Читаем без скачивания Приключения вдали от канона - Станислав Кежун

— Хмф, месть меня интересовала постольку, поскольку, в конце концов старик не был достоин того, чтобы я его мстил, он распланировал мою жизнь от самого рождения и, держу пари, до смерти. Даже жену мне нашёл, когда мне было восемь месяцев. Месть — лишь предлог, чтобы убраться с моей «родины», — фыркнул младший Матукай. — То что ты убил Тейрона — меня не трогает.

— И это, как раз, объясняет — почему мы не слышали, — произнёс Теодор. — Хотя я хотел бы, чтобы ты относился к тому, кто тебя породил — с уважением.

— К кому мне относиться с уважением — я сам решу, — произнёс Шейджен, отвернувшись, а Теодор лишь тяжко воздохнул. Тем временем донёсся сигнал о том, что мы прибыли по координатам.

Я вернулся к управлению кораблём и, потянув за рычаг, вывел его из гиперпространства.

— ВВ, чёрная тревога, — произнёс я, нажав на соответствующую клавишу. Мгновение и корабль должен был исчезнуть для всех сенсоров Галактики и даже визуально перестать быть обнаруживаемым. Это было сделано, чтобы мы могли подловить нашего врага, а не он нас. Впрочем, даже понимание подобного — предчувствия мои не облегчило, скорее даже отягощало. Но я, как смог, постарался отвести морок плохого предчувствия от разума. Бояться надо, но не поддаваться своему страху. Поэтому, схватившись за штурвал, я повёл свой корабль к планете Цай. Она была желтовато-грязной, судя по данным, которые успели поступить на наш сенсор — на планете были обнаружены следы применения оружия массового поражения, в том числе ядерных зарядов. Похоже, что Матукаи устроили знатную веселуху под конец своей жизни. Вокруг планеты, на её орбите, было достаточно мусора, остатки кораблей, которые не могли полноценно разложиться в космосе, оттого и находились на астероидных полях вокруг планеты и на самой орбите.

— Тридцать семь кланов было у Матукаев, — печально произнёс Теодор, — в последнем поколении было порядка ста семи наследников, которые заявили одновременно о своих правах на престол Царства Цай. И после гибели Цай Сана, последнего Царя Царства, что было создано Матукаями — они сошлись в войне. Каждый из них мог командовать, минимум, десятком тысяч воинов, а наиболее сильные имели армии в миллион разумных.

— Фига себе у них была игра престолов, — присвистнул я. — Да какая там игра⁈ То, должно быть, была настоящая бойня, резня всех со всеми.

— Так и было, — ответил мужчина. — Лишь горстка Матукаев улетела в известную Галактику, после начала войны, желая вернуться к истокам: путешествовать и заниматься саморазвитием. Остальные погрязли в политике и войнах. Но мы не нация, чтобы таким заниматься. Мы те, кто прокладывали путь саморазвития. Увы, те Матукаи, что остались бороться за Нефритовый Престол Цай — про это позабыли, — печально произнёс мужчина. — И всё что создали они, что разработали, чего достигли — сгорело в жерле войны, что была никому не нужна. Сгорела в пламени амбиций.

— Я-бы похлопал, — произнёс я, не отвлекаясь от управления кораблём, — вашим умениям стихосложения. Жаль — руки заняты.

— Достаточно вашего участия, Лайт, — произнёс мужчина. — Каким бы ни был исход, либо я, либо Шейджен — но мы вам всё переведём и оплатим… ваши услуги.

— Я подчёркиваю ещё раз, Теодор, — мы вошли в атмосферу планеты. Пустыни из песка и с редкой растительностью — вот что нас встретило. — Я участвую не только из-за выгоды. Вы меня не особо-то и купили.

Если спросить прямо на что она была похожа — то я бы ответил: на Коррибан. Именно такой я запомнил эту планету во время прохождения игр по Звёздным Войнам. Однако, в отличие от планеты Ситов, эта планета оказалась буквально втоптана это состояние войнами. Мы пролетели над огромными кратерами, от которых буквально фонило чем-то мерзким… Скорее всего — одномоментной смертью огромного количества разумных. Я уже давно научился ограждать свой разум от этих ощущений. Ощущений смерти…

— Это похоже на удар ядерного оружия, — произнёс я. Воронки были идеальной, правильной формы. Такие получаются во время одномоментного выброса энергии колоссальной мощи во все стороны. Ядерное оружие… Галактика давно от него отказалась, в основном по причине, что планеты предпочитали захватывать для получения ресурсов, налогоплатёжного населения, рабов, слуг и так далее. А вот ядерная бомбардировка, сиречь — ядерный удар — этому не способствовал. Напрасное загрязнение атмосферы не самыми приятными… последствиями, которые могут вызывать мутации у самых разных разумных. Тем не менее — Матукаи уничтожали города, на конец существования своего государства, ядерными ударами. — Сколько же в них разумных погибло, даже отгородившись от всего этого, спустя столько тысяч лет, я могу ощутить отголоски их смерти.

— Да, — вздохнул Теодор, — печальное зрелище. Ситы… Джедаи… Они бежали от Галактических войн, что вы устраивали. И всё равно устроили такую же, в основном из-за Ауродиумного Закона, который запрещал устраивать экспансии за пределы системы Цай. Быть может, если бы государство осваивало и другие звёздные системы, силы тех, кто уничтожили его — направились бы не на уничтожение, а на созидание.

— Это вечная дилемма, — произнёс я. — Если неправильно расставить приоритеты — государство может пожрать само себя. Но, с другой стороны, как нужно расставить приоритеты? Ведь казалось бы: куда ни кинь — всюду клин, уважаемый Теодор. Везде есть плюсы и минусы… Никогда не знаешь какой выбор изначально неправильный. Потому что, порой делая выбор, чтобы избежать ужасной участи — мы к ней и приходим.

— И какой ответ? — спросил у меня Шейджен. — Выбрать путь, но знать, что можешь провалиться, или не выбирать, потому что знаешь, что можешь провалиться?

— Твой наставник прекрасно знает ответ, — улыбнулся, когда мы подлетели к городу, который отмечал не так давно на голокарте Теодор. Именно столица уцелела после войны, пусть и подверглась штурму одного из претендентов на престол, где он сразился с другим претендентом. — Выбери… Выбери и иди до конца, реши что для тебя истина и иди. Ведь — у нас нет времени на то, что переживать о правильности. Лишь ты должен быть готовым выбирать и принять все… последствия своего выбора.

— Достойные слова, Лайт, — произнёс мужчина. — Запомни их мой ученик. Матукай — выбирает путь, а не думает всю жизнь о том правильный ли он, или нет. Ведь лучше — умереть пытаясь, чем жить