Читаем без скачивания Повторим нашу встречу - Кейтлин Крюс

«Слишком рано, – взмолилась Пейдж, не представляя своей жизни без него. – Еще ведь слишком рано…»

Ее взгляд не отрывался от особняка, но вокруг было тихо и спокойно. Пусто. И даже прекрасный летний вечер не радовал Пейдж.

Когда Пейдж окончательно замерзла, то усталой походкой пошла в свой коттедж. Отсутствие Джанкарло стало для нее самым жестоким наказанием. Никакие его слова или действия не могли сравниться с этой болью. Она хотела взобраться на холм и явиться непрошеной гостьей. Но страх не позволил ей так поступить. Она не знала, как отреагирует Джанкарло. Подхватит ли он ее на руки и унесет в спальню? Или выкинет из дому, отчитав за наглость?

Было слишком много поводов для сомнения. Поэтому Пейдж решила лечь в свою одинокую холодную постель и постараться уснуть. Но неизвестность и неуверенность в том, что ее ожидает, не давали ей долго уснуть.

Через несколько часов той же ночью Пейдж проснулась в испуге, когда мужская фигура забралась в ее постель и заключила в объятия.

Джанкарло. Конечно.

Ее сердце вырывалось из груди от радости и облегчения. А ее телом завладело безумное желание – так часто бывало, стоило только этому мужчине оказаться рядом.

– Почему ты не пришла ко мне? – процедил он сквозь зубы. В его голосе слышалось плохо скрываемое недовольство и… желание. Его зубы легонько укусили тонкую женскую шею, и Пейдж содрогнулась от волны наслаждения.

Больше Пейдж не хотелось анализировать свои страхи. Будь что будет. Ничего не имеет значения, пока он здесь, пока обнимает ее и страсть вырывается на свободу, словно дикий зверь из клетки.

– Я думала, что ты лег спать пораньше. У тебя не горел свет.

На долю секунды ей показалось, что по его лицу пробежала тень испуга.

– Как вы провели день с моей матерью? – спросил Джанкарло, но он не собирался беседовать с ней по душам. Его темные глаза дико блестели в слабом свете восходящей луны, заглянувшей в окно. – Куча почитателей и море внимания, как ей и хотелось?

– Конечно. – Пейдж провела руками от его волевого подбородка до крепкой шеи, будто пыталась запечатлеть контуры его тела на своих ладонях. И если вдруг эта встреча окажется последней, то она запомнит Джанкарло до мельчайших подробностей. – Все всегда происходит именно так, как она запланировала. Ни один смертный не способен игнорировать главный бриллиант Голливуда.

Но Джанкарло не улыбнулся. Он повернулся так, что его твердеющая плоть упиралась Пейдж в живот, по которому тут же растеклось обжигающее тепло, несмотря на странную мрачную энергию, исходившую от Джанкарло. В ее сознании неожиданно всплыли слова, которые она не слышала уже много лет, но по-прежнему помнила. Слова, которые она выкинула из головы давно. Это были гневные тирады больного человека, лишившего ее всего. Лишившие ее Джанкарло. Но стереть их из памяти ей так и не удалось.

Терзающая пронзительная пустота, мучавшая Пейдж сегодня целый день, исчезла, заполнившись запахом Джанкарло, его прикосновениями, властностью.

Джанкарло – единственный мужчина, который прикасался к ней. Тот, кого она любила. Лишь языком своего тела Пейдж позволялось выразить свою любовь. Ее бедра опустились чуть ниже, а ноги обвили талию Джанкарло, приглашая овладеть ею.

– Возможно, когда ты был ребенком, все складывалось не так замечательно, – прошептала она, надеясь, что от его глаз скроются все те эмоции, которые написаны на ее лице. – Но мои отношения с Вайлет очень просты и никому из нас не в тягость. Мне платят, я со всем соглашаюсь, и все.

Джанкарло наклонился, чтобы осыпать горячими поцелуями ее изящную ключицу. Пейдж откинула голову в сторону, жадно прижимаясь к его губам.

«Эта сказка не продлится вечно. Дай ему все, что он хочет сейчас», – приказало ей глупое сердце.

– У Вайлет все отношения с окружающими складываются по этому сценарию.

Пейдж снова заметила грусть на его лице. Ее пальцы пробежались по его густым волосам. Джанкарло упирался головой в ее ладонь, словно большой черный кот.

– Мне кажется, трудно быть знаменитым человеком. От тебя слишком много ожидают. Большая ответственность. Тебе постоянно приходится беспокоиться о том, чтобы твоя слава не померкла. Но, наверное, быть ребенком звезды еще труднее.

Джанкарло приподнялся на локтях, находясь по-прежнему в паутине ее бедер, нежная складка между которыми ощущала будоражащую тяжесть его плоти. Воцарилась тягучая тишина, его лицо скрывала тень, и все, что было видно, – это горящие черные глаза.

– Это нетрудно, – сказал он голосом, который ей еще никогда не приходилось слышать, невыразительным и смиренным. – Главное, не забывать, что она всегда играет роль. Роль благочестивого и заботливого родителя. Она великая актриса, и ее главное амплуа – мать. Я обещал себе, что никогда не обреку на подобные страдания своих детей. Я готов был смириться с тем, что наш род прервется на мне.

Пейдж невольно представила его маленьким мальчиком – бездонные глаза, упрямый подбородок, – и у нее сжалось сердце от боли. Но сейчас от него исходила едва уловимая угроза. Джанкарло слишком внимательно, слишком сосредоточенно смотрел на нее.

– Я тебя понимаю, – сказала Пейдж спокойно, хотя слова утешения готовы были сорваться с ее уст. Ею вновь овладел страх, вызванный неуверенностью. – Это, наверное, очень тяжело.

– Ты сочувствуешь мне? Не утруждайся.

Выражение лица Джанкарло стало более ожесточенным. Пейдж замерла и внутренне напряглась, ожидая продолжения. «Что бы он ни сказал, ты это заслужила», – напомнила ей совесть.

– Вот что я понял о своей матери, великой актрисе. Она – загадка, которую никому не дано понять. И ей это нравится. Глубокие отношения для нее табу, потому что их невозможно контролировать или показать публике, если ее роль сыграна безукоризненно. Здесь нет репетиций или дублей, и Вайлет прилагает все усилия, чтобы избежать настоящей привязанности.

Пейдж не понимала, почему ей так больно слышать эти слова, ведь они не о ней. Приблизив губы к ее уху, он грустно прошептал:

– Мне нужна женщина, которой я мог бы доверять. – Эта фраза вонзилась в ее сердце, словно острый нож. И теперь он хотел ее крови, ее страданий: – Женщина, которую я буду знать, как себя самого. Женщина, которая ничего не скрывает от меня или мира, которая не играет какую-то роль. Которой нужен спутник жизни, а не публика.

– Джанкарло… – Сердце Пейдж разрывалось на части в мучительной агонии. – Пожалуйста.

Он знал, что причиняет ей боль, но не остановился.

– Мне нужна женщина, которой я могу верить, когда она признается мне в любви. – Эти слова убивали Пейдж. Джанкарло поднял голову, чтобы посмотреть ей прямо в глаза и добить ее окончательно. – И ты никогда не была и не будешь такой женщиной.