Читаем без скачивания Долгая дорога домой. (Книга пятая) - Игорь Чужин

Времени на раздумья не оставалось, и я пошел на снижение выцеливая амулеты магов, звездочки которых были хорошо заметны на фоне человеческих аур.

Отдача метателя сотрясала каркас дельтаплана, сбивая прицел, но мне пока удавалось корректировать полет огненных шаров к цели. После шестого выстрела внизу разлилось огненное море, и я снова начал набирать высоту, чтобы не сгореть в огненном смерче. Человеческие ауры растворились в этом огненном потоке, словно сахар в стакане кипятка и я решил поикать себе другую цель, пока у меня не кончились боеприпасы. Чинсу которым повезло выжить в огненном аду, расползались по округе как тараканы, а тратить заряды метателя на мелкие отряды в три или пять человек было глупо. Поэтому я перевел 'дракона' в горизонтальный полет и направил его на юг в сторону моря.

Через полчаса под крылом дельтаплана потянулось огромное болото, на поверхности которого я разглядел тонкую полоску тропы. Работа, проделанная чинсу, была просто огромной и, похоже, она велась уже давно. Чтобы проложить через тридцатикилометровое болото гать шириной около двух метров требовались титанические усилия. Вот на этой тропе я и обнаружил следующую достойную файербола цель. Длинная цепочка воинов двигалась в сторону долины 'Нордрассила' навстречу своей смерти. Мне пришлось сделать четыре захода на цель, чтобы нанести противнику максимальный урон и рукотворный мост через болото практически перестал существовать, превратившись в огненную полоску горящего камыша. Воины, попавшие под огонь 'дракона', в ужасе прыгали с тропы в болото, из которого им было не суждено спастись. Я сделал прощальный круг над болотом, где ауры сотен людей гасли, погружаясь в трясину, но жалости к ним я не испытывал. Два последних заряда мне необходимо было оставить про запас, а это дало возможность большому отряду узкоглазых спастись от неминуемой гибели и разбежаться по лесу на южном берегу болота. Однако я еще не знал, что ждет меня в долине, и необходимо было подстраховаться.

Никаких видимых изменений в защитном барьере долины 'Нордрассила' не произошло, и мне без проблем удалось пролететь через разрыв в куполе. Меня так и подмывало приземлиться рядом с 'Деревом Жизни', но обстановка требовала, чтобы я летел к восточному проходу, где мог продолжаться бой с прорвавшимися в долину чинсу. Я скрепя сердце повернул на северо-восток и уже через полчаса внизу показался поселок хуманов в 'Горном убежище'. Я сделал пару кругов над площадью и, покачав крылом десятку выбежавших из домов женщин, полетел в направлении восточного прохода.

Древняя дорога, ведущая к проходу, временами скрывалась под кронами деревьев, и мне пришлось снизиться до высоты в сотню метров, чтобы не сбиться с пути. Я проходил через восточный проход всего два раз, да и то по земле, поэтому находясь в воздухе, боялся потерять ориентировку. Наконец магическое сканирование обнаружило на дороге человеческие и гвельфийские ауры и я, заложив вираж, пролетел над караваном телег загруженных ранеными. Появление 'дракона' оказалось для каравана совершенно неожиданным и возницы напуганные 'драконом' дружно повернули телеги под кроны деревьев, и только когда я сделал второй заход над телегами, то увидел, что паника прекратилась, и мне приветственно машут руками. Однако я решил проверить, что происходит возле ущелья, в котором находился разрыв в защитном куполе и полетел дальше. Вскоре показалась небольшое плато перед ущельем, на котором были видны многочисленные следы недавней битвы. Повсюду лежали обгоревшие трупы людей и гвельфов, а сам вход в ущелье оказался завален обломками крепостной стены, за которыми на земле зияла закопченная проплешина. Ветер из ущелья нес чудовищная вонь горелого человеческого мяса, словно там живьем зажарили не одну сотню людей. По полю боя бродили два десятка людей и гвельфов, которые толи искали выживших, толи собирали трофеи. От этого смрада меня едва не вырвало, и я повернул обратно. Выше по дороге к 'горному убежищу' на большой поляне на берегу ручья расположился лагерь дроу, а в двухстах шагах от него лагерь хуманов. Воины уже заметили пролетевший в стороне дельтаплан и приветственно махали в мою сторону. Я хотел приземлиться где-нибудь поблизости, но ручей оказался слишком узким, и мне пришлось повернуть назад к 'Горному убежищу'.

Удачно посадив дельтаплан на озеро, я подогнал его к берегу и вытащил аппарат на песок пляжа. Делегации по встрече любимого князя еще не появилась, и я занялся перезарядкой метателя и заменой камня 'Силы' в двигателе, чтобы в случае необходимости иметь возможность сразу взлететь. Закончив эту работу, я неспешно направился к поселку хуманов, решив по дороге привести в порядок расстроенные мысли и хоть как-то подготовиться к встрече со своими подданными. Если реально смотреть на вещи, то я улетел спасать дроу, а хуманов и гвельфов бросил на произвол судьбы и подданные имели полное право выставить серьезный счет своему князю.

Возвращаясь от восточного прохода, я решил лететь севернее поселка, и заходил на посадку со стороны гор, поэтому садящегося 'дракона' никто не заметил. Когда я вошел в поселок, то первой кто мне встретился на пути, оказалась симпатичная девушка набиравшая воду из колодца. Я вежливо поздоровался и помог ей вытащить ведро, девушка кокетливо улыбнулась в ответ и только после этого узнала меня. Ведро сразу полетело на землю и красотка как курица заметалась по площади, громко вопя:

- Князь Ингар вернулся! Князь Ингар вернулся!

От этого крика у меня зазвенело в ушах, а в домах захлопали окна и двери, потому что люди решили посмотреть, кого это на улице режут. Через несколько минут я оказался в толпе возбужденных женщин, едва не задушивших меня в своих объятиях. Из этого рыдающего хора, я с трудом выуживал крупицы информации и понял, что пока я наслаждаюсь любовью подданных, рядом умирают десятки раненых.

Последующие трое суток слились в один бесконечный день, который мне не забыть весь остаток своей жизни. В двух домах поселка хуманов расположился лазарет, забитый до отказа ранеными бойцами, пострадавшими во время штурма долины. Раны у многих из воинов оказались сильно запущенными, и запах гниения буквально висел в воздухе. Поэтому я немедленно занялся наиболее тяжелыми случаями, стараясь спасти от смерти тех, у кого был хотя бы призрачный шанс выжить. До моего прилета в лазарете трудились несколько гвельфиек, больше походивших на египетские мумии, нежели на первых красавиц Геона. Уже больше месяца женщины вытаскивали с того света раненых и бессонные ночи высосали из них последние силы. Мое появление гвельфийки восприняли с каким-то безразличием и дружно попадали в обморок от истощения своих сил. Чтобы как-то поддержать жизненные силы измученных гвельфиек, я подкачал их ауры и сразу переключился на лечение раненых. Женщины через некоторое время пришли в себя и попытались приступить к работе, но я их прогнал из лазарета, опасаясь, что они могут пополнить список пациентов.

За время длительного перехода от Латра до долины 'Нордрассила', мне удалось накопить большой опыт по организации лечения большого количества раненых, а поэтому удалось избежать и многих типичных ошибок. Я не старался излечить всех и сразу, а занялся теми, кому еще был в состоянии помочь. В первый же день в лазарете умерло трое тяжелораненых, но в последующем смертей удалось избежать. Утром второго дня пришел караван с ранеными, который мне повстречался по дороге к восточному проходу, и работы значительно прибавилось, но я уже вошел в ритм, а добровольные помощницы избавили меня от рутины.

Вместе с новыми ранеными в лазарет привезли Лауру и Ингура, а к вечеру к ним присоединился контуженный Лаэр. С лечением Лауры у меня проблем не возникло и после подзарядки истощенной ауры юной магини, она быстро пришла в себя, а с Ингуром мне пришлось повозиться. Операция по извлечению наконечника стрелы заняла всего минут двадцать и закончилась удачно. Однако основные проблемы создала не сама рана, а заражение, которое уже начало распространяться по организму брата. К счастью дело не зашло слишком далеко и мне за пару часов удалось остановить заражение крови и поддержать ослабленный организм раненого, а дальнейшее выздоровление зависело только от надлежащего ухода. Едва очнувшаяся Лаура тут же заняла место сиделки у постели Ингура, и мне показалось, что юная девушка не просто жалела раненого, а проявляла к нему намного более нежные чувства. Последним из высокопоставленных пациентов оказался Лаэр, который тоже пострадал не столько от ранений, полученных за время боев, а от последствий сильной контузии и истощения моральных и физических сил организма. Этот случай так же не вызвал у меня особых опасений и князь после непродолжительного отдыха должен был встать на ноги.