Читаем без скачивания Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия (СИ) - Савченя Ольга "Мечтательная Ксенольетта"

Айссия расходовали силы быстрее, их было труднее использовать. Когда они действовали самостоятельно, используя меня, как источник, я не задумывалась над организмом. А сейчас, ощупывая невидимыми руками, собственное сердце, боялась. Хрупкий организм казался сложным. Я бы сравнила его с маленьким государством, но с невероятно отлаженной системой. В такой не каждый логист разберется. Все же нужно было поступать в медицинский…

Охарс – вот оно! То чудо, возникающее по щелчку пальцев. Но в силу легкого характера, в отличие от Ксанджей, тянули из меня практически столько же энергии. Я быстро загасила их. Прислушалась к себе, понимая, что надо останавливаться. На севере не удастся восстановить резерв так быстро, как в теплых регионах, если вообще удастся, и еще необходимо пройти ритуал, а после управляться с духами памяти. По характеру они подходят всем, мы будем едины, но наставник говорил, что в далеком прошлом этих духов всячески избегали. А тех магов, кто связывал себя с ними не любили, остерегались. Мне было все равно, лишь бы быстрее добраться до сокровищницы.

Я обернулась к Кейелу, внимательно наблюдающему за мной:

– Я трачу силы ни на что, – заметила, склоняя голову к плечу. – Не остановишь?

Он поднял на меня глаза, и я смутилась.

Не остановит… Духи Фадрагоса! Если бы мы могли отдавать всего себя, не совершая движений, без слов, без лишнего вздоха, то именно таким взглядом. Он точно любовался мной, но не наслаждался. Не осуждал, но чертовски устал от меня. Не ненавидел – любил. Однако в этой любви хорошего было ничтожно мало.

Наверное, Вольный до сих пор не понимает, что с ним. А если понимает – к чему стремится?

Не надейся, Аня, он не бросит миссию…

– Хочу на свежий воздух. – Мой голос дрогнул.

Кейел, упираясь ладонью в стену, безропотно поднялся и остановился у прохода. Прислонился плечом к стене и опустил голову, дожидаясь, когда я первая пройду к лестнице.

* * *

Несколько часов я провела на морозе, разглядывая мелких птиц, слетевшихся к просторной кормушке. Зерна тут берегли, поэтому птицы выклевывали мякоть фруктов и овощей, оставшейся на кожуре. Несколько существ прошли мимо и спустились в священный зал, чтобы подготовить его к ритуалу. Кейел не отходил от меня ни на шаг, будто забыл, что у него могут быть свои желания и жизнь. Он не злился, но все еще выглядел обеспокоенным и разбитым. Мне было боязно заговорить с ним. Не хотелось снова касаться болезненной для нас обоих темы.

Обедали поздно. Взбудораженный наставник пригласил в дом не только нас, но и еще каких‑то соггоров, обсуждая с ними предстоящий ритуал на языке северян. Иногда он переводил мне обрывки, но фразы лично для меня не несли никакой ценности. К вечеру ближе, кроме Кейела, возле меня ютилась и Елрех. Она знала о духах памяти совсем мало. Если на севере в городских библиотеках жители могли узнать обо всех духах, которых помнил Фадрагос, то в регионах, подконтрольных мудрецам, знания приходилось заслуживать карьерой. Елрех получала в библиотеках лишь то, что могло пригодится уважаемой гильдии алхимиков, и литературу общего доступа.

– Откуда ты знаешь о духах памяти? – спросил Кейел, осторожно погладив листок горшочного дерева – редкого украшения северных домов.

Елрех перестала заплетать мои волосы, удерживая пряди в пальцах. Мне не было видно ее лица, но ее ноги, на которые я, сидя на полу, опиралась спиной, ощутимо напряглись.

– Много мест посетила, – спустя короткое молчание ответила, – добродушные селянки любят делиться богатыми знаниями.

Взгляд Вольного, украдкой брошенный на Елрех, ударил угрозой. Так хищники следят за врагом. Еще не рычат, не упреждают, но внутренне готовятся к схватке. Я хотела оглянуться на Елрех, но, видимо, она не поднимала головы и ничего не заметила, потому что попросила:

– Сиди же смирно, непоседливая Асфи. Вижу, Единство пошло на пользу тебе, а другим принесло лишь хлопот. Сколько в тебе энергии?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Духи подкинули не так уж и много своих сил, но они точно прибавились. Вместе с бодростью и желанием постоянно что‑то делать.

Наставник забегал после заката. Сообщил, что к ритуалу все готово, но начинать его нужно после полуночи. Я погружусь в какой‑то транс, в котором нельзя пробыть слишком долго, и только рассвет пробудит меня. Выглядел старый соггор ликующе, что наводило на не слишком приятные подозрения:

– Вы никогда не проводили таких ритуалов? – с улыбкой поинтересовалась, откладывая книгу с местными сказками на общем языке.

Моя улыбка сработала – скрыла настороженность. Кейел тяжело вздохнул и виновато отвернулся к окну, а вот наставник с предвкушением ответил:

– Даже похожих! Священные залы существуют для принятия серьезных клятв, проведения мероприятий, вроде отречения от собственного «я», и сохранения древних реликвий. – Он с нежностью погладил какую‑то потрепанную книгу, совершенно не обращая на меня внимания. – Но мы тщательно изучали многие ритуалы.

– Теорию, – нахмурилась я.

– Для пустой практики жаль тратить реликвии, а амулеты, напитанные силой духов, слишком дорогие и не имеют достаточной мощи. – Наконец‑то взглянул на мое побледневшее лицо и заверил: – Тебе не стоит тревожиться, Асфирель. Я отобрал лучших учеников в помощники.

Елрех закусила губу, явно сожалея, что не может возразить проведению ритуала, а Кейел все еще не смел смотреть в мою сторону. Он предупреждал об опасности. Возможно, опасность исходила не столько от ритуала, сколько от давности последних практик. Меня будут оперировать по инструкции, написанной много столетий назад… Впечатляет.

– Не волнуйся, дитя. – Наставник быстро вернул себе серьезность. – В книге написано, что рассвет разбудит душу. Что его тепло не позволит ей заблудиться в чужих воспоминаниях.

* * *

Вместе с Ив и Роми на ужин пришел Десиен. Веселый как никогда! Я обомлела, увидев его в доме наставника, которому он за глазами запросто перетирал косточки и с легкой руки записывал в подозреваемые. Кажется, впервые за день серьезно напрягся даже Кейел.

Балкор не успел переступить порог гостиной, как уже раскинул руки и с широченной улыбкой обратился ко мне:

– Счастье‑то какое! Асфирель, мои поздравления мне! – В считанные секунды я оказалась в его объятиях – не крепких, но достаточных, чтобы не суметь отпрянуть. От худощавого, но, как оказалось, сильного тела все еще исходил морозный холод ночной улицы. Шепот донес запах карамели: – Поговорить нужно, человечка. Наедине. – И снова громко, от души хлопая по моим плечам, произнес: – Теперь всем могу хвалиться, что видел мага вживую!

– Не можешь, – хрипло напомнил то ли о себе, то ли просто напомнил Кейел.

– Ах, да… – протянул Десиен, теряя ко мне интерес и поворачиваясь к другу, сидящему на диванчике. – Забыл, что она прячется. Как же я не люблю секреты, они портят радость.

Кейел хмыкнул, но Роми, фыркнув и тоже приближаясь к диванчику, опередил высказыванием:

– Любишь.

Десиен, продолжая улыбаться, чуть поморщился.

– Какие же вы злые. Нехорошие.

Больше никаких поползновений с его стороны ко мне не было. Ни намека не проскочило. Он будто забыл обо мне и его желании поговорить наедине. Весь ужин я удивлялась, наблюдая за взаимными любезностями балкора и наставника. Даже закралось подозрение, что нас водят за нос и перед нами сидят сын и отец. Иногда к их веселым обсуждениям присоединялся и Кейел. Они смеялись, а потом, видимо, из вежливости обращались к нам. Понимать бы еще о чем они говорили, когда нас не замечали. Впрочем, за большим, богато накрытым столом я оказалась не одна такая, непонимающая. Ив дергала ушами, внимательно прислушиваясь к болтовне. Роми поначалу, судя по прищуру, тоже пытался, но затем оставил бесполезное занятие и тихо обсуждал что‑то с Елрех. Никого незнакомого, кроме слуг, в столовой больше не присутствовало.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})