своим сыновьям, Титанам, чтобы они положили предел этому безудержному [оплодотворению. Но лишь младший из: них, Кронос, внял мольбе своей матери; он сверг Урана и сам со своей [женой Реей стал управлять мирозданием. После времен буйного творчества настали времена мирного наслаждения по ласковым законам Матери-Земли; счастливо жилось тогда людям. Божья Правда витала среди них, а Мать-Земля давала им и ту пищу, и то знание, в которых они нуждались, как она поныне их дает живущим по ее законам детям природы. Не знали тогда люди ни труда, ни войны, ни преступлений; жили много сотен лет, а по их истечении не столько умирали, сколько тихо и сладко засыпали. Это был золотой век.

Царями были Кронос и Рея при мирном и ласковом участии прочих Титанов и Титанид и общей Матери-Земли. Но Кронос помнил, что он свою власть добыл силой, свергши своего отца, Урана. Опасаясь для себя той же участи от своих детей, он их поглощал по мере того, как они рождались… Ты не будешь себе представлять этих древнейших богов-исполинов наподобие людей и это поглощение наподобие людоедства, которое, говорят, в обычае у диких племен далекого юга. Нет, это туманные, непредставимые для нас образы; если ты наблюдал, как в ненастные дни дождевые тучи, сталкиваясь, поглощают друг друга — это тебе скорее даст представление о том, что происходило тогда. Трех дочерей и двух сыновей поглотил Кронос; но когда Рея родила свое шестое дитя, Зевса, она его скрыла, дав Кроносу поглотить камень вместо него. И Зевс вырос в пещере острова Крита и, выросши, заставил Кроноса изрыгнуть поглощенных им детей. И было их всех шесть: трое богов, Посидон, Аид и Зевс, и три богини, Гестия, Деметра и Гера. С их помощью он восстал против власти Титанов и Земли; состоялась великая битва за власть над миром — Титаномахией называет ее предание. И Зевс победил: низверженных Титанов он заключил в мрачный Тартар, а людей золотого века гневная Земля скрыла под своим покровом.

— А где этот Тартар? — спросил Ясон. — Не там ли тоже, под покровом Матери-Земли?

— Нет, мой сын, — продолжал Хирон, — много глубже. Девять дней и ночей летит с неба медная наковальня, пока не ударится о землю; девять дней и ночей летит с поверхности земли по ее безднам медная наковальня, пока не ударится о Тартар. Вот куда заключил Зевс владык старого мира, Титанов. Но все же не всех.

— Был среди них один — собственно не Титан, а сын Титана — по имени Прометей. Прозорливее прочих, он понял, что не в беспечном наслаждении, а в многотрудном совершенствовании цель и смысл жизни. Он ушел от своих и пристал к Зевсу, ожидая от него исполнения этого завета. И только благодаря ему боги одержали победу над Титанами. На смену золотому веку возникли новые люди на новой земле; они жили уже не по закону Матери-Земли, а по закону Зевса, закон же этот гласил: страданием учись. Но это была на первых порах жалкая жизнь: потеряв покровительство Матери-Земли, голые и беззащитные люди были слабее лесных зверей. Прометей боялся, что они погибнут раньше чем научатся чему-нибудь спасительному для них. Чтобы их предохранить от гибели, он похитил огонь с эфирных высот и принес его людям. С этих пор начинается поступательное движение человечества; благодаря огню научились они своим важнейшим искусствам — гончарному, кузнечному, — благодаря огню стали сильнее лесных зверей. Прометей — величайший благодетель человечества.

Но этим он возбудил гнев Зевса, который стал опасаться, как бы люди, обладая огнем, не сравнялись с богами: он велел распять Прометея на дикой скале приморской Скифии. Прометей все терпел, зная, что Зевсу придется со временем примириться с ним. И Зевс ведь силой добыл свою власть; и он чувствует над собой угрозу Матери-Земли. Но он не знает, когда и от кого наступит ее исполнение; это знал, будучи сам Титаном, Прометей. Зевс путем новых угроз хотел заставить его выдать ему роковую тайну, но Прометей остался твердым. Зевс исполнил свою угрозу: преисподняя поглотила скалу с Прометеем, и орел стал грызть его печень — что он пожирал днем, то за ночь вырастало вновь. Но он и поныне остается непреклонным. Теперь преисподняя вновь извергла скалу Титана, она возвышается среди гор Кавказа. По-прежнему он на ней распят, по-прежнему его терзает орел Зевса, но уже близок час примирения, близок тот, который своей меткой стрелой убьет хищника и освободит благодетеля человечества.

— Кто же это такой? — спросил Ясон.

— Это ты знать не можешь, мой сын, — этого не знает он сам. Поколения людей тем временем сменяли друг друга; за серебряным веком, познавшим уже труд, наступил медный, познавший войну, а за ним железный, познавший и преступление. Тогда божественная Правда, витавшая до тех пор среди людей, поднялась на Олимп; Зевс внял ее мольбам и послал всемирный потоп, чтобы истребить запятнавший себя преступлением род людской. И опять его спасителем явился Прометей. Не теряя надежды, что совершенствование в искусствах после временного нравственного падения поведет к нравственному возвышению, он велел своему сыну Девкалиону вместе с его женой Пиррой построить себе ковчег и в нем пережить всемирный потоп.