Читаем без скачивания По-взрослому - Мари Александер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нет, Вадим не душить меня собирался (хотя у меня мелькнула такая мысль), наоборот, его движения стали ласкающими, большими пальцами он массировал шейные позвонки. Я начала залипать.
– А дальше? – вернул он меня к действительности.
– А дальше подошёл мужчина, и я узнала, что конь – это и есть Гром, а он представился его хозяином.
– И..? – спрашивает Вадим, продолжая массировать шею, пробегаясь пальцами по ключицам и выше, по шее к подбородку, запрокидывает мою голову назад, теперь смотря мне в глаза, продолжает: – Так что же было непонятного в запрете общения с ним?
Это меня взбесило, я смогла вырваться и, встав, повернулась к нему лицом, сделала шаг назад, и мои вторые «не 90» уперлись в стол.
– А что мне было делать, когда он представился? Убегать как от чумы?– спросила я и в своё оправдание добавила: – Я просто проходила через конюшню, ни о чем таком мы не разговаривали. А потом он сам сел рядом.
– А всё, оказывается, было намного интереснее, получается, в vip-зоне вы уже не случайно встретились, – сказал он, подойдя ко мне вплотную.
– Там я просто смотрела выступление Ники, а он сам сел рядом и комментировал её выезд. И ВСЁ! – последнюю фразу практически прорычала ему в лицо.
Сама не понимаю, как я оказалась в ловушке. Да, дверь была не заперта, но между мной и ней была стена по имени Вадим Александрович. Его руки уже обнимали меня, а я тщетно пыталась оттолкнуть его, упираясь руками ему в грудь.
– И что из ваших двух встреч и разговоров «ни о чём таком» дало ему повод решить, что ты не моя?
И прежде чем я смогла возразить, что я не его, он повторил то, что уже делал в прошлый раз, и доказал, что я принадлежу ему. После возвращения он дал мне призрачную свободу и надежду на то, что я принадлежу сама себе. Полтора месяца я просто обманывала саму себя.
Но вот сейчас уже не убежать. Одна рука скользнула вверх по спине, зарываясь в моих волосах, распуская мою аккуратную причёску. В это время второй он крепко обнял меня за талию, легко приподняв, посадил на стол. И всё это одновременно с тем, как его губы уже завладели моими. Поцелуй был жёсткий, утверждающий его главенство, он как будто наказывал меня. Но это было столь желаемое наказание, что никаких протестов с моей стороны не последовало. Наоборот, мои руки уже обнимали его за шею, тело прогибалось, стремясь к максимальной близости. Поцелуй он прервал только для того, чтобы сделать вдох, скользнул губами по скуле и в ухо прошептал:
– Лина, я ведь предупреждал.
А я, что я? Я пыталась восстановить дыхание, но тщетно. Когда почувствовала его руку у меня под подолом платья, и дальше, и в моих трусиках, вообще забыла, как дышать. На мне было свободное платье с запахом, и Вадим легко получил доступ к запретному. Его пальцы заскользили по уже влажным складочкам. И это только подтвердило его правоту, о чём он не преминул сказать вслух:
–Лина, скажи, что я не прав, – сказал и скользнул пальцами вверх-вниз, задевая клитор.
Все мои почти трёхмесячные фантазии обрушились на меня одновременно. В голове мелькнула картина, как я лежу на этом столе, а Вадим стоит между моих ног и…
В этот момент он прекратил дразниться и скользнул одним пальцем внутрь влажной киски, а большим начал ласкать клитор.
– Моя Лина, страстная девочка! – всё тот же шёпот в такт движений его пальцев.
Его руки и губы воплощали мои мечты, и я уже не могла оставаться безучастной, просто пассивно получая удовольствие. Забыв про стыд, я уже сама хотела большего. Вадим целует шею, плечи и, переходя к груди, дал мне чуть больше свободы действий. Я не растерялась и убедилась, что его желание сейчас не меньше моего, когда через слои его одежды я начала ласкать ладонью его член. Мне даже послышался его стон, что придало мне уверенности не останавливаться.
Мы забыли, где находимся сейчас, мы хотели одного и того же, и неважно, что было не то время и не то место. Я лежала на столе, кажется, Вадим смахнул что-то на пол, укладывая меня на него. Нам обоим уже не хватало прикосновений и поцелуев. Крышу сносило до такой степени, что его одежда мне уже мешала, и я смогла, не расстёгивая ремня, справиться с ширинкой и, миновав бельё, скользнула пальчиками по гладкому стволу. Вадим застонал так громко, так протяжно.
– Линннна, – он поднимает голову и, смотря мне в глаза, говорит: – Ты же понимаешь, сейчас мы уже не остановимся.
И резко вводит уже два пальца, срывая очередной мой стон, я же в ответ сжимаю ладошкой его член, и снова его движение рукой, от которого я практически срываюсь на крик, ощущая, что ещё чуть-чуть.
– Лина, расстегни ремень, – хриплый голос Вадима.
И я подчиняюсь, двумя руками начинаю расстёгивать ремень, смотря ему прямо в глаза.
Глава 15
И тут как гром среди ясного неба.
– Пап, как ты думаешь… – голос Ники срывается на шёпот. – Я стучала.
ТИШИНА. Я держу одной рукой пояс брюк Вадима, чтобы не упали, а второй одёргиваю подол платья и поправляю лиф. Глаза зажмурила, сказать, что мне жутко стыдно перед Вероникой, – это ничего не сказать, и следующая фраза «ребёнка» меня добивает.
– Взрослые люди, а сами?! Могли бы додуматься и закрыть дверь.
– Вероника, а она и была закрыта, – говорит Вадим безапелляционным тоном.
Он уже успел привести себя в порядок (причём без моей помощи, так ещё и мне помог встать со стола) и развернулся к ней.
А я пряталась за его широкой спиной, встретиться взглядом с Никой я ещё не была готова, в отличие от её отца.
– А замки для чего? – срывается она на крик. – Ключами пользоваться вы, взрослые, не умеете?
– Ника, – набравшись смелости, я пытаюсь оправдаться перед ней, выходя из-за спины Вадима.
Но он меня прервал.
– Ты тоже не маленькая, и в следующий раз, не получив разрешения, не входи. Это понятно, Вероника?
– В следующий раз? – этот вопрос мы произнесли с Никой в унисон, только интонации были немного разные: у неё возмущённая, у меня обречённая.
Он что, только что дал понять своей дочери, что то, что сейчас было, – это не единичный случай и будут повторения? Да как я после этого буду смотреть ей в глаза и говорить о каких-либо моральных устоях?
Вадим же обошёл стол, сел в своё кресло и сказал:
– Если твой вопрос не жизни и смерти, то давай его обсудим после того, как вы вернётесь от Софии.
– А мы едем к Софии? –
