Читаем без скачивания Игра престолов - Джордж Мартин

— Я думаю, что твое место именно здесь; там, за Стеной, мне потребуетесь и ты, и твой волк.

От этих слов восторг побежал по спине Джона.

— За Стеной?

— Я намереваюсь отыскать Бена Старка, живым или мертвым. — Мормонт пожевал и проглотил. — Я не буду кротко дожидаться здесь прихода снегов и ледяных ветров, мы должны знать, что происходит. На этот раз Ночной Дозор выйдет во всей своей силе — против Короля за Стеной, Иных… любого, кто встанет на нашем пути. Я сам поведу войско. — Он указал кинжалом в сторону Джона. — По обычаю стюард лорда-командующего является и его сквайром. Однако, просыпаясь, я должен быть уверен в том, что ты не убежал ночью. Поэтому я требую от вас ответа, лорд Сноу, и я получу его именно сейчас. Кто ты: Брат Ночного Дозора… или мальчишка-бастард, который решил поиграть в войну?

Джон снова распрямился, глубоко вздохнул. «Простите меня, отец, Робб, Арья, Бран, простите меня… я не могу помочь вам. Он прав. Место мое здесь».

— Я… ваш, милорд. Я — ваш человек. Клянусь. Я больше не убегу!

Старый Медведь фыркнул:

— Хорошо. А теперь ступай, надень свой меч.

КЕЙТИЛИН

Казалось, прошла тысяча лет с тех пор, как Кейтилин Старк вышла с младенцем-сыном из ворот Риверрана и, переправившись через Камнегонку в небольшой лодочке, начала свое путешествие на север — к далекому Винтерфеллу. Она снова переправлялась через Камнегонку, только на мальчике теперь была кольчуга и панцирь вместо распашонок с пеленками.

Робб сидел на носу рядом с Серым Ветром, рука его покоилась на голове лютоволка, гребцы навалились на весла. С ним был Теон Грейджой. Дядя Кейтилин Бринден следовал за ними во второй лодке, рядом с Большим Джоном и лордом Карстарком.

Кейтилин заняла место на корме. Камнегонка несла лодку вниз, бурное течение увлекало их к высокой Колесной башне. Плеск воды и грохот водяного колеса напомнили ей о детстве, и на губах Кейтилин появилась скорбная улыбка. На сложенных из красного песчаника стенах замка воины и челядь выкрикивали их с Роббом имена, то и дело слышалось: «Да здравствует Винтерфелл!» Над каждым бастионом трепетало красно-синее знамя Талли с прыгающей серебряной форелью над волнами. Вдохновляющий вид не вселял в ее сердце восторга. Интересно, суждено ли ей снова обрадоваться? О, Нед, Нед…

Под Колесной башней они развернулись, прорезая кипящую воду. Люди навалились на весла. Широкая арка Водяных ворот выросла перед ними, и Кейтилин услышала скрип тяжелых цепей. Огромная железная решетка неторопливо поползла наверх. Приближаясь, Кейтилин заметила, что нижняя половина прутьев покрылась красной ржавчиной. С нижних шипов, оказавшихся буквально в дюйме над головой, капал бурый ил. Кейтилин разглядывала решетку и все пыталась определить, насколько глубоко успела проникнуть ржавчина, устоит ли теперь решетка против тарана, не следует ли поменять ее. Подобные мысли редко покидали ее в эти дни.

Оставив свет, они проплыли под аркой в стене, погрузившись в тень, и снова выехали на солнце. Здесь повсюду вокруг них большие и малые лодки были привязаны к вделанным в стены железным кольцам. На лестнице ее встретили гвардейцы отца и брат, сир Эдмар Талли, коренастый молодой человек с лохматой гривой желтых волос и медной бородой. Нагрудные пластины его панциря были помяты и поцарапаны в битве, сине-красный плащ запятнан кровью и сажей. Возле него стоял лорд Титос Блэквуд — не человек, а клинок с коротко подстриженными, цвета соли с перцем, усами и кривым носом. Его ярко-желтые доспехи покрывал причудливый узор из черных виноградных лоз, а плащ из перьев горного ворона был наброшен на тонкие плечи. Именно лорд Титос возглавил вылазку, освободившую ее брата из лагеря Ланнистеров.

— Помогите им, — приказал сир Эдмар. Трое его воинов спрыгнули с лестницы и, став по колено в воду, подтянули лодку к берегу длинными баграми. Когда Серый Ветер выскочил на берег, один из них вздрогнул, выронив багор, пошатнулся и уселся прямо в реку. Все расхохотались, упавшему оставалось только кротко ухмыльнуться. Теон Грейджой, перегнувшись, взял Кейтилин за талию и перенес ее на сухую ступеньку, вода лизала его сапоги.

Эдмар спустился по ступеням, чтобы обнять ее.

— Милая сестра, — послышался его хриплый голос. Синие глаза и рот его были созданы для улыбки, но теперь Эдмар не улыбался. Он показался ей усталым, даже измученным, еще не отошедшим после битвы и плена. Шея брата была перевязана. Кейтилин с пылом обняла его.

— Кет, твое горе — мое горе, — сказал он, когда они отодвинулись друг от друга. — Когда мы услышали о лорде Эддарде… Ланнистеры заплатят, клянусь тебе, ты будешь отомщена!

— Разве месть вернет Неда? — сказала она резко. Рана была слишком свежа для утешений; она не могла еще вспоминать об утрате. Нельзя. Она не вправе этого делать. Она должна быть сильной. — Но со всем этим потом. Я должна видеть отца.

— Он ожидает тебя в солярии, — сказал Эдмар.

— Лорд Хостер прикован к постели, миледи, — объяснил стюард отца. Когда же успел этот добрый человек настолько постареть, откуда взялась седина? — Он приказал мне немедленно доставить вас к нему.

— Я сам провожу ее. — Эдмар повел ее вверх по причальной лестнице, потом через нижний двор, где некогда Петир Бейлиш и Брандон Старк скрестили из-за нее мечи. Массивные, сложенные из песчаника стены крепости поднимались над ними. Входя в дверь, которую охраняли стражники с гребнями-рыбами на шлемах, она опасливо спросила:

— Ему очень плохо?

Эдмар посмотрел на нее с печалью.

— Ему недолго жить среди нас, так говорят мейстеры. Отца мучают боли, они не оставляют его.

Слепой гнев наполнял Кейтилин; гнев на весь мир, на брата Эдмара, на сестру Лизу, на Ланнистеров, мейстеров, наконец, на Неда и отца… на чудовищную несправедливость богов, решивших отобрать у нее сразу обоих.

— Надо было известить меня, — сказала она. — Ты должен был послать мне слово сразу, как только узнал об этом.

— Отец запретил. Он не хотел, чтобы наши враги проведали о его близкой смерти. Он опасался, что, когда повсюду война, Ланнистеры могут воспользоваться его слабостью.

— И напасть на Риверран, — жестко договорила за него Кейтилин. «Твоя работа, твоя, — шептал внутренний голос. — Если бы ты не схватила карлика…» Они молча поднимались по винтовой лестнице. Как и сам Риверран, крепость была треугольной. Треугольным был и солярий лорда Хостера. Каменный балкон выдавался на восток кормой какого-то гигантского корабля. Отсюда владетель замка мог видеть стены и укрепления, а за ними простор, образовавшийся при слиянии вод. Кровать отца переставили на балкон.