Читаем без скачивания Все его милые девочки - Чарли Кокс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Смотри! – приказал он. – Это, – постучал по стеклу, – Дебби… хотя нет, Дениз. Она пыталась оцарапать меня вот этими самыми ноготками, поэтому я отрезал ей руку, прежде чем ее убить. Я даже позволил ей выбрать, какую именно.
Он перешел к новой пряди волос – на этот раз перевязанной голубой шелковой ленточкой.
– Сандра… С ней было так скучно! Сам не знаю, с чего я решил, что она та самая.
Бишоп сделал паузу, прежде чем перейти к последнему отделению. Открыл дверцу на задней панели витрины, достал оттуда флакон с глазом и поднес его прямо к лицу Калли. Она зажмурилась, но он приказал ей открыть глаза.
– Познакомься с Рондой. – Он вздохнул, вспоминая ее. – Поначалу я поверил, что она та самая. Она делала все, что я ей говорил. Ей понадобился всего день, чтобы перестать плакать и умолять. – Его глаза потемнели. – Я собирался ее наградить, но когда снял с нее наручники, она набросилась на меня и попыталась сбежать. Я вырезал ей глаз, потому что она смотрела на меня с презрением.
Он понаблюдал за реакцией Калли.
И едва успел отстраниться, прежде чем ее снова вырвало.
Глава 16
Среда, 27 марта
Эван Бишоп в гневе обрушил кулаки на тело Калли, избивая ее тем сильней, чем громче она кричала. И как ему могло прийти в голову, что она – та самая? Дурак! Дурак! Дурак!
Мимолетное воспоминание – два маленьких мальчика, съежившиеся в углу, – мелькнуло и пропало, заставив его кулак зависнуть в воздухе. Бишоп поглядел на женщину, которую держал в подвале.
– Я думал, ты другая, – прошипел он. – Но ты не лучше остальных. Мелкая грязная лгунья…
«Избавься от нее».
Голос в голове был таким громким, что он повернул голову, чтобы проверить, кто это сказал. Голос раздался опять. «Времени нет». И Эван понял, что ему делать. Не сказав ни слова, он развернулся и бросился вверх по лестнице.
* * *
Избитая, измученная, Калли даже не задумалась о том, что заставило ее мучителя внезапно удалиться. Она поглядела, как он взбегает по ступеням, перепрыгивая через одну, и как захлопывается за ним дверь. Мысль о побеге едва промелькнула у нее на краю сознания. Даже представься ей такая возможность, она и голову с трудом могла поднять, и была уверена, что он сломал ей несколько ребер. При каждом вздохе все тело пронизывала нестерпимая боль.
Калли слышала, как он расхаживает взад-вперед у нее над головой; его шаги грохотали, подобно выстрелам. «Никчемная!» – кричал он, молотя ее кулаками, и она, стыдясь себя, молила о том, чтобы умереть прямо сейчас, в эту минуту. Она так устала бояться того, что произойдет дальше, а потом открывать, что реальность куда хуже всех ее фантазий… Каждый раз, когда распахивалась дверь и появлялось чудовище, она подвергалась новым пыткам. А когда мучитель показал ей свои сувениры…
Дверь хлопнула, прервав ее мысли, и в тишине Калли поняла, что не готова умереть. Ее должны искать. Она должна выжить. Она прислушалась; тишина была еще хуже, чем звук его шагов. Что, если он оставил ее умирать прикованной к кровати? Или готовит для нее еще более страшную пытку? Ей вспомнился глаз, плавающий в жидкости, и она согнулась в приступе тошноты – бесплодном, потому что в желудке было пусто.
* * *
Продумав план, Эван начал собирать все необходимое в четко определенном порядке: мидазолам[10], шприц, ножницы, два резиновых жгута, лопату, тент. Тихонько насвистывая, он думал о том, не следовало ли подольше оставить у себя «Джип» Калли. Пожалуй, держать его было опасно, к тому же он не мог им воспользоваться, чтобы выбросить тело. Слишком велика вероятность, что машину заметят. Нет, он был прав, избавившись от нее. Полиция будет искать ее машину, а не его.
Он отвезет ее в горы. Даже если кто-то найдет там труп, есть все шансы, что до того его обгложут койоты и волки, или даже пума. Хоть в мире теперь и царят ДНК-технологии, тут криминология мало чем поможет. Ну, установит полиция ее личность – и что? В конце концов, кости не разговаривают.
Удовлетворенный проделанной работой, Эван набрал снотворное в шприц. Нахмурился, заметив, что его осталось не так много, как он думал, – а последний заказ еще не прибыл. Покачал головой. Ладно, не страшно. Оставшегося хватит – в этом он был уверен. К тому же теперь, когда он знал, что делать, ему не терпелось начать.
Дальше пойдут в ход ножницы и резиновые жгуты.
Бишоп поднялся с широкой улыбкой на лице. Он был готов.
* * *
Напевая, он спустился по лестнице. Калли могла лишь смотреть, гадая, что он уготовил для нее на этот раз. Когда Бишоп приблизился к кровати, свет блеснул на каком-то предмете у него в руках. Калли сморгнула и поняла, что это ножницы. Сначала она не поняла. Потом увидела зловещий блеск в его глазах, и внезапно ей все стало ясно.
Шумно всхлипнув, содрогнувшись всем телом, она забилась в оковах, не замечая мучительной боли. Когда он схватил ее за волосы, она отдернула голову в сторону, пытаясь вырваться из его хватки, но от слабости движение получилось едва заметным и произвело на него впечатления не больше, чем жужжание комара. И все равно она продолжала биться и умолять.
– Нет, прошу вас, нет… Умоляю… Я все сделаю. Простите, что меня стошнило. Прошу, дайте мне еще шанс, – рыдала Калли.
Кулак врезался в ее лицо, и она услышала, как с треском ломается нос. Мужчина злорадно повернул ей голову в сторону, прижал локтем щеку, пока она кричала и извивалась, и наклонился к ее затылку. В глотку ей затекла кровь, от которой Калли едва не захлебнулась, и она больше не могла плакать.
Потом Бишоп выпустил ее и отступил назад, держа в руке прядь ее светлых волос. Она молча смотрела, как он откладывает ножницы и сплетает волосы в неаккуратную косу. Сознавая свое поражение, зажмурила веки, надеясь, что, если перестанет сопротивляться, он убьет ее быстрее. Подумала о том, как он это сделает. Тут она услышала какое-то постукивание, снова открыла глаза и увидела шприц, наполненный прозрачной жидкостью. Спустя секунду ей в шею вонзилась игла.
– Пора прощаться, Калли, – было последним, что она услышала, прежде чем мужчина нажал на поршень.
А дальше ее мимолетная мысль: «По крайней мере, все это закончится».
Глава 17
Среда, 27 марта
Раздраженная и голодная, Алисса сказала:
