Читаем без скачивания Метро 2033. Во мрак - Андрей Дьяков

Несколько секунд он метался по снегу, судорожно пытаясь вдохнуть. Когда это, наконец, получилось, кое-как поднялся на ноги. Перед глазами плясали разноцветные круги, от выплеска адреналина все тело сотрясала крупная дрожь.

Мутный взгляд зафиксировал движение. Сидя вертикально, совсем как обезьяна, трепан баюкал переднюю лапу, от предплечья покрытую бурой кровью. То ли неудачно приземлился, то ли заряд дроби повредил-таки кость...

Заметив врага, зверь страшно завыл и рванул с места, заметно прихрамывая. Руки Тарана рефлекторно потянулись к дробовику, поймав вместо оружия воздух – ствол куда-то запропастился при падении. Инстинкт бросил тело в неожиданном, но, похоже, единственно верном направлении – вперед и вниз, под тело прыгнувшего хищника. Распластавшись по земле, сталкер холкой почувствовал, как туша трепана молнией пронеслась в нескольких сантиметрах над ним. Когти запоздало царапнули по ботинку, затем инерция увлекла мутанта дальше, протащив по ковру из прихваченной морозом палой листвы. Сталкер тотчас вскочил и понесся прочь, понимая, что от смертельных объятий хищника его отделяют какие-то секунды.

В паре метров впереди, утонув в хлопьях пушистого снега, промелькнул знакомый продолговатый предмет. Черное на белом. Дробовик.

Подхватив ствол на лету, наемник передернул цевье и бросился к детской площадке. Ритмичный топот и хриплое дыхание за спиной подстегивали лучше всяких стимуляторов. Вкатившись кубарем под ржавые сваи теремка, сталкер ощетинился дулом «Рыси». Грозное оружие плюнуло огнем, но трепан молниеносно прянул в сторону и, не обращая внимания на опаленный бок, с ходу вломился в переплетение металлических ферм. С протяжным гулом подточенные сыростью трубы лопнули, сминаясь под напором необузданной животной силы. В голове Тарана вспыхнули тысячи искр, когда отскочивший обрезок арматуры угодил точно в голову. Сталкер «поплыл». Мутант ворочался где-то совсем рядом, увязнув в мешанине железных балок. Все еще пребывая в состоянии грогги, Таран попытался навести ствол на размытый силуэт прямо перед собой, но трепан взбрыкнул, заскреб лапами по земле и нажал сильнее, пытаясь ухватить противника.

Массивная конструкция городка угрожающе накренилась, лишившись половины опор, однако придавленный мутант слепо рвался к желанной добыче. Сталкер нажал на спусковой крючок, но выстрела не последовало. Обматерив себя за то, что забыл дослать последний патрон, Таран ухватился за цевье, и в этот момент трепан отчаянно рванулся всей тушей, протискиваясь вперед. Челюсти лязгнули, сомкнувшись точно на дробовике. Грубый рывок чуть не выдернул оружие из рук. Сталкер вцепился в рукоятку и край ствола, удерживая рыло мутанта на расстоянии вытянутой руки. Зверь попытался достать противника лапой. Наемник не сдавался, ударив по ней ногой. Трепан взвыл – ботинок, видимо, попал по ране – и попытался сдать назад, однако обрезки труб, впившись в хребет, мешали ему освободиться. Туловище монстра билось, скреблось и металось снаружи конструкции, в то время как голова накрепко застряла внутри.

Воспользовавшись кратковременным замешательством трепана, Таран оседлал его голову и со всей силы надавил на дробовик. Вырвать оружие никак не удавалось. Зверь вцепился в ствол мертвой хваткой и отпускать, по всей видимости, не собирался. Ситуация складывалась патовая. Оставь сталкер зверя в ловушке, тот неминуемо выберется. А значит...

Хрипя от натуги, человек принялся сворачивать трепану голову. В дело пошел тот самый прут арматуры, что угодил в наемника. Вставив его в дуло дробовика, Таран налег на импровизированный рычаг с удвоенной энергией. То ли мутант ослабел от ранений, то ли просто устал, придавленный железом, но дело пошло. Медленно, сантиметр за сантиметром дуло дробовика смещалось, а вслед за ним проворачивалась голова монстра. Сталкер давил, понимая, что с каждым мгновением шансы застать Глеба у метро все меньше. Давил, уже чувствуя приближение очередного приступа. Давил, почти физически ощущая, как утекают драгоценные секунды.

В какой-то момент шея мутанта не выдержала и хрустнула. Взбрыкнув в последний раз, трепан обмяк.

Сталкер не помнил, как выбрался наружу, как, шатаясь, пересек здание насквозь. Площадь оказалась пуста. Лишь две неровных цепочки следов на снегу указывали на недавнее присутствие детей возле павильона метро. Что привело Глеба на поверхность? Куда он направился дальше? Где его искать теперь?

Как всегда, внезапно и несвоевременно нахлынула боль. Заглушить ее было нечем – запасы сыворотки наемник так и не пополнил. И без того измученное травмами тело скрутило в дугу. Сталкер упал. Безоружный, обессилевший, сейчас он представлял собой легкую добычу для любого мало-мальски любопытного обитателя поверхности. Словно в насмешку над его отчаянными попытками выжить, где-то сзади захрустел снежный наст. Сил повернуть голову уже не было. Их не хватало даже на то, чтобы удержать ускользающее сознание. Таран провалился в забытье.

В редкие моменты прояснения взгляд выхватывал странные, нелогичные образы. Угрюмое, в пелене туч, небо... Остовы домов медленно проплывают мимо, подобно брошенным дрейфующим кораблям... Прямо над головой маячит угловатая спина не то робота, не то рыцаря, волоча безвольное тело сталкера за собой... Хотя, что за ерунда? Какой, к чертям, рыцарь? Рассудок протестующе возопил, пытаясь вычленить из бредовых видений зерна реального, но очередной спазм отключил измученное сознание.

Часть 2 Иная

Глава 8 На распутье

– Малой, ты чего там щемишься? Иди к огню!

Глупо было отказываться от приглашения. Да и не в том Глеб находился положении, чтобы привередничать. Подхватив тушку добытой в туннеле крысы, мальчик робко подошел к костру, примостился между бугаем в смешной, с помпоном, вязаной шапке и веснушчатым пареньком с гитарой. Народу в тесном кругу оказалось гораздо больше, чем виделось издалека. Прямо над огнем, отекая в пламя каплями жира, шипел и шкворчал на вертеле огромный свиной окорок. Тут же, на импровизированных столах из пустых ящиков, красовались поистине царские яства – невесть где добытая консервированная ветчина, маринованные грибочки и даже белесая травка с жиденькими лепестками – заменитель петрушки, о которой некогда рассказывал Таран.

Окинув «поляну» голодным взглядом, Глеб покосился на трупик грызуна в собственной руке. Его он только что хотел отдать в качестве платы за место у огня, но узрев подобное изобилие...

– Да выкинь ты эту заразу! – ухмыльнулся все тот же мужик в экстравагантной вязаной шапке. – Ешь, не стесняйся. Мы не жлобы какие, ребенка всегда накормим.

Мальчик с благодарностью кивнул и, не медля, накинулся на угощение. Бунтующий от спазмов желудок благодарно заурчал, а Глеб, облизывая жирные пальцы, в первый раз за последние несколько дней улыбнулся.

Череда событий, приключившихся с ним, оказалась настолько неожиданной и пугающей, что теперь вспоминать о них не хотелось. Каждый раз, когда перед глазами вставал образ полудиких огрызков или головорезов-безбожников, мальчик клял себя за то, что открыл тогда эту злополучную гермодверь. Страха пришлось натерпеться – будьте-нате. Особенно неуютно было во время скоротечного боя в коллекторе, когда пули бандитов свистели над головой. А удачно завершившийся побег по прошествии некоторого времени и вовсе казался чистейшей авантюрой. К счастью, караванщики не заметили затерявшегося в толпе рабов чужака, и только благодаря этому удалось незаметно покинуть владения безбожников. Но все пережитые треволнения с лихвой окупились обнадеживающей вестью, которой поделился неугомонный разбойник по кличке Живчик.

А рассказал калека, ни много ни мало, об одном головорезе из их шайки, страдавшем от падучей болезни, по описаниям очень похожей на хворь Тарана. И самое важное в той истории заключалось в том, что бедняга излечился! Выздоровел окончательно и бесповоротно! О том, как и где искать исцеления, Живчику, к сожалению, хватило мозгов умолчать. За эту самую информацию и пришлось расстаться с любимой зажигалкой. Но о весомой потере Глеб старался не думать. За здоровье новообретенного отца еще и не то отдашь...

Мальчик огляделся. Хоть Владимирская и казалась тесной и невзрачной из-за короткого центрального зала, радушие и простота ее немногочисленных обитателей создавали на станции поистине неповторимую атмосферу уюта. Несколько костров, хаотично разбитых вдоль платформы, самодельные палатки вокруг и небрежно сваленные в общую кучу тюки с провиантом – вот, пожалуй, и вся нехитрая обстановка этого непримечательного места.

Шустрый паренек – тот, что с гитарой, – болтал без умолку, разбавляя пустопорожний треп незатейливыми музыкальными экзерсисами. Окружающие звали его Психопатом. Глеб решил не уточнять, за что. Возможно, гитарист был чрезмерно эмоционален, упражняясь в словоблудии... Наблюдая за тем, как ловко порхают пальцы по струнам, мальчик вслушивался в звуки убаюкивающей мелодии, но голова была занята другим.