Читаем без скачивания Развод. Прощай, предатель (СИ) - Фокс Вивиан

— Добрый. Михаил, уделите мне, пожауйста, немного времени.

— Конечно, без проблем.

— Мы можем… поговорить на улице? — бросаю виноватый взгляд на Юлю.

— Говорите здесь, — спохватывается она. — Ростика пора укладывать на дневной сон. А перед этим покормить. — Она подхватывает сына на руки и идет на выход из кухни, но в дверном проеме останавливается и оборачивается. — Рада была с вами повидаться, Саша. Если вдруг вы уедете раньше, чем я вернусь, всего доброго.

— Спасибо большое, — киваю с улыбкой, хотя не уверена, что она у меня сейчас такая же дружелюбная, как у хозяйки дома. Моя мне кажется натянутой из-за напряжения.

Как только Юля скрывается в недрах дома, я поворачиваюсь лицом к Михаилу. Он готовит себе растворимый кофе, а потом садится за стол напротив меня. Смотрит серьезно и немного хмуро.

— Чем я могу помочь вам? — спрашивает он.

— Михаил… я… даже не знаю, с чего начать.

— Вас кто-то ударил? — спрашивает он напряженным голосом, а я накрываю ладонью щеку. К счастью, синяка не осталось, но есть легкое покраснение.

— Нет, это… случайность, — решаю не посвящать водителя в свои беды. Я здесь не за этим. — Михаил, скажите, пожалуйста, знаете ли вы что-то о документах, которые я якобы подписала?

— Вы имеете в виду документы о разводе?

— Нет. Вчера ко мне приезжал Сережа… Сергей Дмитриевич. — Прищурившись, Михаил внимательнее всматривается в мою щеку, и я слегка поворачиваю лицо в сторону, чтобы он так не пялился. — Он сказал, что я… — вздыхаю и принимаю решение озвучить, как есть, чтобы не оставлять недомолвок. — Сказал, что я сговорилась с его партнером Добрыниным и подписала какие-то документы.

Михаил скребет ногтями заросший щетиной подбородок и задумчиво смотрит на меня.

— А вы не подписывали?

— Нет! — восклицаю, а потом понижаю голос, вспоминая, что в доме маленький ребенок. — Нет, конечно. Я бы никогда ничего не подписала, не посоветовавшись с Сережей. Тем более, не подписывала бы документы, касающиеся его имущества. Что за глупости? Да и какое отношение я к этому могу иметь? Это его деньги, его бизнес и его имущество. У меня… только та маленькая квартирка, которую я получила от государства. Я не имею права претендовать на то, что принадлежит моему мужу… бывшему, — добавляю с горечью. — Я вообще не понимаю, в подписании какого документа он меня обвиняет. Могу только догадываться. И он… сказал, что я сговорилась с Добрыниным. Разве они не партнеры? Теперь же они еще и родственники, тогда о чем он говорит? Я ничего не понимаю, — всхлипываю и прячу лицо в ладонях.

— Александра Ивановна…

— Зовите меня Сашей, — поднимаю голову и стираю слезы со щек. — Это была прихоть Сергея, чтобы вы звали меня по имени отчеству. Сейчас нет такой необходимости.

— Саша, — серьезно произносит Михаил, — я, откровенно говоря, не в курсе, что именно произошло.

— Но вы же должны были что-то слышать. Пожалуйста, — прошу, видя, как он колеблется. — Скажите, что произошло. Я не понимаю.

— Я сам не до конца понимаю, — со вздохом отвечает Михаил и откидывается на спинку стула. — Если я правильно слышал, то Сергей Дмитриевич узнал, что вы подписали какие-то документы, касающиеся вашей части бизнеса.

— Моей части бизнеса? — произношу еле слышно. — О чем вы? У меня нет никакого бизнеса.

— Не знаю, если честно. Просто слышал, что у вас есть часть в бизнесе Сергея Дмитриевича. И с документами на развод вы подписали отказ от своей части. Но уже после заключения брака Сергея Дмитриевича с Виолеттой Андреевной выяснилось, что этот отказ уже не имеет значения, поскольку раньше вы отказались от своей части в пользу Добрынина.

— Я не могла ни от чего отказаться! — вскакиваю со стула и начинаю нервно мерить шагами комнату. — Потому что у меня ничего не было! И я ничего не подписывала до документов о разводе! — Как только в мыслях всплывает один эпизод, я присаживаюсь на стул и пялюсь невидящим взглядом в пространство, вспоминая время, когда Сережа лежал в больнице после аварии. — О, боже, — выдыхаю, а потом хмурюсь. — Но нет же. Я тогда отказалась подписать… — бормочу.

— О чем вы?

Поднимаю голову и смотрю на хмурого Михаила.

— Когда Сережа лежал после аварии, Добрынин пытался убедить меня подписать какие-то документы. Мол, из-за отсутствия подписи срывается важная сделка, и Сережа нас всех по голове не погладит, если она не будет заключена.

— И вы подписали? — резковато спрашивает Михаил, а я начинаю быстро мотать головой.

— Нет, конечно! Я же не сошла с ума! К тому же, как я могу подписать документ, не имея на это права?

— И что он?

— Угрожал. Говорил, что сделка сорвется, и Сергей будет недоволен. Но я бы не сказала, что он сильно настаивал. Хотя я тогда была в таком истеричном состоянии, что он вряд ли смог бы уговорить меня. Думаю, он и сам это понимал.

— М-да, дела, — вздыхает Михаил и снова скребет свою щетину.

— Помогите мне, — прошу я, глядя на него с надеждой.

— Но что я могу сделать? — спрашивает он.

— Просто узнайте, что это за документы и что произошло. А дальше я уже сама.

— Ох, как же мне это узнать? — задает Михаил вопрос, но скорее сам себе, потому что он задумчиво смотрит на чашку с остывающим кофе. — Ладно, я подумаю, что можно сделать.

— Спасибо вам большое! — благодарю от души.

— Рано еще пока. Саш, а если вам откровенно поговорить с Сергеем Дмитриевичем?

— Он даже слушать меня не хочет, — дрожащим голосом отзываюсь я. — Приходит, налетает на меня, кричит, обвиняет в том, чего я не делала, и уходит. Не дает толком даже слова вставить.

— Значит, надо поменять расстановку сил, — серьезно произносит Михаил.

— Как это?

— Вам нужно самой прийти к нему.

— Нет, я не пойду, — быстро качаю головой. — Он ведь привел в дом эту… Виолетту?

— Не домой. Подъедьте в его офис. Там он не станет лютовать. Я так думаю. К тому же, Аленка, если что, вас прикроет.

Я понимаю, что в словах Михаила есть рациональное зерно, но… Мне страшно. Я боюсь снова встречаться с Сергеем. Вдруг он опять меня ударит? Или унизит в который раз? Не хочу.

— Саша, это единственный выход. Единственная возможность донести до Сергея Дмитриевича свою правоту.

— А, может, уже и не надо? — тихо спрашиваю я. — Раз он поверил кому-то постороннему и посчитал меня предательницей? Зачем тогда что-то доказывать?

— Но вы ведь любите его, — произносит Михаил, и его слова сжимают мои внутренности стальными тисками. — Это возможность вернуть себе своего мужчину.

— Он уже не мой.

— Вы ошибаетесь.

Я резко поднимаю взгляд на Михаила в ожидании, что он пояснит свои слова, но мужчина молча смотрит на меня. А у меня не хватает смелости спросить, что он имеет в виду.

— Я уже как-то говорил вам: все не то, чем кажется.

— Что это значит?

Он медленно качает головой, давая понять, что разъяснений не будет, но смотрит так выразительно, что давно умершая надежда вдруг поднимает голову. Я сглатываю. Не хочу надеяться. Но хочу доказать свою правоту и невиновность. Возможно, мы уже никогда не будем с Сергеем вместе. И так, наверное, будет правильно. С каждым днем я все отчетливее понимаю, что не готова простить это предательство. То, что он поверил чужим людям, а не мне. И эта пощечина… она как будто надломила что-то внутри меня. Поэтому я хочу, чтобы он просто узнал правду и исчез из моей жизни.

Я с удивлением обнаруживаю в себе такое желание только сейчас, сидя на кухне водителя моего бывшего мужа. Еще вчера до визита Сергея мне казалось, что я до умопомрачения люблю его. А сейчас я понимаю, что устала любить безответно.

— Хорошо. Когда мне подъехать к его офису?

Глава 30

Здание офиса моего бывшего мужа сверкает стеклянными фасадами, в которых отражаются лучи солнца. Сжимая в руках сумочку, я стою перед высоким порогом, пытаясь настроиться на разговор с Сергеем. Чуть раньше сегодня я узнала у Алены расписание ее начальника и знаю, что прямо сейчас Сергей находится в офисе, а через час у него встреча на выезде. Я специально решила приехать именно в это время, чтобы у нас было его не так много. Я хочу только выяснить все недоразумения и покинуть офис мужа, чтобы больше никогда к этому не возвращаться.