Читаем без скачивания Шалинский рейд: роман - Герман Садулаев

Но государство в Чечне было, другое.

Это было и не Российское государство, не новая Россия, хотя Чечню связывало с Россией многое, слишком многое, как пуповина связывает мать и абортируемого младенца прежде, чем гинеколог завершит свою операцию.

Что же это была за страна, брат?

Да.

СССР.

СССР – это не «Скандалы. Слухи. Сенсации. Расследования», как пытаются теперь убедить телезрителей, особенно тех, кто по молодости лет ничего не помнит и не понимает. Не гламурное кафе на Невском проспекте Санкт-Петербурга. Не иероглиф на модных тишотках.

Это была такая страна.

Союз Советских Социалистических Республик.

Советский Союз.

На территории Чечни под вывеской «Ичкерии», под предлогом национального сепаратизма, в зеленых одеяниях «ислама» и «шариата», сохранялся кусочек Советского Союза, последний осколок Советской власти, остров социализма, СССР.

Чеченская Советская Социалистическая Республика.

Так это государство следовало называть на самом деле.

Утопии – или мечты? Но мне видится, как должно было быть: в день, когда не спросив свои народы, узурпаторы власти в России, Белоруссии, Украине и еще какие-то негодяи распускали Советский Союз, Чеченская Республика должна была заявить, что не поддерживает сепаратистов и остается в составе СССР, пусть даже и единственной республикой в Союзе. С формальной точки зрения для этого следовало изменить статус с автономной республики в составе РСФСР до союзной республики. Но если РСФСР предает союзный договор, ее автономные части имеют право на отделение, чтобы не соучаствовать в предательстве.

Нужно было пригласить переехать в Грозный, а еще лучше – в Шали, все союзные структуры власти. А затем требовать на основании международного права передачи Чеченской Республике, как единственному правопреемнику СССР, архивов и имущества Союзного государства.

Ты скажешь – это безумный проект.

А я скажу – это не такой безумный проект, как создание на юго-востоке Европы, на территории, выделенной из России, чеченского национального, да к тому же еще и полностью исламского и шариатского государства, обеспечение его экономической самостоятельности и защита независимости военными и политическими средствами.

При отсутствии идей, традиций и существенных капиталов.

При заведомо отрицательном отношении мирового сообщества к перспективе возникновения еще одного плохо контролируемого режима с исламской окраской, грозящего стать новым анклавом терроризма.

Тем более что это все обернулось только блефом, яркой оберткой с арабской вязью. А внутри остался Советский Союз. Маленький, но не сломленный.

И… не оттого ли, брат?..

Не потому ли?..

Вся эта злость, ненависть, иначе совершенно необъяснимые?

Россия без боя и без видимого сожаления отпустила от себя все республики Союза. Отдала территории, которые завоевывала и осваивала веками. 12 июня в России праздновали День независимости. От кого?

Когда США празднуют свой День независимости, они имеют в виду совершенно определенное историческое событие: отделение от метрополии, день, когда бывшая колония Великобритании стала самостоятельным государством.

От какой метрополии могла отделиться Россия, когда она сама была метрополией?

12 июня в России праздновали День независимости. От кого? От Узбекистана?

Это все равно как если бы Португалия праздновала как день своей независимости дату отделения от нее бывших колоний. Понятно, если этот день празднуют колонии, но что за повод радости для утратившей их метрополии?

Они не спросили никого. Они не посоветовались ни с кем (о, нет, посоветовались – с дьяволом). Они заткнули уши, чтобы не слышать голоса мертвых, голоса предков – отдавших жизни за империю в ее былых границах. Сражавшихся за каждый городок, за каждую высотку и лощинку.

Они выкинули всех за борт.

И я еще понимаю отделение прибалтийских республик – едва ли они захотели бы оставаться в империи, они всегда тяготели к другой жизни, к немецкому бюргерст ву.

Но Средняя Азия?

Россия отдала всю Среднюю Азию. Огромный регион. Колоссальные территории. Неисчерпаемые природные богатства. Регион, населенный огромным количеством русских и других некоренных национальностей! (Их ожидал геноцид, несравнимый с притеснениями русскоязычного населения в Чечне.) И кому было до этого дело? Даже основной массе коренного населения это отделение не было нужно! Только кучке местных ханов. Но кому было до этого дело?

И внутренние российские территории – подарили Крым, ничего не сделали для его возврата. Отдали кусок земли Китаю. Японии острова тоже отдадут, тихонечко, без пыли и шума.

Так почему же?

Почему с такой яростью обрушились на маленькую Чечню? Почему ее не простили, не отпустили? А, брат?

Вот потому, что не могли оставить на поверхности планеты Земля даже крохотного кусочка Советского Союза, даже скрытого под масками.

Потому что больше всего они ненавидели СССР. Дьявол ненавидит СССР, вот как получается, брат.

Это повод, чтобы мы с тобой любили СССР, несмотря ни на что. СССР не был идеален, нет. Но если его так ненавидит дьявол, нам нужно его любить, брат. Потому что мы не должны быть заодно с дьяволом, никогда!

Ты скажешь: брат, это все очень красиво и интересно, но совершенно бездоказательно.

А я скажу: знаю, брат. Главное доказательство – то, что так чувствует мое сердце. И сердца других, хотя люди этого не понимали. Не все понимали. И я не очень понимал. Тогда это называлось по-другому, произносились другие имена.

У нас в Шалинском РОШГБ служил паренек, Муса Идигов. Ему было лет двадцать, может, двадцать два – не больше. Муса не брился, стараясь отрастить подобие бороды, и вообще был большим фанатом шариата и всего такого. Его кумирами были Шамиль Басаев и чуть ли не сам Хаттаб.

Вместе с тем это был мальчик добрый, слегка застенчивый. Он не очень подходил для службы в нашей конторе. Устроился по протекции, это наверняка. И даже не Лечи, а кто-то из Грозного покровительствовал ему. В общем, он был чей-то там родственничек.

Еще он был внушаемый и доверчивый. Особенно потому, что плохо знал грамоту. Я заметил, люди, которые много читают, как правило, недоверчивы. Чтение учит сомневаться, проверять все на зуб разума. А те, кто книг не читает, – легко принимают на веру любое услышанное слово. По телевизору, радио или на митинге.

И этот Муса к месту и не к месту поминал шариат.

– Нам надо установить полный шариат, – говорил он серьезно, – тогда только закончится этот бардак.

Я как-то не выдержал:

– Муса!

– Что?

– Откуда ты знаешь про шариат? Ты что, изучил Коран, Сунну, Хадисы Пророка? Почему ты решил, что шариат нам поможет?

– Ну, я…

– Ну, ты. Ты даже по-русски читаешь плохо, не говоря об арабском. А все туда же! Шариат! Слышал крики на митинге, вот и все твои познания. Скажи мне, что такое, по-твоему, шариат?

К моему большому удивлению, Муса справился со смущением и ответил уверенно и твердо:

– Шариат – это когда нет богатых и бедных, когда помогают больным, вдовам и сиротам, когда награждают и наказывают по справедливости, а не за деньги, когда нет пьяниц и наркоманов, нет бездельников, все работают и торгуют честно, никто не наживается на беде другого, когда правят самые достойные и мудрые, когда закон и порядок, нравственность и взаимопомощь.

Я был потрясен. И едва нашел в себе силы поиздеваться над Мусой.

– А «от каждого по способностям – каждому по труду» – это шариат?

– Да, шариат! – Муса энергично закивал головой.

– Случайно, не помнишь, это из Корана или из Сунны?

– Из Сунны… наверное… – Муса снова стал застенчивым.

Мы разговаривали в общем кабинете, и старшие по возрасту сотрудники, заставшие советскую идеологию, уже попадали от хохота.

– Это из Ленина, Муса.

Парень удивленно поднял бровь. Видимо, не слышал о таком алиме, ученом богослове.

– И твой шариат – это никакой не шариат. Это социализм.

Да, брат. Совсем не обязательно читать Ленина и Маркса. И называть это можно по-разному: хотя бы и шариатом. Но большинство народов стремятся к социализму. Нас убеждают, что капитализм – путь, хороший для всех. Но есть только несколько народов, которые естественно склонны к неограниченному частному предпринимательству, инициативе, индивидуализму. Они говорят: война всех против всех. Они говорят: каждый сам за себя. Они говорят: человек человеку волк. Они говорят: мой дом – моя крепость. Они говорят: победитель получает все. Они говорят: горе побежденным.

Дьявол говорит: победитель получает все, и горе побежденным!

А я, брат, думаю так: если есть побежденные, то никто не победил. Если есть проигравшие – никто не выиграл; если есть хоть один проигравший – проиграли все.