Читаем без скачивания Цена ошибки - Роман Грибанов

Старшина второго взвода четвертой роты сто восьмого гвардейского парашютно-десантного полка, оглядев своих бойцов, довольно улыбнулся. Все здесь, никто не поломался и не потерялся. Меньше десяти минут назад их выпускающий, получив от пилотов Ан-8, летевшего одним из первых в колонне троек на высоте пятьсот метров, команду, открыл хвостовую аппарель и они, под крики "пошли, пошли, братишки" посыпались двумя потоками в ночное датское небо. Ориентиры им были указаны заранее, к западу от озера Сорё, севернее автострады Е-20. Собравшись после высадки, командир роты приказал их взводу прочесать маленький городишко, стоявший возле шоссе, и заодно прихватить любой автотранспорт. Выбежав на площадь перед кирхой, десантники увидели грузовичок и маленький автобус, стоявший перед зданием с вывеской, которое оказалось местной полицией. Выскочивших из здания четверых полицейских, пытавшихся поднять свои пистолеты, старшина положил тремя очередями. Командир взвода послал его с одним отделением прочесать полицейский участок, второе отделение быстро осмотреть дома в округе, сам же остался рядом с автомашинами. Разжившись длинными фонарями у лежавших на ступеньках полицейских, старшина стал методично обшаривать здание, пинками открывая двери.

— Ух ты, а это что за клоуны? Полуодетые американцы в грязной, до конца не просохшей форме, действительно мало походили на бравых пилотов USAF, которые еще вчера садились в свой "бафф" на авиабазе Уайтмэн. Услышав русскую речь, капитан Гриссом стал интенсивнее дергать свой кольт, застрявший в сырой кобуре.

— Хэндс ап! Заорал старшина, переводя ствол своего АКС на замерших полуодетых людей в американской летной форме. Замерших, кроме одного, в форменной куртке на голое тело, который упорно лапал кобуру, висевшую вместе со штанами на спинке его кровати. Старшина уже было хотел пристрелить этого придурка, но в последний момент заметил на его куртке капитанские погоны.

— Турсунбаев! Скомандовал старшина, кивнув головой на капитана, продолжая удерживать остальных американцев на мушке. Здоровенный казах, чемпион их батальона по самбо, молча кивнул, закидывая автомат за спину, и скользнул плавным и одновременно стремительным движением к капитану Гриссому. Рраз! И капитан оказался на полу, крича от боли в вывихнутой правой руке.

— Кольт… 1911А1. Прочитал Турсунбаев надпись на пистолете, наконец-то покинувшем многострадальную кобуру.

— Возьми себе, на память. Будешь девкам показывать, хвастать, как американский самолет сбил, и у его командира пистолет отобрал. И выводи этих клоунов, пусть поднимают своего и выходят на улицу, мы остальные комнаты проверим. Добродушно посмеиваясь, сказал старшина.

— Гоу, гоу, вашу мать! Подталкиваемые дулом автомата, ошалевшие от таких кардинальных перемен члены экипажа "баффа", поддерживая воющего от боли своего командира, вывалились на улицу. Над притихшим Киндертофтом с ревом проходила следующая колонна троек Ан-12, заходя на выброску второго эшелона десанта.

Одновременно с этими событиями произошли следующие: аэродром Торструп, штаб датской бригады быстрого реагирования в Вординборге и штаб первый Зеландской мотопехотный бригады в Лайре получили по ракете с атомной боеголовкой, по десять килотонн каждая. Город Фредерисия, на полуострове Ютландия, где находился штаб и тыловые части единственной датской мотопехотной дивизии, подвергся налету целого полка бомбардировщиков Ил-28 польских ВВС. Кроме того, вчера вечером на маленькую Зеландию уже упало почти одна мегатонна — кроме Копенгагена, по триста килотонн получили позиции ЗРК "Найк-Геркулес" возле Когё и Хиллеред. В наиболее сложном положении оказались части самого боеспособного соединения армии Дании — датской бригады быстрого реагирования в Вординборге. Командование бригады, получив сообщение о десанте на остров Лолланн, начало принимать меры к отражению десанта. В тот момент, когда на Вординборг упала ракета с ядерной боеголовкой, один танковый и один механизированный батальон уже почти закончили переправу паромами на мыс Фаро острова Богё. А разведрота бригады уже подходила к Сакскёбингу на Лолланне. В итоге оба батальона бригады вступили в бой без связи с командованием, да еще и без артиллерийского дивизиона, который попал под удар вместе со штабом. И в результате без подкреплений, потому что переправа через Фаробрёме не осталась не замеченной воздушной разведкой ОВД и через полчаса паромы оказались под ударом девятки Як-28Б. Вместе с переправляющейся на них противотанковой ротой бригады быстрого реагирования. И когда, часом позже, началась высадка основного морского десанта на сам остров Зеландия, с кораблей ВМФ ГДР, Польши и Балтфлота СССР, противостоять ему оказалось некому. Два батальона бригады быстрого реагирования на острове Лолланн оказались втянуты в бой с отвлекающим десантом ГДР, вдобавок без зенитной артиллерии и прикрытия с воздуха под непрерывными атаками бомбардировщиков ОВД они быстро теряли боеспособность. Оставшийся мотопехотный батальон оказался без командиров, комбат и начштаба батальона погибли вместе со всем штабом бригады, когда над Вординборге вырос ядерный гриб. Пока батальон приводил себя в порядок, на побережье Зеландии успел высадиться почти весь первый эшелон десанта, полк советский морской пехоты, усиленный артиллерийским дивизионом ННА ГДР и польским танковым батальоном. Первая Зеландская бригада датской мотопехотной дивизии тоже ничего не успела сделать. Сначала ее штаб подвергся ракетно-ядерному удару, потом подразделения бригады оказались втянуты в ночной бой с высадившимися двумя полками седьмой гвардейской воздушно-десантной дивизии. Командир сводного десанта, заняв Слагельсе почти без боя, оставил захваченные паромы и саму переправу через Большой Бельт под охраной всего одной роты, все остальные силы бросил в район Лайре.

В открытом бою, да под четким управлением командиров, ударный кулак бригады, пятьдесят танков М47, шестьдесят бронетранспортеров М114 и восемнадцать самоходных гаубиц М52 раздавили бы десантников за пару часов. Но без управления и связи, подвергаясь мелким "укусам" десанта со всех сторон, не зная куда наступать, бригада дергалась на месте, да еще под постоянными ударами с воздуха. С рассветом ситуация только ухудшилась, наряду с бомбардировщиками Ил-28 теперь над позициями датчан постоянно висели немецкие МиГ-17 и советские Су-7Б. Вдобавок артиллерийский дивизион сто двадцати двух миллиметровых гаубиц ННА ГДР, спокойно высадившийся на побережье бухты Факс, продвинулся по захваченному шоссе Е47 до самого перекрестка с шоссе Е20 и далее на северо-запад, до Вилби Сьялланд, начал методично обстреливать район Лайре, пользуясь корректировкой десантников. Через час после рассвета, высадившийся морской десант уже контролировал кусок Зеландии по линии вдоль шоссе Е47, от паромной переправы Фаро- Хаслев-Боруп- Вилби Сьялланд-Греве. Только севернее Когё, равно как и в местечко Ганнебро, к югу от того же Когё, высадившиеся войска не заходили. Там были позиции ЗРК "Найк-Геркулес" и "Хок", получившие вчерашним вечером по триста килотонн и уровень радиационного фона отбивал всякое желание заехать туда даже ненадолго. К 11–30 утра 28 октября почти весь остров Зеландия оказался захваченным. Избиваемая со всех сторон, Зеландская бригада сложила оружие. Чуть раньше капитулировали остатки бригады быстрого реагирования в районе Вординборга. Дольше всех упирались остатки двух батальонов на острове Лолланн, но к обеду сдались и они, когда у них стали заканчиваться боеприпасы. Зеландский хемверн собраться вообще сумел только под утро, когда его склады и оружейные арсеналы были уже в чужих руках. К 13–00 в руках Приморского фронта оказались, не считая мелких островов, четыре крупных — Лолланн, Фальстер, Мен и собственно Зеландия. Исключение составлял район в треугольнике Копенгаген — Торструп — Хиллеред. Поскольку туда сегодня ночью и накануне вечером упало несколько ядерных ракет, да еще этот район был с плотной городской застройкой и разбираться с ним у командования Приморского фронта не было ни сил, ни желания. Ограничились лишь цепью постов на дорогах, окружавших этот район, пропускавших гражданских без ограничений. Пропускали даже датских полицейских, только отбирая у них оружие. Впрочем, датчане, уцелевшие в этом кошмаре, предпочитали бежать в такую близкую нейтральную Швецию, используя любые плавсредства для переправы через Эресунд.

03–25 московское время, 01–25 время местное. Авиабаза бундеслюфтваффе Аурих, территория ФРГ. Через 9 часов 25 минут после начала конфликта.

Подполковник бундеслюфтваффе Эрих Хартманн сидел за столом, заваленный кучей разнообразных бумаг и пытался вспомнить все те русские матерные слова, которые ему довелось услышать в советском плену. Да, он устал, да новости с линии фронта приходили одна другой хуже. Но окончательно его вывела из себя первая радиограмма, полученная из-за океана, из штаба Тактического авиационного командования USAF. Радиограмма была адресована командованию второго ЦУВО и вроде бы пришла по адресу. Но текст… Текст радиограммы гласил: "Командующему второго ЦУВО. Срочно. Подтвердите готовность принять перебрасываемые самолеты USAF..", далее шел список перебрасываемых эскадрилий, всего около пятисот машин, "на ваши авиабазы.." а вот дальше шел длинный перечень авиабаз в ФРГ, Дании, Бельгии и Голландии. Вот только он почти совпадал с тем скорбным списком авиабаз, уничтоженных вечерним ракетным ударом красных, который недавно зачитал ему его новый начальник штаба. Исключение составлял только пяток аэродромов в Бельгии и Голландии. Там, в Америке, что, сидят в штабах сплошные идиоты? Которые войну представляют себе, как рисование разноцветных стрелок на карте мира? Или они до сих пор не знают, что случилось в Европе? Эрих с ужасом закрыл глаза, представив себе, как эти пятьсот машин, совершив длинный перелет с дозаправками, с уставшими донельзя пилотами, садятся на эту несчастную горстку аэродромов. И как радостно потирают свои кровавые лапы русские ракетчики, узнав о таком подарке, ведь у Альянса сейчас нет господства в воздухе, да и вообще скрыть перелет такой кучи самолетов в принципе невозможно. Надо что-то делать, но что? Для начала сажать эту чертову кучу самолетов на авиабазы в Испании и Британии, и только с них перебрасывать их на только те аэродромы, которые могут их принять. Принять, это же не только посадить самолет с пилотом на незнакомый аэродром, хотя и с этим будут громадные проблемы, некоторая часть площадок рассредоточения имело только примитивные системы аэронавигации, а большинство не имело их вовсе, они подходили только для пилотов, хорошо знакомых с местностью. Принять, это значит заправить самолет для нового вылета, повесить на него вооружение, а вот с этим у второго ЦУВО сейчас полный швах. Ни обслуживающего персонала, ни запасов вооружения для полтысячи новых машин у второго ЦУВО просто не было, все сгорело вчера в атомном огне на тех самых авиабазах, которые перечислены в радиограмме. Или в том мартирологе, который зачитал ему начальник штаба. Вдобавок четверть запасов осталась на базах во Франции, в одночасье превратившейся из союзника в не очень дружественного нейтрала. Его невеселые мысли прервал звонок дежурного: