Читаем без скачивания Прыгуны во времени - Роберт Силверберг

– Хелейн, я не могу пользоваться законом, как личной игрушкой для членов своей семьи!

– Он – мой муж, Джо! Я хочу сохранить его. Если он станет прыгуном, я навсегда потеряю его. – Хелейн встала и, покачнувшись, схватилась за край стола. Как заставить его понять, что она стоит на краю бездны? Совершить прыжок – это по сути то же самое, что и умереть! Она боролась за то, чтобы сохранить мужа. А вот брат ее сидит, облачившись в наряд благочестивости, и ничего не делает, а драгоценные секунды уходят.

– Я сделаю, что смогу, – пообещал Квеллен. – Я докопаюсь до этого Ланоя, обещаю тебе! Если ты сочтешь нужным прислать сюда Норма, я переговорю с ним и попытаюсь выяснить, о чем он думает. Да. Наверное, это самое лучшее. Пусть он придет ко мне сюда.

– Если он собирается исчезнуть, – сказала Хелейн, – то вряд ли расскажет тебе об этом. Он за версту будет обходить это здание.

– Почему бы тебе не сказать ему, что я хочу поговорить с ним о возможной работе? Он не раз жаловался, что я ничего для него не делаю, верно? Он придет ко мне, полагая, что я кое-что нашел для него, а я попробую вытянуть из него все, что касается прыжка. Осторожно. Если он на самом деле что-то знает, я его обязательно расколю, будь уверена. Мы разобьем кольцо прыгунов, и больше никто не исчезнет. Ну как, неплохо задумано, а?

– Вполне. Значит, решено, я переговорю с ним. И попытаюсь прислать его к тебе. Если только он уже не исчез.

Она направилась к двери. Брат ее снова улыбнулся. Хелейн вздрогнула.

Она испугалась, что Норм уже покинул это время, пока она сидела тут, разглагольствуя. Ей захотелось как можно быстрее вернуться домой и увидеть мужа. Она знала, что ей нужно внимательно за ним присматривать, пока не кончится этот кризис.

– Напомни Джудит обо мне, – сказала она, обернувшись у двери, когда выходила из кабинета.

8

Квеллен не любил встречаться с сестрой. После разговоров с Хелейн он чувствовал себя разбитым и изуродованным, как после пытки. Ее неприкрытая несчастность безумно терзала его. Теперь же она выглядела так, будто была лет на пять-шесть старше его. Он помнил Хелейн, когда ей было лет тринадцать или около этого, она была невинной и нежной девочкой, наивной в той мере, чтобы думать, что жизнь готовит для нее одни радости. Теперь же ей не было еще и сорока, но она уже заперла себя в четырех стенах и единственное, на что решилась – это драться, притом с завидным упорством, за своего мрачного, озлобленного мужа, потому что кроме него у нее почти ничего не было. И все же она дала Квеллену кое-какую полезную информацию.

Ланой не выходил из его головы с тех пор, как незнакомец всучил ему сложенную мини-карточку на спусковой рампе.

Тогда Квеллен предпринял стандартную проверку, но она, естественно, почти ничего не дала. Одной лишь фамилии было недостаточно для компьютера.

Существовали тысячи Ланоев, и вряд ли Квеллен был в состоянии обследовать каждого из них, чтобы выяснить, не преступник ли тот. Выборочная проверка также ничего не дала. А вот теперь приходит Хелейн со своей внутренней убежденностью, что за всем делом перебежчиков стоит именно Ланой. И эта женщина, которую она упомянула, эта Бет Виснек… Квеллен сделал себе пометку послать к ней агента, чтобы еще раз переговорить о последних днях жизни в этом столетии ее мужа-прыгуна. Несомненно, Бет Виснек уже опрашивали, когда исчез ее муж, но на этот раз нужно обратить особое внимание на Ланоя.

Квеллен задумался, не приставить ли охранника к Норму Помрату и тем самым не дать ему исчезнуть. Ему в абсолютно недвусмысленной форме приказали оставить в покое Дональда Мортенсена и не трогать ни одного из зарегистрированных прыгунов. Колл получил приказ от Джакомина, который в свою очередь услышал его непосредственно из уст самого Клуфмана: «Руки прочь от Мортенсена!» Они боялись изменить прошлое. Квеллен ощущал их страх, исходящий прямо от Верховного Правления. Он мог расшатать устои Вселенной. Для этого достаточно было, например, арестовать Дональда Мортенсена и проткнуть его череп лазерным лучом. «Простите. Сопротивление при задержании. Пришлось убрать».

Вот так! И тогда этот чертов Мортенсен так и не отправится в прошлое четвертого мая, а это опрокинет всю структуру последних нескольких столетий. «В ту секунду, когда я пристрелю Мортенсена, – подумал Квеллен, – все переменится, и может случиться так, что нас завоюют полчища многоногих слизняков из Магеланновых Облаков в 2257 году, ведь это поражение предотвратил бы один из потомков Дональда Мортенсена, если бы у меня хватило ума не убивать его».

Квеллен, конечно, вовсе не хотел навлечь на себя гнев Верховного Правления, помешав отбыть Дональду Мортенсену. Но Норман Помрат не значится в списке перебежчиков. Распространяется ли в этом случае на него деректива Клуфмана? Должен ли Квеллен воздерживаться от любых действий, которые могут помешать отправиться в прошлое любому другому лицу? Это было бессмысленным. И поэтому Квеллен решил, что он может наблюдать за своим зятем и, если понадобится, помешать Норму стать прыгуном. Это сделает счастливой Хелейн. А, возможно, и поможет разделаться с этим столь хлопотным заданием.

– Вызовите ко мне Брогга, – произнес он в микрофон интеркома.

Как оказалось, Брогг проводил какое-то расследование вне стен управления. В кабинет Квеллена вошел другой его заместитель, Ливард.

– Мне в руки попала одна из возможных нитей, – сообщил ему Квеллен. – Мой зять Норм Помрат, похоже, вот-вот отыщет агента, который сделает его прыгуном. Я не вполне уверен, что это правда, но я хочу все тщательно проверить. Шлепните на Помрата «ухо» и записывайте круглосуточно все его разговоры. Если он хотя бы раз заикнется, что станет прыгуном, мы сделаем свой ход.

– Хорошо, – кивнул Ливард.

– А что нового в отношении Ланоя?

– Пока ничего, сэр.

– Я узнал, что предполагаемый агент, с которым должен связаться Помрат, и есть тот самый Ланой. Так что вот наш ключ ко всему, о чем будет говорить Помрат. Проследите за тем, чтобы аппаратура дала нам сигнал, как только Помрат упомянет о бегстве. В этом случае меня нужно немедленно проинформировать.

Ливард отправился выполнять распоряжения начальника. Это, разумеется, означало конец тайны личной жизни Помрата. С этой минуты, пока Квеллен не снимет с него «ухо», Помрат не сможет обнять свою жену, облегчить кишечник, почесаться или обругать Верховное Правление без того, чтобы всеведущая аппаратура не зарегистрировала бы это. Очень плохо. Квеллен сам был жертвой «уха» и понимал, какие муки оно может причинить, так как именно таким способом предатель Брогг узнал о незаконном доме в Африке. И все же Квеллен не раскаивался, что так поступает с Помратом. Все это делалось только ради Хелейн. Она упрашивала засадить Норма в тюрьму, не так ли? Это доставит ему гораздо меньше неудобств. Он скорее всего даже ничего не заметит. И, возможно, выведет Квеллена к источнику всех этих путешествий во времени. В любом случае Помрату будет чрезвычайно трудно покинуть нынешнее столетие, пока фиксируется каждый его шаг.