Читаем без скачивания Муж, жена, любовница - Олег Рой

Когда Юлия очнулась, она поняла, что на какое-то время ее сознание просто отключилось. Она смутно помнила, чту именно привело ее сюда, но не могла понять, когда она потеряла сознание.

Слабая боль в руке, чуть выше локтя, возвратила ее к реальности. Что такое? Около кровати на коленях стоял Питер, уже одетый, со шприцем в руке. Через плотные шторы едва пробивалось солнце. В номере тихо гудел кондиционер, было сумрачно и прохладно.

Ее мутило, на лбу выступил липкий пот, тошнота подкатила к горлу. Юлия рванулась в ванную комнату. Открыла холодную воду, умыла лицо, но это не помогло, лучше ей не стало. Через минуту ее затрясло как в лихорадке. Господи, да что же это?! У нее потемнело в глазах. Она встала под душ, включив только холодную воду, замерзнув и чуть придя в себя, мокрая и неодетая, не посмев взять полотенце, вышла из ванной комнаты.

Стоявший у закрытого окна Питер бросился к ней, потом за полотенцем. Вышел из ванной с большой махровой простыней, укутал ее и начал приговаривать:

— Юлия, наконец-то! Я так испугался. Что же такое с вами? Это все от жары. Я ведь говорил, с тропиками нельзя шутить. Такое случается здесь с непослушными русскими девочками, которые бегают без шляпы под солнцем.

— Простите, Питер, мне очень неловко. Понятия не имею, как это со мной случилось, но мне очень плохо. Можно я немного полежу?

— Ну конечно, Юлечка, дорогая. Ложитесь, я вас укрою. Может быть, выключить кондиционер? Вам не холодно?

— Меня немного трясет, но это пройдет.

— Нельзя так переутомляться, перенапрягаться. Может быть, вы боитесь меня?

— Ну что вы, Питер! Как я могу вас бояться! Вы такой милый…

"Просто я первый раз изменяю мужу, — подумала Юлия, — но тебе об этом знать совершенно не обязательно". Неужели и в самом деле такие приключения не для нее? Неужели психика, а за ней и тело дали сбой только потому, что она разрывалась между чувством вины и чувством мести, между физическим желанием и душевной болью?!

— Это похоже на тепловой удар, — продолжал размышлять вслух Питер. — Вы перегрелись, хотя пришли сюда с холодными руками. С вами случился глубокий обморок. Я очень испугался.

— Да, у меня потемнело в глазах, и я ничего не помню. Кстати, а почему у вас в руке был шприц, когда я очнулась?

— Я вынужден был ввести вам лекарство для поддержания работы сердца. Это простая камфара.

— Откуда у вас камфара? И шприцы — неужели вы всегда держите их наготове?

— Держу. И, как видите, Юлечка, делаю это совершенно правильно. Мало ли что может случиться! А камфара — это элементарный препарат, он должен быть всегда под рукой.

— Откуда такие познания? Вы врач?

— Что за допрос, дорогая! — засмеялся ее собеседник. Но тут же посерьезнел и продолжил уже совершенно другим тоном: — Нет, я не врач, но близок к этой профессии. Вы внезапно потеряли сознание. "Скорую помощь" вызывать нельзя. И вам, и мне это ни к чему: вы замужем, я тоже не холостяк. К тому же у вас нет с собой страховки. Правда ведь? Вот я и измерил ваше давление, пульс, понял, что вы в обмороке, и быстро ввел камфару.

— Так просто. Спасибо, Питер. Вы, наверное, правильно отреагировали.

— Ну что вы, не стоит благодарности. Я держу в холодильнике такие препараты, потому что мне и членам моей семьи иногда приходится ими пользоваться. А здешняя медицина очень малопрофессиональна и дорога. Для оказания помощи вас могли отвезти на вертолете на другой остров — на Гваделупу. Вы этого хотите?

— Ну уж нет, оказаться на Гваделупе, поехав в магазин в Густавию… Ни за что. Спасибо, Питер, вы меня просто спасли. А то было бы похоже на какой-нибудь анекдот про неверную жену. — И Юлия рассмеялась.

— О, слава богу, наконец-то вы смеетесь! Ну как теперь? Голова кружится, болит?

— Немного. И шумит в ушах, но это, должно быть, скоро пройдет. Который час? Я должна быть в отеле хотя бы к ужину.

— Не беспокойтесь. У вас в запасе два часа. Успеете прийти в себя. А теперь, голубушка, никакого секса, от которого вас так занесло, что вы потеряли сознание. Признайтесь уж мне — я ваш друг, я никому не скажу, — почему вы тбк переволновались и перенервничали перед нашей встречей, что вам стало плохо?

— Не выдумывайте, Питер. Я, естественно, волновалась, но не до обморока же. На меня это совсем не похоже. У меня крепкое здоровье.

— Ну и замечательно. Надеюсь, оно останется таковым и впредь. Если вам лучше, одевайтесь, и давайте посидим на веранде, на воздухе. Там уже прохладно, ветерок. Солнце ушло с этой стороны дома.

На маленькой веранде — скорее даже лоджии — помещались стол и два плетеных кресла. Питер вынул курительную трубку.

— Простите меня. Я так перенервничал, что должен покурить, чтобы успокоиться. Вы не будете против, если я выкурю трубочку?

— Нет, конечно. Мне нравится, как пахнет трубочный табак. Я долго была без сознания?

— Да нет, минут десять — пятнадцать. Такое бывало с вами раньше? Или это мое могучее обаяние вывело вас из себя? Признайтесь!

— Нет, никогда со мной ничего подобного не было. Наверное, сказались жара, волнение и эти ваши любимые тропики — все вместе взятое.

— А диабета у вас нет? Это могла быть и диабетическая кома.

— Господь с вами, что вы такое страшное говорите? Я же говорила вам: у меня отличное здоровье и я веду правильный образ жизни. Жару переношу хорошо — я же банщица со стажем. Не курю, мало пью… словом, непонятно.

— Вы употребляли мало жидкости. В этом климате, хочешь не хочешь, надо много пить… Сейчас вам подойдет чай.

От назидательной речи Питера Юлии стало смешно. Что ж это они все меня учат — даже случайный любовник, и тот туда же!

Но вслух она сказала:

— Хорошо, уговорили. Давайте пить чай — только, чур, зеленый.

И Питер заказал по телефону зеленого чаю. Над ними плыл душистый запах табака, одурманивающе пряно пахли цветы, и Юлия, все еще испуганная и напряженная, понемногу расслабилась и почувствовала, что уже по-настоящему приходит в себя.

— А теперь давайте просто поболтаем, — улыбнувшись ей, сказал он. — Я скучаю по русской речи, хотя и не признаюсь в этом никому, даже самому себе. А вам вот, видите, признался.

— О чем же мы будем разговаривать?

— Да о чем обычно говорят? Во времена моей молодости говорили о детях. Это самая безобидная тема. Расскажите, какие у вас дети.

Они беседовали довольно долго — так, ни о чем, как и предлагал ее странный случайный знакомый. У Юлии совсем перестала кружиться голова; она чувствовала лишь противную дрожь в коленях, но и этого было вполне достаточно, чтобы внутренний дискомфорт не покидал ее.

Питер заботливо угощал ее чаем. Она тихо сидела, пока не смогла уверенно встать, пока не ощутила, что все в порядке и силы ее окончательно восстановились.

— Пожалуй, я уже в силах отправиться домой. Мне давно пора.

— У меня здесь нет машины, Юлечка. Давайте я посажу вас в автомобиль.

— Спасибо, Питер, но я в полном порядке. Не надо меня провожать. Заметьте, что мы так и не перешли на «ты». Забавно, правда?

И Юлия, с легкой грустью махнув ему рукой, размеренно, словно проверяя свои силы, отправилась в обратный путь. На улице было еще жарко, но дул свежий ветер с океана. Она глубоко вдохнула полной грудью и подумала, что, если она доберется спокойно до Москвы, без дальнейших приключений, это будет подарком судьбы. А пока надо добраться всего лишь до своего отеля…

Ее подвезла интересная мулатка, седая и строгая, Юлия уже знала, что на островах все пользуются автостопом — и туристы, и местные жители. В дороге она обдумывала происшествие. Этот неожиданный обморок… Возможно, ничего особенного действительно не случилось. Тепловой удар — с кем не бывает! Она мало ела, а главное — мало пила сегодня. Забыла совсем про это важное правило поведения на жаре — пить и пить, даже когда не хочется. Плохо спала в последние дни, пережила сильный стресс, перенервничала…

Да уж, первый внебрачный сексуальный опыт она запомнит надолго! Надо же, так переволноваться, чтобы грохнуться в обморок — как невинная девочка, ей-богу! Пожалуй, даже какой-нибудь близкой подруге она не смогла бы об этом рассказать — засмеют ведь! Хорошо еще, что ей попался опытный и бывалый партнер. Умеет вывести из обморока, сделать укол, знает, что к чему. А если бы на месте Питера был кто-то другой? Страшно подумать — «скорая», вертолет, больница на Гваделупе, местные врачи, расходы, страховая компания, волокита с оплатой страховки… О, какое счастье, что все обошлось! Да, видно, роль распутницы все-таки не ее амплуа. Моральных силенок маловато, да и физических, как выясняется, тоже.

Юлия почувствовала легкую боль в руке и взглянула на синяк от укола. Не так уж и ловко он это умеет — вон какой след остался. И тут же она упрекнула себя: еще привередничает!.. Хотя привередничай не привередничай, а Питер все-таки человек с тайной. Явно что-то скрывает, о чем-то умалчивает. Ну, сейчас это обычное дело. Может, «пришил» каких-нибудь своих бабушек, забрал наследство и скрывается теперь на Антилах…