Читаем без скачивания Молчание в тряпочку - Татьяна Луганцева

Я поздно поняла свою ошибку. Я захотела уйти из „Прогресса“, когда поняла, что Дмитрия Ивановича и Элечку убили. У меня есть доказательства этому».

Руки у Яны затряслись, и листок бумаги задрожал в ее руках.

— Что там?! — с любопытством спросила Лера.

— Воды! — прохрипела Яна и осушила стакан минералки, услужливо протянутый Лерой.

— Яна, что там? — снова поинтересовалась секретарь.

— Подожди, всему свое время! — ответила Яна и снова погрузилась в чтение письма.

«Я находилась в самой дальней комнате, в душевой, когда случился пожар. Сначала я ничего не поняла, когда почувствовала запах гари, а затем повалил дым, и я, впав в панику, выглянула в коридор. Банный отсек, сделанный из бетона, не содержал никаких деревянных конструкций, так как был пристроен к основному зданию много позже. Кроме того, там всегда повышенная влажность, и поэтому он фактически не пострадал. Я увидела, что весь коридор объят пламенем, и сквозь эту огненную пелену я явственно услышала, как раздаются голоса Дмитрия Ивановича и Элечки, голоса, полные ужаса и боли. Они кричали: „Выпустите меня! Откройте дверь! Я горю! Спасите меня!“ Поверьте мне, Яна, это были самые страшные крики, которые я слышала за всю свою долгую жизнь. Громче и пронзительнее, конечно же, кричала Элеонора. Естественно, я ничем не могла им помочь, но я проявила чудеса эквилибристики для своего возраста и состояния здоровья и вылезла через окно в душевой комнате. Уже много позже, когда меня привели в чувство медики, сделали успокаивающий укол, умыли и оставили в покое, я проанализировала все увиденное и услышанное и осознала, что Элеонору и Дмитрия Ивановича закрыли специально, так как наружными щеколдами никто никогда не пользовался, у наших жильцов была свобода передвижения! Я не хотела верить столь устрашающему предположению, но факт оставался фактом. Я скрыла эту улику от следователей, так как испугалась за свою жизнь, глупая старуха испугалась, что ее также поджарят в клетке. Чем я могла противостоять им? Старая слабая женщина, которая чувствует каждый свой сустав и плохо спит, чудом уцелевшая при пожаре? Я хотела рассказать вам о своей страшной догадке, но животный страх удерживал меня от этого. Вы хорошая девушка, и мне было бы очень жаль, если бы с вами что-то случилось, поэтому я настоятельно просила вас оставить это гиблое место под названием „Прогресс“, не объясняя причины. Но бог все видит, и пережитый пожар не прошел для меня даром, у меня после этого стало пошаливать сердце. Лилия Степановна любезно отпустила меня в мою вторую квартиру. Стресс повлиял на меня, я с каждым днем стала чувствовать себя все хуже и хуже, я уже не могла подниматься из магазина к себе на третий этаж в доме без лифта. Я поняла, что дни мои сочтены, поэтому я написала это письмо вам по адресу, который вы мне оставили, и отдала его моей старой приятельнице с наказом отправить письмо только после моей смерти. Вот такая я оказалась трусиха. Хочу умереть без мук и без пыток, сама… При жизни я боюсь говорить правду, и в то же время страшно уходить в мир иной с грехом на душе, вот такой парадокс!

Я не знаю, из-за чего их закрыли, а попросту сказать, убили, и не понимаю, кто это мог сделать? Не из-за того же, что у них была любовная связь? Вы сыщица, энергичная и деловая, я верю, что вы, Яна, докопаетесь до истины! Вы должны спасти мою душу!

P. S. Еще я хочу сообщить вам, что Дмитрий Иванович дал мне кое-что на хранение. Я долго отказывалась, но он настоял, объяснив мне, что у меня это искать не будут, а у его подруги Элеоноры могут и найти. Он просил передать эту вещь вам, а я не выполнила его наказ, теперь нет покоя моей совести. А уж когда я поняла, что их убили, меня просто охватил животный страх и я эту маленькую пластмассовую коробочку спрятала в гробу Элеоноры. Да, я сделала это! Тело Дмитрия Ивановича забрали ваши сотрудники и родственники. Элю хоронил пансион, так как родни у нее не было, кроме десятка бывших мужей, ни одному из которых она не была нужна. Я прокралась к ней в комнату, и, когда Элеонору, вернее, ее останки, укладывали в простой гроб, я положила эту вещь, переданную мне Дмитрием Ивановичем для вас, к ней в гроб, да простит меня бог! Похоронили ее на городском Головинском кладбище, так как „Прогресс“ своего кладбища не имеет, он находится в заповедной зоне. Желаю вам, Яна, удачи, а она вам понадобится!

Странно прощаться с вами, ведь, если вы читаете это письмо, значит, меня уже нет в живых… как будто разговариваю с вами с того света. Все равно! Удачи вам и счастья!

Ваша покорная слуга Клавдия Михайловна».

У Яны все поплыло перед глазами.

— Фотопленка! — воскликнула она. — Голову даю на отсечение, что это фотопленка!

— Ты о чем?! — поинтересовалась Лера, стряхивая крошки от печенья с поверхности стола.

— О доказательствах убийства Дмитрия Ивановича и его последней подружки! Спасибо тебе, старушка!

— Какая старушка?! Яна, ты можешь объяснить, что происходит?

— Какие странные и ужасные вещи происходят со мной в последнее время! Я видела прощальный взгляд умирающего человека, теперь прочитала письмо уже умершего человека. Обещаю, Клавдия Михайловна, я разберусь в этом деле, хотя это будет и нелегко! — сказала Яна, почему-то глядя на Леру, и, засунув письмо в сумочку, вихрем вылетела из агентства.

— Что это с ней? — поинтересовался Григорий Андреевич, выглядывая из кабинета.

— Не знаю, но, по-моему, Яна тронулась умом, — расстроенно ответила Лера, — сначала она назвала меня старушкой, а потом Клавдией Михайловной!

Глава 19

Как-то Яна зашла в пиццерию своего мужа, по инерции посетив его торговый комплекс. Все сотрудники ресторана знали Яну еще с тех времен, когда она сама затеяла строительство этого комплекса-монстра. Она не успокоилась, пока не прогорела, Ричард тогда, вложив свои деньги, спас Яну от неминуемого банкротства. Все ей мило улыбались и старались угодить, так как по торговому комплексу давно ходили слухи, что жена шефа — особа сумасбродная и лучше с ней не связываться.

Яна запила пиццу с четырьмя видами сыра стаканом минеральной воды, выпила чашечку кофе и, поблагодарив официантку, пошла дальше, шататься по магазинам в торговом комплексе. Ей нравились эти магазины, так как Яна знала честность своего мужа, он никогда не допустит продажи у себя некачественного, поддельного товара. Она вошла в отдел косметики, где женщины и мужчины могли взять небольшую корзиночку и наполнить ее всевозможной косметикой на любой достаток. Яна остановилась у стенда со своей любимой фирмой и принялась разглядывать новинки декоративной косметики.

— Извините, вы не подскажете, какую помаду мне лучше выбрать, чтобы цвет оставался на губах подольше и в то же время чтобы она не сушила губы? — услышала Яна знакомый нежный голосок.

Яна оглянулась и увидела Алису, которая обратилась за помощью к стройной девушке-продавщице с высветленными волосами.

Яна спряталась за витрину с флаконами туалетной воды и принялась следить за Алисой. Эта девушка ничего плохого не сделала ей лично, но Яна все равно была на нее зла, так как именно из-за слежки за этой девицей и начались все эти неприятности. И не надо было забывать, что Алиса оставалась одной из главных подозреваемых. Алиса взяла пробник нежно-сиреневой помады, слегка мазнула ею белую кожу тонкого запястья и посмотрела на полученный цвет. Потом девушка взяла другой пробник, более темного оттенка, и провела помадой по руке рядом с первым пятном, сравнила результат. Эти действия напоминали древний ритуал. Алиса осталась недовольна цветом выбираемых помад, а может быть, у нее просто не было денег. Она стерла пробные пятна бумажной салфеткой и направилась к выходу, на минуту задержавшись у стенда с красками для волос. Этой минуты Яне хватило, чтобы сделать свое черное дело. Она незаметно подкралась к Алисе сзади и сунула ей в карман нераспечатанную губную помаду в коробочке. При выходе из зала с косметикой на Алису, естественно, среагировали защитные магнитные ворота. Сотрудники охраны подошли к ней и попросили открыть сумочку. Алиса, ничего не понимая, безропотно дала обыскать свою сумку. Ничего не найдя, охранник взял ее сумку и попросил Алису пройти в защитные ворота. Ворота при выполнении этой простой операции противно запищали.

— Сожалею, но мне придется обыскать ваши карманы, — почесал затылок парень в форме охранника торгового комплекса.

— Я ничего не понимаю, — прошептала Алиса, жалостливо смотря прозрачными голубыми глазами, — но делайте что хотите. Скорее всего, у вас просто испорченная техника.

Она вытащила из карманов своего легкого плаща персикового цвета носовой платок, начатую пачку жвачки, ключи от машины и помаду…

Алиса растерянно смотрела на свою находку.

— Вот, а говорите, что ничего не брали, — с осуждением проговорил парень, — наша защита никогда не дает сбоев! Как не стыдно, такая с виду приличная женщина и воруете!