Читаем без скачивания Воспоминания (1865–1904) - Владимир Джунковский

На третий день Пасхи у великого князя был большой прием поздравлений, а после завтрака великая княгиня принимала поздравления от московских дам.

Приехавших с поздравлениями к их высочествам в этом году было больше, чем во все другие годы, среди них была и вся свита государя.

Вечером во всех императорских театрах состоялись спектакли в пользу Иверской общины. В Большом театре поставлена была опера Кюи «Сын мандарина», 2-я картина 2-го действия оперы «Евгений Онегин» и две картины балета «Конек Горбунок», участвовали Кристман и Собинов.

Их величества и их высочества прибыли в театр к началу спектакля и были встречены лицами администрации императорских театров и членами Совета общества, среди которых был и я.

На барьере царской ложи были положены мною заранее приготовленные от Иверской общины очень красиво раскрашенные программы и букеты – из орхидей и роз для императрицы и ландышей для великой княгини. При входе их величеств в театр вся публика поднялась со своих мест, оркестр исполнил гимн, повторенный по требованию публики несколько раз. Спектакль прошел с необыкновенным подъемом, театр, конечно, был переполнен, Иверская община получала вдвое больше, чем ожидали, многие платили за места больше стоимости, чистыми община полуила более 6000 рублей.

В среду состоялся пасхальный завтрак у дворян, по примеру тому, как это было устроено в 1900 году. Опять дворянство просило меня взять на себя охрану дома дворянства на время завтрака, на что я охотно с разрешения великого князя согласился. Залы собрания были несколько иначе убраны, чем в 1900 году. Они представляли собой сплошной лес из гигантских пальм, лавров. В Большом колонном зале, кроме высоких латаний, лавров, были всевозможные цветущие растения – сирень, крупные розы, камелии, лилии, гвоздики, левкои, ландыши и т. д. Площадка близ входа в Монументный зал представляла галерею из тропических растений. В Царской гостиной на столе, покрытом только зеленым бархатом, находилось старинное блюдо полное роз.

Столы их величеств были поставлены так же, как и в 1900 году – по 16 приборов на каждом, были украшены редким фамильным старым серебром из коллекций графини Уваровой, графа Шувалова, графа Бобринского, князя Долгорукова, графа Соллогуба, графа Орлова-Давыдова и барона Мейендорфа. Были такие редкости, что для охранения их приглашены были артельщики Шестовской артели.[625] Против государя лежало блюдо, подаренное императрицей Екатериной II графу Зубову за Персидский поход, тут же находились: серебряная рыба в стиле Людовика XV и группа, изображавшая сферу со знаком зодиака наверху, старой немецкой работы, все мелочи были старинного серебра, по краям столов помещались две серебряные группы, изображавшие коньки[626] с рыцарями на подставках в стиле Людовика XV.

Хрусталь, десертные тарелки были из известной коллекции Клейста. Весь хрусталь старинного императорского фарфора с портретом Петра I, императриц Елизаветы и Екатерины II, Потемкина, героев 1812 года, бокалы с государственными гербами и инициалами Анны Леопольдовны; фарфор старого императорского завода с царскими портретами. Тут же лежали ножи и вилки с финифтью времен Алексея Михайловича.

Меню представляло Св. Георгия Победоносца, поражающего копьем чудовище; фон изображал вид Кремля, вверху двуглавый русский древний орел. Посредине зала тянулись два огромных стола с огромными пасхами, полусаженными греческими бабами и всевозможными блюдами. По краям столов помещались огромные розовые пасхальные яйца с белыми голубями наверху, державшими ветки зелени.

Около часа дня прибыли их величества. Государь и наследник были в преображенских мундирах, великий князь Сергей Александрович в лейб-гусарском.

Как только появились их величества, загремели звуки заздравного хора из оперы «Русалка», певшего «Слава Белому Русскому Царю». Во время же завтрака оркестр исполнил «Вступление» к опере «Лоэнгрин» Вагнера, хор – «Сияет солнце» и «Малютка Зоя» Кюи, г-жи Цыбущенко, женский хор и оркестр – «На реке Евфрате» Серова, оркестр симфонический и военный – «Полтавский бой» Чайковского, хор «à capella» «Север и юг» Гречанинова, оркестр – отрывок из оперы «Генрих VIII» Сен-Санса, общий хор à capella «Так и рвется душа» Авранека и оркестр симфонический и военный – полонез из оперы «Дубровский» Направника.

Когда было подано шампанское, князь П. Н. Трубецкой произнес тост за их величеств. <…>[627]

Раздались восторженные долго не смолкавшие клики «ура»; оркестр и хор исполняли народный гимн; все стояли, клики «ура» не прекращались в течение многих минут.

Второй тост князь П. Н. Трубецкой провозгласил за его императорское высочество государя наследника. Оркестр исполнил Преображенский марш, выслушанный дворянами стоя.

Государь император ответил:

«От имени ее величества и моего благодарю вас, господа, за вашу гостеприимную и роскошную трапезу.

Нам доставило сердечное удовольствие вновь посетить ваши гостеприимные стены и снова принять от вас пасхальный завтрак, как и три года тому назад.

От имени государыни императрицы, государя наследника и моего пью за здоровье, за славу и за процветание московского дворянства.

За ваше здоровье, господа!»

Ответ его величества вызвал неописуемый восторг. Снова клики «ура» и звуки «Славься, славься наш русский царь», исполненного хором и оркестром.

По окончании завтрака их величества и их высочества прошли в Монументную гостиную, где беседовали с предводителями дворянства.

Во время трапезы за государем стояли можайский предводитель дворянства Варженевский и верейский – Шлиппе, а за ее величеством – московский уездный предводитель дворянства князь В. А. Голицын и коломенский – барон Крюденер.

Около трех часов столы из Колонного зала были вынесены, поставлены рядами стулья, зажжено электричество. На возвышении, где обыкновенно помещалась эстрада, поставлен был покрытый бархатной скатертью стол с блюдом, наполненным розами; около него – несколько кресел и ряд стульев для высших чинов и лиц свиты государя и их высочеств. В передней части галереи поместились артисты и артистки императорской оперы. В три часа из внутренней гостиной вышел государь, императрица и их высочества. Их величества, государь наследник и великая княгиня заняли места около стола; вблизи находились княгиня А. В. Трубецкая; во втором ряду сидел великий князь Сергей Александрович; около него жена городского головы княгиня С. Н. Голицына. Дальше разместились лица свиты.

Затем началось музыкальное отделение. Збруева под аккомпанемент арфы и виолончели исполнила «Сомнение», романс Глинки, артистка Нежданова – вальс из оперы «Мирей» Гуно, Собинов – сонет «К Неману» Ц. Кюи, Габриель Кристман – «Мария-Магдалина» Массне, артист Оленин – комическую сценку «Сват и жених» (слова Некрасова), сестры Габриель и Эмилия Кристман исполнили дуэты «Cançoni di Napoli» Тости и «Соловей» Алябьева, артистка Дейша-Сионицкая – «Озеро чистое» (слова К. Р.,[628] музыка Л. Николаева) и «Звонче жаворонка пенье» графа А. Толстого (музыка Римского-Корсакова), Собинов и Оленин, Г. Кристман и Збруева – квартет из оперы «Риголетто» Верди.