Читаем без скачивания Варианты прозаических произведений - Михаил Лермонтов

Вместо по-видимому: как будто

Вместо они читали: он читал

Вместо остолбеневший: потерявшись.

После я не боюсь: и уверен

Вместо ваша фамилия: а. Как в тексте; б. вас зовут

Вместо иначе не играю [После начато: пр<оговорил>]: не играю больше

меж тем вписано.

Вместо кто: кто же это такое

Вместо он: Лугин

После свежее было: дыхание

Вместо слабый: а. легки<й> б. странный

<болез>ненный читается предположительно, так как бумага рукописи на этом месте истлела; <оберну>л тоже: <но э> того тоже.

Вместо было бы: было

<его пр>оиграть читается предположительно, так как бумага рукописи на этом месте истлела. После душу. начато: а. Он увидел б. Он видел

Вместо умоляли: а. его умоляли б. умоляли его

После комнаты было: она дышала красотой

Вместо на туманном: на синем туманном

Вместо столь воздушно неземного: подобного.

После Старичок начато: про<должал> <?>

Вместо всякую ночь Лугин: Лугин всё удваивал куши и всякую ночь

наконец вписано.

Вместо встречал: видел

После в кабинете начато: если его чело<век>

После часто не обедал предполагалось начало пятой главы.

<он с> ~ <казалось> слова, заключенные в скобки, читаются предположительно, так как на местах их написания бумага истлела.

Вместо отчаянием начато: м<учением> далее рукопись обрывается.

<и бешенством ~ Он решился> печатается по сборнику «Вчера и сегодня»

1-й черновой автограф (набросок плана):

Сюжет. У дамы: лица желтые. Адрес. Дом: старик с дочерью, предлагает ему метать. Дочь: в отчаянии когда старик выигрывает. — Шулер: старик проиграл дочь, чтобы <?> Доктор: окошко

2-й черновой автограф (варианты и набросок плана):

Вместо я должен знать ~ он испугался: Да кто же ты, ради бога? — Чтос? отвечал старичок, примаргивая одним глазом. — Штос! — повторил в ужасе Лугин. Далее следует черта и набросок плана, не соответствующего тексту повести: Шулер имеет разум в пальцах. — Банк — Скоропостижная —

Герой нашего времени

<Предисловие>

Варианты чернового автографа:

Во всякой книге предисловие есть вместе первая и последняя вещь: оно [обыкновенно оно] или служит объяснением цели сочинения или оправданием и ответом на критики; но обыкновенно [а. но как б. вообще] читателям дела нет до нравственной цели и до журнальных нападок и потому они не читаю<т> предисловий [и потому ~ предисловий вписано.]. — А жаль — особенно у нас. Наша публика так еще молода и добродушна [а. так еще наивна б. так еще наивна и добродушна], что не понимает басни, если в конце ее не находит [в двух строках] нравоучения [Далее начато: осмельтесь]; она не угадывает [а. не понимает б. не угадывает в. не понимает] шутки, не чувствует [не угадывает] иронии; она просто дурно воспитана [одним словом она дурно воспитана]; — она еще не знает, что [и] в порядочном обществе и в порядочной книге чистая брань [а. брань б. русская брань] не может иметь места; что современная образованность изобрела вместо нее орудие [изобрела орудие] более острое, почти невидимое и тем не менее смертельное, которое под одеждою лести наносит [врагу] неотразимый и верный удар. Наша публика похожа на провинциала, который, подслушав разговор двух дипломатов, принадлежащих к враждебным дворам, остался бы уверен, что каждый из них [что они] обманывает свое правительство в пользу взаимной, нежнейшей [взаимной, глу<бочайшей> <?>] дружбы. Эта книга испытала на себе еще недавно жалкую доверчивость [испытала частию судьбу] некоторых читателей и даже журналов к буквальному смыслу слов; иные ужасно обиделись [Начато: иные ду<мали> <?>], что им ставят в пример тако<го> безнравственного человека как Г.<ерой> Н<ашего> Времени [ставят в пример Г.<ероя> Н<ашего> Времени], а другие даже очень тонко замечали [даже имели дерзость утверждать], что Соч.<инитель> нарисовал свой портрет и портреты своих знакомых [нарисовал свой портрет…]. Старая и жалкая шутка! но видно Русь так уж сотворена, что всё в ней обновляется кроме глупостей [Далее начато: надо]. Только волшебная сказка может у нас избегнуть упрека в покушении на оскорбленье личности — и то еще не всегда! Мы жалуемся [врагу жалуюсь] только на недоразумение публики, не на журналы; они почти все были более чем благосклонны к этой книге, все кроме одного, который как бы нарочно в своей критике смешивал имя сочинителя с героем его повести, вероятно надеясь на то, что его читать никто не будет; но хотя ничтожность [Начато: жа<лкость> <?>] этого журнала и служит ему достаточной защито<й>, однако всё-таки прочитав грубую и неприличную брань — на душе остается неприятное чувство, как после встречи с пьяным [с пьяной бабой] на улице; итак если уже нужно у нас для всякой басни нравоучение, то пускай те, которые хотят его узнать, прочтут следующее [прочтут это предисловие].

Герой нашего времени, М.<илостивые> Г.<осудари> мои, — точно портрет, но не одного человека; это тип; — вы знаете, что такое тип? я вас поздравляю. — Вы мне опять скажете [Начато: Мне опять <скажут>], что человек не может быть так дурен — а я вам скажу, что вы все почти таковы; иные немного лучше, многие гораздо хуже. Если вы вери<ли> существованию Мельмота, Вампира и других — отчего же вы не верите в действительность [не верите суще<ствованию>] Печорина? — Если вы извиняли вымыслы гораздо более ужасные и уродливые — отчего же этот характер, даже как вымысел, не находит у вас пощады? — отчего! — не от того ли, что в нем больше правды, нежели вы бы того желали? — [Далее начато: — Не знаю] Вы скажете, что нравственность от этого не выигрывает; извините — довольно людей кормили сластями; у них от этого испортился желудок; нужны горькие лекарства, едкие истины —; но не думайте после этого, чтоб автор этой книги имел когда-нибудь гордую мечту сделаться исправителем людских пороков. Боже его избави от такого невежества! — Ему просто было весело рисовать картину современного человека [картину сердца современного человека], каким он его понимает и к его и вашему несчастию слишком часто встречал; будет и того, что зло указано — а как его излечить это уж бог знает.

Варианты авторизованной копии:

После заглавия Предисловие написано и зачеркнуто рукой Лермонтова.

Вместо первая и вместе с тем последняя: первая и последняя исправлено рукой Лермонтова.

Вместо простодушна: добродушна

Вместо явная брань: чистая брань

Вместо несчастную доверчивость: жалкую доверчивость

Вместо как Герой Нашего Времени: как Героя Нашего Времени

Вместо кроме подобных нелепостей: кроме глупостей

После упрека в покушении на оскорбление личности! было: Мы жалуемся только на недоразумение публики, не на журналы: они, почти все, были более нежели благосклонны к этой книге, все, кроме одного, который упрямо смешивал имя сочинителя с именем героя его повести, вероятно надеясь [на то], что этого никто не заметит. Но хотя ничтожность этого журнала и служит ему достаточной защитой, однако все-таки должно признаться, что, прочитав пустую и непристойную брань, на душе остается неприятное чувство, как после встречи с пьяным на улице.

Вместо портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии: портрет нашего поколения, в полном развитии современных страстей и слабостей *

Вместо а я вам скажу, что ежели вы верили: а я вам скажу, что вы все почти таковы, иные немного лучше, многие гораздо хуже. Ежели вы верили *

Вместо рисовать современного человека: рисовать картины современного человека

Бэла

Печатные варианты [Варианты «Отеч. записок» обозначаются буквами ОЗ; варианты первого издания «Героя нашего времени» — Г1, второго издания — Г2 (см. примечания). ]: