Читаем без скачивания Забава королей - Чингиз Абдуллаев

– Зачем вы разжигаете костер? – спросила Женя, обращаясь к охотнику. – Ему уже ничего не поможет. А нам нужно возвращаться домой.

– Нельзя, – возразил Мбага, – нужно подождать, пока взойдет солнце. У нас машины переполнены убитыми львами, да еще погибший человек… Запах крови уже разнесся по всей саванне. Если мы поедем назад прямо сейчас, то не сможем себя защитить. В любой момент на нас могут прыгнуть гепарды или леопарды, атаковать шакалы или львы. Нельзя сейчас ехать.

– Опять нельзя, – Женя села на подножку внедорожника и тихо заплакала. Все потрясенно молчали.

– Как это могло случиться? – спросил Араксманян. – Мы же были все вместе. Как он оказался на линии огня?

– Может, он увлекся и шагнул вперед? – предположил Энцо. – Так иногда бывает на охоте. Неопытные охотники часто допускают такие ошибки, нарушая общую линию.

– Он был опытным охотником, – возразил Вермишев, – ходил на уссурийского тигра, на медведя… Он не мог так ошибиться.

– В него стреляли с близкого расстояния, – уточнил Мбага, – и попали прямо в грудь.

– Кто это был? – спросил Бинколетто.

– Не знаю. Нужно искать пулю, – пояснил охотник. – Но стреляли все, кто стоял рядом со мной. Каждый из вас мог выстрелить и попасть в него, даже женщина. А пулю найти уже невозможно.

– У меня не было оружия, – подняла голову Женя.

– В машине были еще две свободные винтовки, – пояснил охотник, – белая женщина могла случайно взять оружие и выстрелить. Когда человеку страшно, он делает такие вещи, которые потом даже не может вспомнить.

– Я не настолько дура, – возразила Женя.

– Вы были в состоянии шока, – напомнил Бинколетто, – за минуту до этого наш эксперт спас вам жизнь. Вы могли не отдавать отчет своим действиям.

– Успокойся, Женя, – вставил Стригун, – никто тебя не обвиняет. Просто нам всем больно и обидно, что получилась такая чудовищная несправедливость, такая роковая ошибка, когда случайно подстрелили нашего Артура. Я даже не представляю, что буду говорить его супруге. Кто мог подумать, что все так закончится?..

– Я не могу больше здесь оставаться! – сорвалась Женя. – Давайте уедем отсюда прямо сейчас! Я не могу здесь сидеть всю ночь, я просто сойду с ума…

– Тебе уже сказали, что нужно подождать, – напомнил Стригун. – Нельзя сейчас возвращаться, имея столько крови на наших машинах. Ты хочешь, чтобы нас по дороге разорвали шакалы или другие львы?

– Ничего я больше не хочу, – продолжала беззвучно плакать Евгения, – давайте уедем…

Джина подошла и обняла ее за плечи, затем взглянула на Бинколетто.

– Я сделаю ей укол, – предложила она, – успокаивающий.

– Сделай, – мрачно кивнул тот.

Джина достала ампулу, шприц, ловко и быстро набрала лекарство.

– Не нужно, – отшатнулась Женя, – это все равно не поможет.

– Поможет, – уверенно произнесла Джина.

Она сделала укол и укутала Евгению в теплую шаль. Через несколько минут та заснула.

– Я вколола ей снотворное, – пояснила Джина, – пусть она немного поспит и отдохнет. Слишком сильные эмоциональные потрясения могут надолго вывести ее из строя.

– У тебя есть инсулин? – неожиданно спросил Бинколетто.

– Да, конечно. Мы всегда возим его с собой.

– Сделай мне его прямо сейчас, – попросил он, – у меня уже кружится голова.

Джина кивнула и, достав другую ампулу, сделала укол инсулина своему боссу. Тот благодарно кивнул.

– Три льва и один леопард, – сказал Мбага. – Хорошая была охота, если бы мы не стреляли ночью. Но нужно было стрелять, львица бродила совсем рядом. Она готовилась прыгнуть. Я уже слышал ее осторожные шаги. Если бы мы промедлили, то потеряли бы еще одного или двух человек. Она готовилась прыгнуть, и мы не смогли бы стрелять, когда львица была бы уже среди нас. – Он достал длинный нож с узким клинком. – Нужно было бы убивать ее вот этим.

– Убить разъяренную львицу, которая почуяла кровь и мстит нам за смерть членов своего прайда? – удивился Бинколетто. – Ты великий охотник, Мбага, но сам понимаешь, что она успела бы сильно задрать нескольких человек.

– Получается, что нам повезло? – с вызовом спросил Стригун.

– Да. Именно так и получается, – ответил Бинколетто. – Я ведь предупреждал, что охота на львов – это очень опасное занятие. Но вы хотели именно такую забаву.

– А вы не хотели? – спросил Араксманян, которому слова Бинколетто переводил Антон.

– Тоже хотел, – кивнул итальянец, – но сейчас об этом поздно жалеть. Наша охота закончилась трагически, о чем я очень сожалею. Это уже вторая смерть среди моих друзей за последние три дня. Мне кажется, что нас преследует какой-то злой рок, непонятный фатум. Даже не знаю, что и подумать. Когда мы сможем тронуться в путь, Мбага?

– Через шесть часов, – пояснил охотник, – не раньше. Когда будет достаточно светло.

– Тогда давай мы поможем тебе и разложим еще два костра с другой стороны деревьев, – предложил Бинколетто. – Чтобы гарантировать себя хотя бы от этих гнусных шакалов.

Они так и сделали. Женя спала в машине. Дронго подошел и сел рядом с Джиной. Она посмотрела на него.

– Я хотел извиниться, – неожиданно сказал он.

– За что? – не поняла она.

– За вчерашнее поведение, – пояснил эксперт.

Она удивленно посмотрела на него.

– Насколько я помню, вы не сделали ничего предосудительного.

– Именно поэтому. Я не должен был себя так вести, – задумчиво произнес Дронго.

– Мне иногда кажется, что я вас не совсем понимаю.

– Мужчина не имеет права отказывать даме, если она приглашает его к себе, – пояснил эксперт, – если он, конечно, нормальный мужчина. Ведь такое случается совсем нечасто. Женщинам бывает очень трудно переступить через некие условности общения и сделать шаг навстречу первой. А у меня, очевидно, взыграла гордыня. Это большой грех по Библии.

– Вы шутите?

– Нет. Говорю абсолютно серьезно. Я не должен был так поступать. Жизнь настолько коротка и эфемерна, что мы не можем дать друг другу ничего, кроме как немного тепла и счастья. Немного, совсем чуть-чуть. И отказывая в этом праве мужчинам или женщинам, мы, очевидно, полагаем, что будем жить вечно и впереди у нас бесконечная жизнь. А она может оборваться уже в следующую секунду.

– Я поняла. Но тогда, согласно вашей логике, я тоже должна соглашаться практически на каждое приглашение любого мужчины, который окажется рядом со мной. Так можно превратиться в падшую женщину, которая никому не отказывает.

– Значит, вы меня не поняли, – сказал он. – Я имею в виду не всех людей, а только тех, которые вам нравятся. И если вы отказываетесь от этой встречи в силу каких-то глупых условностей, непонятных моральных запретов или других обязательств, то поступаете просто неправильно по отношению к собственной судьбе, к своему счастью. Его ведь так трудно поймать и остановить, хотя бы на миг.

– Теперь я с вами не согласна, – она все-таки улыбнулась. – Я поняла. Вы затеяли этот разговор нарочно, чтобы отвлечь меня от всех этих ужасных событий.

– И поэтому тоже, – согласился он.

Джина сжала его ладонь и задумчиво произнесла:

– Вы очень забавный человек, господин эксперт…

Глава 12

Всю ночь рядом с ними выли шакалы. Женя спала, а остальные вынужденно слушали эту какофонию звуков, иногда стреляя по кустам, чтобы отпугнуть особо ретивых и голодных животных, которые, почувствовав запах крови, собрались вокруг костров. Когда начало рассветать, люди обнаружили уже обглоданные останки двух застреленных шакалов.

Едва солнце появилось на горизонте, как Мбага предложил собираться. Оружие держали наготове. Обе машины медленно тронулись в путь. Еще несколько раз приходилось стрелять, отпугивая стервятников. Когда они пересекали реку, на них со спокойным недоумением смотрели бегемоты, находившиеся неподалеку.

Наконец охотники прибыли в дом. Тело Ишлинского перенесли в одну из комнат, накрыв свежей простыней. Все разошлись по своим комнатам, чтобы немного отдохнуть и прийти в себя после изнурительной ночи. Мбага остался сидеть на земле перед домом, куда ему вынесли еду и воду. Он не пил никаких напитков, кроме буйволиного молока и чистой воды. Бинколетто сел за телефоны, чтобы сообщить в Найроби о происшедшей трагедии. Дронго вышел во двор. Здесь было тихо и спокойно. Машины уже отогнали, мертвых животных унесли, чтобы снять с них шкуры. Мбага продолжал сидеть на земле. Дронго подошел к нему, сел рядом. Они просидели достаточно долго, минут тридцать или чуть больше, когда наконец охотник обратил внимание на сидевшего рядом человека и повернул к нему голову.

– Это была не ошибка, – сказал Дронго. Он не спросил – он произнес эти слова именно как утверждение.

Охотник отвернулся и на несколько минут замолчал. Затем наконец произнес:

– Мы, масаи, не вмешиваемся в дела белых людей.

– Я знаю, – кивнул Дронго, – но белые люди сами попросили тебя помочь им на охоте.