Читаем без скачивания ДРЕВО ЖИЗНИ(Фантастический роман в 3 книгах) - Владимир Кузьменко

– А у меня Брюл вытравил всякую надежду. Знаешь, сколько раз он сажал меня в карцер? Я уже со счету сбился. Ты помнишь карцер? Кажется, ты тоже в нем сидел?

– А как же, три раза. Первый раз меня оттуда вынесли на руках. Сесть нельзя – вода под ногами, прислониться к стене – тоже. Брюл специально велел вбить в стены острые гвозди. Помню, что простоял сутки, а потом потерял сознание. Второй раз я его перехитрил. Засунул в штаны две короткие дощечки. Одну торчком поставил на пол, а вторую – на нее. На таком стульчике и просидел. Когда слышал, что карцер открывают, прятал их в штаны. С тех пор и держал их под нарами на всякий случай.

– Ты летом только там был?

– Летом.

– А я и зимой…

– Давай лучше не вспоминать, ладно?

– Ладно! – Дон внезапно рассмеялся.

– Чего ты?

– Ты помнишь дочку Брюла?

– Помню. Ну и что?

– А обратил внимание, что волос у нее темный?

– Разве? Не помню. Ну и что?

– А то, что Брюл белесый, ну, почти альбинос, а жена – рыжая. Это ему дочку повар сварганил. Как ты этого не знал? Весь лагерь знал и потешался.

– Не интересовался.

– Из-за этого повар и сидит до сих пор, если, конечно, Брюл жив. Это жена Брюла: "Ах! Ах! Как мы можем лишиться такого повара, милый! Тебе нужно особое питание, а я готовить так не умею!" – пропищал Дон голосом жены начальника лагеря. Вот Брюл и прибавлял ему каждый раз новый срок, а тот ему жену ублажал. Что он с ней только не вытворял! Мы как-то..

– Прошу тебя, не надо, – поморщился Эл.

– Можно и не рассказывать. Я сам не любитель смаковать такие вещи. – Дон замолчал и они долго ехали молча.

Стало смеркаться. Вдали на небе обозначился светлый круг – отражение огней большого города. Решили остановиться в первом же пригородном мотеле.

– Мест нет! – отрезала дежурный администратор и внушительно добавила: – Только для иностранцев.

– А мы иностранцы, – заверил ее Эл, протягивая паспорта. Администратор открыла их. Обнаружив вложенные купюры, ни слова не говоря, оформила двойной люкс.

– Приятного отдыха – пожелала она им, протягивая ключ от номера. – Но только до завтра. Завтра приезжает иностранная делегация, – строго предупредила она.

– Мы геологи, – Эл наклонился над окошком и протянул еще пару банкнот. – Ищем полезные ископаемые.

– О, тогда другое дело! – администратор смахнула купюры в ящик стола. – Можете жить здесь сколько угодно! Ресторан открывается в восемь утра, а вечером, – она расплылась в улыбке, – выступление мюзик-холла. Советую посетить.

– Непременно, – заверил Эл, в свою очередь одаривая ее улыбкой.

– На второй этаж, направо, – швейцар возвратил пропуск на поселение и, глядя в сторону, тихо спросил:

– Девочек, анашу?

– Девочек в другой раз, сейчас принеси анаши.

– Сколько?

– Пока на четыре раза…

Они поднялись на второй этаж и вошли в номер.

– Зачем тебе анаша? – недоуменно спросил Дон.

– Здесь все приезжие под тщательным наблюдением. Пусть думают о нас, что мы… в общем, темные, но вполне лояльные к местному режиму люди. Так будет безопаснее. Я уверен, что автоинспекторы уже сообщили куда надо о нашем приезде.

В номер тихо постучали.

– Вот, – протянул швейцар небольшой пакетик. – Высший сорт, из пыльцы!

– Сколько?

Швейцар назвал явно несуразную сумму.

– Вот что, аксакал, не считай нас за фраеров! – Эл протянул ему мелкую купюру.

– Как насчет девочек?

– Молодые?

– Четырнадцать лет. Гурии!

– Ну, если гурии, то приведешь завтра. И смотри!

– Что вы, уважаемый, что вы. Больных не держим!

– Ну смотри. Я плачу щедро, но чтобы товар был – экстра!

– Будете довольны, уважаемый! – швейцар поклонился и, пятясь, покинул номер.

– Завтра к вечеру нас уже здесь не будет, – поймав недоуменный взгляд Дона, шепнул Эл.

Он распаковал чемодан и достал пижаму. Из ванной донеслось чертыхание Дона.

– Нет горячей воды! – крикнул тот.

– Ничего, помоемся холодной. После дневной жары это даже приятнее.

РАШКУН

Возможно, метод, применяемый Элом, был не совсем честным. Возможно! Но каждый пользуется тем оружием, которое имеет. С одной стороны действовала мощная организация преступного мира, располагающая людьми, властью, связями, средствами, а с другой – он один, человек, от которого нельзя скрыть правду.

Со временем он восстановил все события, происшедшие с ним "во сне", и постепенно укрепилось убеждение, что это был не сон, а действие неведомых ему сил, могущественных и добрых. Вместе со своим другом и бывшим начальником он получил чрезвычайно важную для людей информацию от старших братьев по разуму и вместе с этой информацией – замечательное свойство видеть суть вещей. Увлеченный проектом создания асимметричных кристаллов для сверхсложной интеллектуальной системы, Эл поначалу забыл о втором даре, полученном на дальней планете. После побега из лагеря этот дар снова вернулся к нему и развился до очень высокой степени. Он находил неведомые ему раньше лекарственные растения, видел сквозь землю и камни. Это он обнаружил богатейшую золотую жилу, ему стали послушны дикие лесные звери, в лесу он безошибочно находил поляны, полные грибов. Он видел их внутренним зрением, не доходя еще до самой поляны, скрытой от него чащей леса.

Эл слышал мысли людей и научил этому сначала Дона, потом Молли и Лоо, затем – своих детей. Он мог бы быть сказочно богатым, мог стать великим лекарем, так как знал, что и чем лечить. Но он не стал им. Он стал врачевателем, как он говорил сам себе, врачевателем язв, поразивших общество. Так ему, во всяком случае, казалось. Прав он был или неправ, не нам об этом судить.

Изгой, скрывающийся от закона, он считал, что самое главное – разорвать опутавшую страну паутину преступной мафии, и он рвал ее сам, где представлялось возможным, рассчитывая, что разрывы, производимые им, приведут к тому, что порвется вся паутина. "Тогда, – думал Эл, – может быть, настанет час передать человечеству великий дар старших космических братьев". Он много для этого сделал. Нити рвались, и раскрытая им цепочка вела к тем, кто стоял во главе преступного мира. "Если столичный уголовный розыск воспользуется той информацией, которую передаю ему я, то дальше дело пойдет быстрее". Он не считал, как Дон, что общество прогнило насквозь и ему ничего не поможет. Он верил… И не только верил, но и видел и ощущал, что в обществе пробуждаются новые молодые силы, несущие в себе добро и справедливость. Хотя временами ему казалось, что Дон прав, и тогда страшная тоска охватывала его всего без остатка. В эти минуты он начинал думать, что все, что он делает, – все это лишнее, бесполезное, наивное, а может быть, как утверждал его друг, вредное. Может быть, действительно Дон прав, и все это не что иное, как борьба за власть между старой и новой, зарождающейся мафией? Может быть, следует ждать, когда вся эта система сама развалится…