Читаем без скачивания Мы все были солдатами - Павел Шафаренко

…3 марта. Вторая половина дня. В здании средней школы Змиева разместился штаб 25-й гвардейской дивизии. Вместе с адъютантом я приехал сюда со своего наблюдательного пункта.

— Надо встретить и проводить ко мне командира чехословацкой части, — говорю я, быстро раздеваясь, адъютанту.

Почти сразу раздается стук в дверь и в комнату входит подполковник не в нашем обмундировании.

— Товарищ генерал! Первый отдельный чехословацкий батальон прибыл в ваше распоряжение. Командир батальона подполковник Свобода!

— Здравствуйте, дорогой! Рады. Очень рады вам! Вы прибыли как раз вовремя.

Подполковнику Людвику Свободе в ту пору было лет сорок пять. Высокий, худощавый, с умным одухотворенным лицом, со сдержанными манерами кадрового военного, он сразу располагал к себе. Представившись, Людвик Иванович, как потом мы его стали величать, доложил, что батальон имеет в своем составе три пехотные и одну пулеметную роты, взвод противотанковых ружей и усилен двумя 45-миллиметровыми пушками. Общее количество солдат и офицеров 978 человек, в том числе 38 женщин. Батальон получил задачу занять оборону на северном берегу реки Мжа между Мерефой и Змиевом и не пропустить через реку, ни одного вражеского танка к Харькову.

Л. Свобода сразу предложил включить в район обороны батальона село Соколово, находившееся на южном берегу реки Мжа. С этим предложением нельзя было не согласиться. Река была еще покрыта льдом и не являлась препятствием для танков. А Соколово обеспечивало контроль над подходами к берегу на участке всего батальона. Кроме того, сильные опорные пункты в Соколово и Змиеве как бы подпирали Тарановку и создавали условия для взаимодействия с другими подразделениями на подходах к реке с юга на более широком фронте. В предложении Людвика Свободы я увидел не только тактическую целесообразность, но и стремление вести активную форму боя с целью успешного выполнения поставленной ему задачи.

Мы уточнили обстановку на нашем направлении и порядок взаимодействия с полками Билютина, Мелентьева и Штыкова. Особое внимание уделили артиллерии. Только ее огнем и авиацией можно было обеспечить взаимодействие между частями, находящимися в отрыве друг от друга на 10—15 километров.

С интересом слушал Л. Свобода мой рассказ о подвиге широнинцев, танковых клиньях гитлеровцев, наших методах ведения оборонительных боев и значении в них огня артиллерии и танков с прямой наводки. Людвик Иванович лишь изредка задавал уточняющие вопросы.

— Какими противотанковыми средствами вы будете прикрывать десять километров вашего фронта? — в свою очередь спросил я.

— У нас есть только два сорокапятимиллиметровых орудия и восемь противотанковых ружей, — ответил Свобода и, несколько помолчав, добавил: — И люди, конечно, имеют противотанковые гранаты и зажигательные бутылки.

— Да, маловато… Мы немедленно направим в ваше распоряжение батарею из артиллерийского полка дивизии.

Мы поговорили еще об обычных делах и военных заботах и тепло, по-дружески расстались.

Через два часа 5-я батарея 76-миллиметровых пушек старшего лейтенанта Т. Я. Стовбура прибыла в чехословацкий батальон. Командир батареи при надобности мог вызвать также огонь всего дивизиона, стоявшего на позициях в районе Змиева.

Когда мы доложили об этом начальнику штаба 3-й танковой армии генерал-майору Д. Д. Бахметьеву, он сообщил, что по распоряжению командующего армией чехословацкому батальону придаются еще четыре батареи, в том числе одна батарея гвардейских минометов.

После обеда мне позвонил К. В. Билютин и доложил, что у него был начальник разведки чехословацкого батальона Войтех Эрбан с группой разведчиков. Они изучали местность и минирование между Соколово и Тарановкой и уточняли обстановку.

— Времени они даром не теряют, — с одобрением закончил Билютин.

— Не теряйте его и вы, — заметил я. — Пошлите в Соколово вашего заместителя Ковалева, инженера и артиллериста и наладьте с батальоном взаимодействие по обеспечению огнем стыка и минного поля между Тарановкой и Соколово в наиболее важных пунктах.

Уже в ночь на 4 марта чехословацкие бойцы заняли оборону в районе Миргороды, Соколово, Артюховка и приступили к ее оборудованию. Весть об их прибытии вызвала энтузиазм среди гвардейцев и местных жителей. Все понимали, что за батальоном Свободы стоит вся трудовая Чехословакия с верой в нашу конечную победу.

Так на северном берегу реки Мжа, где позиции 73-го полка почти вплотную примыкали к левому флангу чехословацкого батальона, между нашими гвардейцами и соседями завязалась крепкая фронтовая дружба. Воины делились табаком, обменивались сувенирами, рассказывали о боевом опыте, прекрасно понимая друг друга без переводчиков.

С утра на помощь батальону в строительстве оборонительных сооружений вышло население ближайших сел и хуторов.

Утром 6 марта разведчики Антонина Сохора из чехословацкого батальона установили выдвижение передовых частей противника в район леса у хутора Первомайский. Об этом мне по телефону сообщил подполковник Свобода. Я отправился к нему, и мы, обсудив обстановку, пришли к выводу, что ранее 8 марта гитлеровцы вряд ли начнут наступление. Им нужно время на подготовку. Но попытаться про рваться с ходу они могут. В общем, надо быть очень бдительными.

Вместе с Л. Свободой мы осмотрели оборону в Соколово. Пояснения давал командир 1-й роты надпоручик Отакар Ярош. Спокойно, со знанием дела доложил он свое решение и то, как и какими силами и средствами оно будет выполняться. Он очень хорошо знал все детали, и я подумал, что за эти дни Ярош наверняка не один раз бывал у каждого пулемета и орудия, на каждом участке обороны у Соколово.

Позиции выглядели внушительно. Они прикрывались минными полями, которые установили наши саперы, все станковые пулеметы стояли в дзотах, орудия находились в укрытиях вблизи площадок для ведения огня прямой наводкой. Хотя земля была еще мерзлой, позиции были связаны между собой траншеями. Особенно солидно оборудовали рубеж в районе церкви. Он возвышался над селом и позволял вести круговую оборону.

Час испытаний батальона Свободы приближался. Хотелось, чтоб его первый бой был удачным. Легко было понять командира батальона — от успеха этого боя зависит многое. Что же нужно сделать, чтобы в условиях обороны захватить инициативу и первым нанести удар по врагу?

— Надо ударить огнем всей нашей артиллерии и авиацией по гитлеровцам в районах их сосредоточения, — высказал я свое мнение, когда мы вернулись на северный берег реки.

— Это было бы хорошим началом, — сразу поддержал Свобода.

Несколько позже я доложил обстановку командующему армией. Генерал Ф. М. Харитонов одобрил проводимые нами мероприятия, обещал поговорить со штабом фронта о привлечении авиации и порекомендовал провести артиллерийский налет по немцам перед рассветом 8 марта.

К этому дню 1-й отдельный чехословацкий батальон подготовил свой район к обороне. В предрассветных сумерках наша артиллерия открыла огонь по уточненным районам сосредоточения гитлеровцев.

С утра стояла нелетная погода. Но как только видимость улучшилась, летчики 291-й авиадивизии начали штурмовать врага. В лесах возникли пожары, над деревьями поднимался черный дым от горящих танков, быстро летели ввысь клубы дыма от взорвавшихся боеприпасов. Мы ждали атаки врага с минуты на минуту. Но противник был вынужден приводить свои части в порядок и только в половине второго дня перешел в наступление.

На Соколово двинулись два батальона фашистских автоматчиков и до 60 танков и самоходных орудий. Несмотря на такой перевес в силах и средствах, рота Яроша, поддержанная огнем артиллерии и танков с северного берега реки Мжа, где оборонялись главные силы батальона, держалась стойко.

В селе шел бой за каждый дом, сарай, перекресток. Узнав, что перед ними чехословацкие воины, фашисты дрались с особым ожесточением. Шестидесяти танкам гитлеровцев противостояла батарея 76-миллиметровых пушек старшего лейтенанта П. П. Филатова, батарея 45-миллиметровых орудий старшего лейтенанта Н. А. Мутле, взвод 45-миллиметровых пушек подпоручика Иржи Франка — всего десять орудий. Только батарея Филатова подбила восемь танков и бронетранспортеров врага. Взвод лейтенанта Пономарева уничтожил пять танков, из них три — наводчик орудия сержант П. Е. Долгобрюхов. Иржи Франк, заменив погибший расчет, вел огонь по вражеским танкам до тех пор, пока сам не был сражен.

Беззаветное мужество проявили батарейцы старшего лейтенанта Н. А. Мутле. Когда гитлеровцы прорвали первую траншею роты О. Яроша, батарея мгновенно вышла во фланг танкам противника, с ходу развернулась и открыла огонь. За считанные минуты она подбила пять танков и бронетранспортеров. Это дало возможность солдатам Яроша занять позицию в районе церкви. В этом бою был тяжело ранен и командир батареи Н. А. Мутле.