Читаем без скачивания Горький вкус предательства (СИ) - Янова Екатерина

Денёк сегодня тёплый, дожди прекратились. Мы гуляем с Принцем, Ариша в восторге оттого, как он преданно приносит её мячик, куда бы она его ни закинула. Заливисто смеётся, снова бросает мячик. Принц огромными прыжками бежит за ним. Но у забора настороженно останавливается, принюхивается, начинает гавкать на стену.

– Принц, что ты там увидел? Ко мне! – зову его.

Пёс слушается, но продолжает настороженно поглядывать в сторону. Я бы подумала, что там, за высокой стеной, кто-то есть, но соседский дом по-прежнему выглядит совершенно безжизненным и пустым. И только в душе у меня тоскливо вздрагивает каждый раз, когда проскакивает мысль, что Ариша могла бы сейчас смеяться не здесь, а за этим забором, и как здорово было, если бы на руках её держал тот, о ком я постоянно запрещаю себе думать, но он упрямо просачивается в мои мысли.

Вечером Игната долго нет. Я должна, наверное, переживать, где он и с кем. А мне хорошо одной с дочкой. Поэтому я не звоню и не интересуюсь, чем он занят. Укладываю малышку, принимаю душ, читаю любимую книгу. Уже собираюсь погасить свет, когда дверь в мою спальню открывается.

Входит Игнат, устало стягивает галстук, начинает раздеваться.

– Игнат, – вздрагивает мой голос нервно. – А ты разве не пойдёшь спать в свою комнату? Надежда Дмитриевна ведь уехала…

– Нет, не пойду, – отрезает он. – Я дома, пришёл к любимой жене, причём здесь моя мать? – выговаривает почти агрессивно.

Я вдруг понимаю, что он пьян.

– Игнат… – отодвигаюсь я на самый край кровати, а вот что сказать, не знаю.

А тем временем мой муж срывает с себя рубашку, брюки и решительно шагает в мою сторону, сдёргивает с меня одеяло.

– Что ты делаешь? – нервно сглатываю я.

– А ты не понимаешь, Алиса? Ты просила время, у тебя его было предостаточно. Я больше не могу ждать. Иди ко мне.

– Но…

– Давай без “но”, малышка моя, – он притягивает меня за плечи, начинает жадно целовать мою шею, щёки, губы, руки его начинают шарить по моему телу.

– Игнат, прекрати, пожалуйста, – пытаюсь образумить его по-хорошему.

Но он не останавливается, наоборот, его действия становятся более настойчивым, он тяжело дышит, шепчет мне на ухо нежности, пошлости, от которых у меня всё переворачивается внутри, оглушает осознанием, насколько это всё неправильно. Я не хочу, не могу, как себя заставить?

Потерпеть ради нашей семьи? Но какая это семья?

Игнат целует меня в губы, а я чувствую запах алкоголя, мне противно, начинает подташнивать, пытаюсь оттолкнуть его, но ничего не получается. Он только агрессивно рычит мне в губы, усиливает напор, хватает мои запястья, прижимает их к матрасу, наваливается сверху всем телом. И вот тут меня накрывает настоящая паника. Я отчаянно пытаюсь выбраться, освободиться, но Игнат как будто не слышит меня. Раздвигает коленом мои ноги, задирает вверх короткую ночную рубашку.

– Пусти, пусти меня, я не хочу! – извиваюсь под ним. – Ты не имеешь права меня заставлять!

Мне удаётся освободить одну руку, я наотмашь луплю его по щеке. Игнат замирает, вытирает кровь с разбитой губы, смотрит на неё ошарашенно, потом поднимает на меня тяжёлый взгляд.

Охватывает ужас, кажется, он сейчас набросится на меня снова и выплеснет бешенство, которое играет в его глазах. Я вообще не узнаю этого человека. Но Игнат встряхивает головой, встаёт с кровати, а потом уходит из комнаты, громко хлопнув дверью.

Глава 14.

За эту неделю, мне кажется, я превратился в шизанутого призрака. Первые три дня для меня вообще стёрлись. Это была алкогольная агония, из которой меня кое-как вытащил Серёга. Он просто появился здесь в какой-то момент, засунул меня под холодный душ, а потом долго отпаивал сорбентами и вправлял мозги.

В целом я был согласен со всем, что он говорил, алкоголем ничего не решишь, после него только хуже, но чем ещё залепить дыру в душе я не знал.

А потом услышал в соседском дворе голос Алисы и малышки. Я нашёл место, откуда мог наблюдать за их прогулками, и теперь превратился в маньяка, который следил за каждым шагом обитателей соседнего дома.

Жаль, что окна спален были плотно задёрнуты шторами, но пару раз мне везло. Я заставал Алису стоящей у окна. Она тоскливо разглядывала наш двор. Мне даже казалось, что она смотрит прямо на меня и вспоминает то время, когда мы были так счастливы вместе.

Скорее всего, это всего лишь моя больная фантазия, но вид у неё точно был нерадостный. Глядя на её печальный облик, мне хотелось закричать: девочка моя, почему ты грустишь? У тебя ведь всё хорошо? Ты должна улыбаться!

Зато я теперь выучил время, когда Алиса с дочкой выходят на прогулку и каждый раз ждал этого момента. Я нашёл трещину в заборе, и позорно подглядывал за Алисой, наслаждался её образом, голосом, улыбками. Теперь я знаю, что чёрного пса зовут Принц, и завидую я ему с каждым днём всё больше.

Пару раз с девочками гулял Игнат. Вот тут меня накрывало необоснованной злостью, ревностью, безысходностью.

Но я заметил странную вещь. Когда появлялась мать Игната, он как будто нарочно тёрся рядом с Алисой, а вот без Надежды Дмитриевны Алиса старалась держаться от Игната подальше.

Конечно, быть может, мне померещилась такая напряжённая реакция Алисы, но я хорошо помню её в своих руках, счастливую, расслабленную, довольную. Сейчас она совсем другая. Да, возможно, она просто повзрослела, научилась контролировать эмоции, и всё же… на душе противно скребло.

А ещё я всё хотел найти момент, чтобы поговорить по душам с другом. Я ему даже звонил пару раз, но каждый раз Игнат ссылался на занятость.

Но мы всё же встретились с ним. И обстоятельства получились весьма странные и неприятные.

В тот вечер мы с Серёгой встречались с нашими партнёрами в ресторане. Ребята они были не местные, и после того как мы порешали все вопросы, парни попросили организовать им “культурный” отдых.

Серёга по таким заведениям больше не ходит, поэтому пришлось отдуваться мне. В стриптиз-баре я забронировал ребятам столик, отвёз их до места назначения, посидел с ними полчаса для приличия и уже хотел уходить, когда заметил за столиком прямо около сцены, где извивались полуголые тёлки того, кто сейчас по идее должен проводить счастливый вечер со своей женой.

Да-да, это был Игнат. У меня чуть челюсть не ускакала, когда я увидел его со стаканом чего-то крепкого, жадно поедающего глазами лоснящиеся тела стриптизерш. Одна из них только что соскочила с его колен и устремилась назад на сцену. Стало обидно за Алису. Получается, ей опять не повезло? Не всё гладко у них? И показать бы ей, чем занят её муж, но нет. Алисе опять будет больно, а она этого не заслужила.

Ну что же, друг, придётся мне тебя отвлечь.

– Зачётная задница, – сажусь за столик рядом с Игнатом.

Он поднимает голову, смотрит на меня исподлобья. Понимаю, что друг уже изрядно выпивши.

– Вон у той мулатки, лучше, – усмехается он.

– А чем тебя жена не устраивает? – впиваюсь в него взглядом.

– А это не твоё дело! – агрессивно шипит на меня.

– А чего ты такой злой, а, Игнасио? Бухаешь, лапаешь шалав. Разлад в семье?

– Ник, повторяю, твоё какое дело? Займись своими шлюхами. У тебя же в этом никогда недостатка не было.

– Да ты вроде как тоже раньше не жаловался. Только я помню твою святую уверенность, что разгульная жизнь длится, пока не найдётся та, кто затмит собой всех. И? Она ведь нашлась? Или я чего-то не понимаю?

– Ник, просто иди на хрен!

– Да я-то пойду. Но забавно, как жизнь поменяла нас местами, – усмехаюсь. – Я помню, как два года назад ты мне вправлял мозги, а я тебя посылал. Потом жалел очень, что не послушал. Но знаешь, на тебя мне уже плевать, а вот Алису жалко. Ей на хрена опять такое счастье?

– Не переживай за Алису. Это теперь не твоя проблема.

– Ошибаешься. Алиса всё ещё моя проблема.

– Только попробуй глянуть в её сторону! – агрессивно шипит он.

– Я бы попробовал, можешь не сомневаться. И муж рядом меня бы не смутил, но я знаю, что она меня не простит. Только поэтому не трогаю её, но я хочу, чтобы она была счастлива. И если это не так, держись, друг.