Читаем без скачивания Особые приметы - Хуан Гойтисоло

Теперь же страна пошла (как говорят) по пути невиданного прогресса, а он, неужели он так и уйдет из жизни, не увидев конца этого грязного и печального обмана?

Навстречу процессии шел нищий: увидев гроб, он торопливо снял шапку, обнажив покрытую язвами, жалкую гноящуюся лысину, и набожно перекрестился; потом он надел шапку, снова приняв безразличный вид человека, примирившегося со своим положением.

Несколько лет назад, когда ты еще работал фотокорреспондентом Франс Пресс, — это было в последние месяцы войны в Алжире, — ты возвращался с танжерского Малого рынка по шумной улице и вдруг увидел то, что тебе было нужно и что ты тщетно пытался поймать объективом «кодака»: Центральный рынок расстилался перед тобою под палящими лучами солнца, огромный, пестрый, разноцветный, со всеми его лотками, лавками и навесами. Ты стоял среди гама непонятно о чем галдевших торговцев-арабов и резкого звона колокольчиков водоносов, стоял, оглушенный этой живописной и беззастенчивой выставкой нищеты, какую можно сравнить только с нищетою высушенного солнцем населения Альмерии, которую показал тебе Антонио, и тут ты услышал голос женщины, вернее, ее слова, которые представились тебе концентратом бесконечных веков прочного порядка, иерархического понимания долга, глубоко осознанного права командовать и слепой веры в безотказное действие законов, которые мудро вершат судьбами мира:

— Посторонись, Пако, он может тебя задеть.

Ты обернулся, чтобы посмотреть, кто же это сказал, и увидел типичную до отвращения красавицу испанку, разодетую в пух и прах, с крашеными волосами, намалеванную, надушенную, напомаженную и умащенную косметикой, приобретенной, несомненно, в роскошных магазинах на Фобур Сент-Оноре, и ее мужа, мужчину с тяжелой челюстью, бурбонским носом и усиками, тщательно закрученными кверху по моде тех счастливых времен, когда царствовал Альфонс XIII и процветала оперетка; глаза его были прикрыты темными очками — точь-в-точь шоры у лошади.

Ну и сукины дети, подумал ты.

Перед ними и перед тобой стоял нищий-араб неопределенного возраста, казалось, уместивший на своем теле все язвы и увечья рода человеческого: череп покрывали болячки, один глаз, узкий, как петля, гноился от трахомы, а второй, синий, искусственный, застыл в глазнице неподвижно и безумно, точно глаз воскресшего сказочного циклопа; на тощем и рахитичном теле болтался драный пиджак; шаровары подвязаны у колен; ноги босы, одна — нормальная, другая — поджата, и искривленная, вертикально вывернутая ступня касалась земли концами пальцев, точно он шел на цыпочках.

Вот бы мне, подумал ты, внушать такой ужас, вот бы мне собрать на себе все увечья и язвы, чтобы вот так же вызвать целомудренное презрение у этой вонючей парочки.

Подобно тому как хилое и кривое миндальное дерево вдруг неожиданно чудесным образом расцветает в стылом сердце января, так же и нищий-побирушка вдруг преобразился в твоих глазах в желанный и драгоценный символ, а его уродство — в философский камень, в эмблему и образ необычайной красоты. Это открытие пришло как озарение, и ты с волнением смотрел на происшедшую метаморфозу: из кривого и низенького человек стал стройным; он пошел, и ступня, поджатая, как копыто козленка, вдруг приобрела изящество и легкость, свойственную полету Павловой или Нижинского.

С тех пор ты знал, что любая мораль, любая философия, любая эстетика не смогут оказать никакого влияния на стадо испанцев, превращенных в заурядность пятью веками конформизма, если и мораль, и философия, и эстетика совместными усилиями не решатся дать отпор пышущим ненавистью словам этой пары, сказанным при виде нищего, — смехотворной, отвратительной супружеской пары, защищенной от реальной жизни своей тошнотворной респектабельностью, независимостью поведения, умением держаться в стороне от всего. Рано или поздно, подумал ты, некоторые, может быть, поймут это.

В тот мокрый и ветреный март 51-го года, захваченные врасплох уличными волнениями и бойкотом трамвайного транспорта, извечные Голоса твоей касты хором взывали к общественному мнению:

«С кем мы это не вызывает сомнений ибо как сказал бы истинный мадридец „сомнение — оскорбление“ с кем мы как не с Порядком Общественным спокойствием Властью с кем мы как не с теми кто намерен подавить попытку мятежа носящего самый низменный характер и преследующего самые неблаговидные цели решительно присоединимся к общественным силам к Каудильо к нашему славному Крестовому походу к несчастью для Барселоны и для нас самих ибо нам причиняют глубочайшую боль невзгоды нашего города любые предлоги и отговорки меркнут перед несомненно скверным оборотом событий совершенно очевидно и явно представляющих новое и разнузданное нападение красных на общественное спокойствие укрывшись за баррикадами своих эмблем и символов „Марксистский сброд“ о котором говорил незабываемый генерал Кейпо де Льяно хочет оживить подрывную деятельность и перед лицом этой опасности ни один честный человек не может оставаться пассивным или бездеятельным неужели эти преступники-агитаторы просочившиеся в Испанию благодаря великодушной политике существующего Строя неужели они думают что им удастся поработить город который уже имеет печальный опыт и испытал на себе гнусные бесчинства и отвратительные беспорядки Барселона как и все города Испании как и все города мира ибо нет сегодня стран которым удалось бы избежать экономических трудностей они универсальны Барселона повторяем мы сумеет сама раскрыть природу лицемерного коварного маневра ибо если у нашего любимого города и есть свои проблемы свои рубцы и свои язвы то мы их вовсе не собираемся оставлять без внимания опираться на бунтовщиков может лишь тот кто начисто лишен здравого смысла у кого как не у нас за плечами тридцати трехмесячный опыт революции (с июля 1936 по январь 1939 года) а что она дала эта революция униженным классам какими такими сокровищами она их одарила чем улучшила их жизнь вот она живая недавняя история которая так же подорвала экономику и надорвала сердце рабочих Барселоны как и рабочих всей Испании разрешила ли революция хоть какую-нибудь проблему пусть об этом скажут сами трудящиеся независимо от их идеологии и образа мыслей ныне мы утверждаем что могут повториться черные дни которым наше славное восстание положило конец сейчас повторяем речь идет о грубой и губительной попытке на которую наш город должен ответить мужественно и прямо печальные события которые мы переживаем в эти дни несут на себе столь несомненную столь явную печать марксистского подстрекательства что даже не имея материала для суждения а такой материал есть и очень убедительный можно утверждать что замышлялся антигосударственный заговор волнения затеяны лицами и группами носящими клеймо на котором красуются серп и молот кто бы ни составлял толпы бастующих горлопанов и демонстрантов не следует забывать помимо всего прочего что по ту и по эту сторону железного занавеса лились потоки клеветы имеющие целью умалить авторитет Испании и возбудить ненависть против нее те кто отличался самой ярой ненавистью ко всему испанскому как раз и брали под защиту происходящие у нас события и если остался еще какой-нибудь скептик то он сможет разубедиться и понять свою ошибку если возьмет на себя труд прочитать сообщения поступающие из-за железного занавеса в наше время никто не может оправдываться незнанием того что представляют собой смутьяны посягающие на спокойную жизнь нашего города ни один барселонец достойный называться таковым не может прочитав это сообщение отказать в своей помощи властям которым поручено охранять всеобщую безопасность здравомыслящий рабочий понявший предательский маневр этих негодяев и не желающий потерять заработок так нужный трудовым семьям в ситуации которую мы переживаем из-за того что у нас еще много неподвластных нам вещей здравомыслящий рабочий не станет в подобной ситуации обращать внимание на расчетливые обещания заговорщиков и песенки красных сирей и мы уверены что барселонский трудящийся класс разумно и спокойно вернется в свои цехи и на заводы твердо зная что мы с необходимой осторожностью и тактом будем заниматься защитой их законных интересов жалоба требование и даже протест имеют свои законные и правильные формы выражения однако в стране которая не потеряла понятия о гражданской чести никто не должен объявлять себя высшим судьей ни в одной области и тем более считать себя хозяевами улицы потому что улица принадлежит всем и прежде всего мирным гражданам поэтому нам кажется что не только ошибаются но и достойны порицания те кто дает волю своему протесту и жалобам и позволяет себе увлечься бесчинствами и злоупотреблениями носящими безбожный и марксистский характер забывая о том что несчастливые обстоятельства которые переживаем мы все и бедные и богатые и те кто наверху и в первую очередь те кто внизу разумеется являются следствием непрекращающейся агрессии красных агрессии против нашей духовной и религиозной сущности которую мы достойно несем перед лицом международного коммунистического и масонского заговора все эти газеты и радио которые с пеной у рта распускают небылицы и осыпают нас оскорблениями все эти утки которые плещутся в луже грязной антииспанской клеветы все те кто изощряется в бесстыжих выдумках все они служат неприглядным целям извечного антииспанизма сплотиться тесными рядами вокруг основополагающих принципов нашего священного Крестового похода и беря пример с непобедимого Каудильо чувствовать себя сильными и спокойными решительными и бесстрашными вот наш ответ итак как уже сказано мы за общественное спокойствие за порядок без которого невозможны ни труд ни приемлемая жизнь для рабочего и его нуждающейся семьи мы откровенно взываем к человеческому инстинкту самосохранения и напоминаем трудящимся и служащим всем тем кто живет трудом своих рук что без общественного порядка который начинается на улице и продолжается в цеху и у станка никто не будет иметь ни заработков ни средств к жизни ни надбавок а лишь голод нищету и горе как в годы красного террора который преступные элементы хотели бы вновь навязать нам они тоскуют по террору ибо он для них источник корысти и наживы они раздосадованы растущим интересом во всем свободном мире к прогрессу и свершениям Режима который был и милостью божьей останется оплотом самым стойким оплотом безопасности свободного мира перед лицом азиатского тоталитаризма и его наглых посягательств мы говорим это еще раз и с нами все достойные граждане мы с Властью на стороне Закона вместе с прозорливым Каудильо ибо мы прекрасно сознаем что поставлено на карту и готовы стоять с оружием в руках как всегда по всем дорогам во всех окопах на всех перекрестках».