Читаем без скачивания Том 3. Советский и дореволюционный театр - Анатолий Луначарский

Что делается в области театра? Мы далеки здесь от категорической программы тов. Бухарина: надо сломать буржуазный театр, кто этого не понимает — не понимает ничего. Этот лозунг, продленный немножко дальше, привел бы к лозунгу: надо сломать «буржуазные» библиотеки, надо сломать «буржуазные» физические кабинеты, надо сломать «буржуазные» музеи.

Мы придерживаемся другого мнения. Мы думаем, что библиотеки, физические кабинеты и музеи надо сделать достоянием пролетариата. Тов. Бухарин думает, что знакомство со всем прошлым человечества через великие произведения гениев всех народов и всех эпох, из которых очень и очень многое только невежда может втиснуть в рамки «буржуазности», — означает собой «плен» у буржуазной культуры. Мы же считаем, что это называется образованностью, что это называется овладением культурой прошлого, в том числе и буржуазного прошлого, как части культурного прошлого вообще.

Мы думаем, что пролетариат не только имеет право, но даже в некоторой степени обязан, как наследник всего этого прошлого, быть с ним знаком. Ввиду этого мы сохраняем театральные традиции, театральное мастерство и гордимся тем, что мы подняли репертуар московских театров на возможную высоту. Стоит только просмотреть те репертуарные приложения, которые издает «Вестник театра»26, чтобы убедиться в этом. Бывают дни, когда в Москве идет одновременно шесть шекспировских спектаклей. Недавно мы имели такую серию их: «Венецианский купец» — в Малом театре, «Мера за меру» — в Показательном, «Виндзорские кумушки» — в Новом, «12-я ночь» — Художественном театре, «Сон в летнюю ночь» — у Корша, «Гамлет» — в Колизее27.

Впрочем, ведь это самое неубедительное для тов. Бухарина. Все это: «Парос, Лесбос и Пропилеи»28. Правда, Карл Маркс знал Шекспира почти наизусть, но ведь то — Карл Маркс. Пролетарию подражать Карлу Марксу не годится. Всыпать пролетарию quantum satis[21] агитации, и пусть будет доволен.

Я смело утверждаю, что никогда ни в одном культурном городе не было такого высокохудожественного, такого безукоризненного репертуара. Вы найдете максимум одну-две сколько-нибудь сомнительные пьесы в репертуаре каждого дня московских театров. Игра, по общему признанию, значительно поднялась, театры подтягиваются, потому что чувствуют над собой контроль Центротеатра, потому что знают, что могут быть лишены субсидии и покровительства государства, если не будут стоять на достаточной культурной высоте.

Посещает ли эти театры народ?

Да, мы продаем огромное количество билетов рабочим организациям и красноармейским частям. Но, вообще говоря, театры, находящиеся в центре города, при отсутствии трамваев, никогда не привлекут публики из районов, поэтому мы сами пошли в районы. Конечно, в районы хлынула и халтура, обыкновенно, между прочим, несущая с собой прекрасные пьесы, но часто в примитивном и подмоченном исполнении. Но теперь мы начали систематическую борьбу с ней, и в этом дорогу показал не кто иной, как Малый театр. Малый театр каждый вечер дает три спектакля: один у себя и два в рабочих районах, причем и тут и там выступают Ермолова, Южин, Садовский и т. п., то есть пьесы идут тут и там с первоклассными артистами.

Ко мне часто являются представители рабочих с различными театральными требованиями. Тов. Бухарин удивился бы, вероятно, тому факту, что ни разу рабочие не требовали от меня усилить доступ к ним революционного театра, но зато бесконечно часто требуют они оперы и… балета. Может быть, тов. Бухарина огорчило бы это? Меня это мало огорчает. Я знаю, что пропаганда и агитация идут своим чередом, но если захватить пропагандой и агитацией всю жизнь — то это надоест. Я знаю, что тогда участятся зловещие крики, которые можно слышать иногда: «слыхали, надоело, разговаривай».

Надо помнить, что пролетарий, овладев своей страной, хочет также и немного наслаждения, он хочет любоваться красивым зрелищем, он хочет, и в этом он тысячу раз прав, жить различными сторонами своего сердца и своей души, он хочет прикоснуться к тем вечным вопросам, к тому многообразию страстей и положений, которые отразились в произведениях великих гениев человечества. И он не может променять это не на спорадическое даже, от случая к случаю, а сплошное перенесение митинговой фразы и громких, едких, всех нас терзающих моментов гражданской войны на сцену.

В этом направлении надо работать дальше, надо заботиться о том, чтобы лучшие произведения мировой литературы доходили до пролетариата с известным комментарием. Здесь предстоит бесконечно много культурной работы, той самой, которую мы проводим, преподавая историю литературы, историю культуры и т. д.

Пока я остаюсь народным комиссаром по просвещению, это дело — введения пролетариата во владение всей человеческой культурой — остается первой моей заботой, и от этой задачи меня лично не оттолкнет никакой азбучно примитивный коммунизм.

Следует ли из этого, что мы не должны заботиться о развитии собственного пролетарского революционного театра?

В течение более чем десяти лет я говорил и писал об этом театре. Добрая половина руководящих лиц из Пролеткульта — мои ученики.

Тов. Бухарину еще и не снился вопрос о пролетарской культуре, когда мной он был поставлен во весь рост, и вряд ли тов. Бухарин заподозрит меня в том, что я отрекся от моих былых программ. Дело только в том, что я принимаю пролетарскую культуру за нечто серьезное и не хочу скомпрометировать ее, раздувая те еще небольшие, почти детские проявления, которые мы имеем, в количественно грандиозные формы, которые привели бы к ненужным детским болезням.

Первый решительный акт, который в этом отношении нужно сделать, — это организация образцового революционного театра.

Когда в Петрограде создался намек на сложившуюся труппу, так называемый революционно-героический театр под руководством пролетарского поэта Бессалько и режиссера артиста Мгеброва, когда у него возникло что-то вроде репертуара, то есть две-три пьесы, я немедленно, несмотря на весьма обоснованные протесты М. Ф. Андреевой29, настоял на передаче им большой центральной театральной залы (Палас-театр). Для того чтобы создать революционный театр, нужно иметь труппу. Я нисколько не отрицаю того, что артисты лучших театров, в полной мере могущие нести рабочему мастерские исполнения перлов художественной литературы прошлого, отнеслись бы без понимания, а может быть, со скрытой враждебностью к революционному репертуару. Если бы сейчас появилась великолепная революционная пьеса, мы не без трепета поручили бы ее людям нынешней жизни, боясь, как бы некоторая смесь сознательного и полубессознательного саботажа, с одной стороны, и полной отчужденности от революционной психологии, с другой стороны, не скомпрометировала эту пьесу.

Итак, прежде всего надо создать подходящую труппу.

Во-вторых, для театра нужен репертуар. Нельзя уехать далеко на одном «Мстителе»30 и на одной «Красной правде»31. Чтобы театр мог существовать, давать спектакли и не опозориться тем, что, именуясь революционным театром, он будет пустым среди других полных, — нужно иметь во всяком случае хотя бы пять-шесть хороших пьес. В настоящее время создать такой репертуар почти невозможно. Я бы, в результате любви моей к этой идее и желания, чтобы она осуществилась, весьма и весьма повременил бы еще с этим. Но пусть лучше меня обвинят в том, что я имел слабость уступить тов. Бухарину и присным, чем в том, что я не пожелал пойти вовремя навстречу тому театру, который я считаю самым важным и самым желательным. И поэтому я немедленно приступаю к переговорам с Пролеткультом, чтобы выяснить прежде всего его желание в этом направлении, располагает ли он сейчас такими элементами труппы и репертуаром, которые дали бы ему возможность взять на себя постоянные постановки в одном из центральных театров.

С моей точки зрения, конечно, в этом отношении гораздо важнее театры студийные. Поставить «Мстителя» перед тремястами товарищей, определенно настроенных, силами артистов-полулюбителей, вкладывающих в это дело немного искусства, но много революционного пламени и искренности, — это дело прекрасное. Другое дело — поставить его в качестве законченного спектакля с нерасположенными профессионалами-актерами для залы, в которой каждый день должно набираться две тысячи зрителей. Не надо обольщаться относительно якобы голода пролетариата и красноармейских частей именно по такому революционному театру. Посколько они ставят эти пьесы своими собственными силами, постольку они доставляют им наслаждение, — и подобная работа ведется по всему фронту. Наоборот, когда им преподносится то же с артистами-профессионалами — то они выражают неудовольствие. Я сам видел письмо кронштадтских матросов Петроградскому театральному отделу, где они, как раз во время острой осады против Кронштадта, просили: «Только не присылайте нам ничего поучительного», и были бесконечно довольны, когда им поставили, по мнению тов. Бухарина вероятно, «буржуазного» «Ревизора».