Читаем без скачивания Леон. Встань и иди - Александр Белый

— Нет, уже восемьсот лет в системах, входящих в состав Содружества, любые военные действия запрещены. Да и делить там нечего. Раньше ведь Советом рулило десять олигархий, и по вине одной из них была потушена звезда, в системе которой проживало шестнадцать миллиардов человек. Так вот, тогда все правые и виноватые объединились и ликвидировали эту самую десятую.

— Так что? Сейчас вообще никаких конфликтов нет?

— Как же нет? — удивился он, укладывая спиннинги в чехол, — Война — двигатель прогресса. Корпорации постоянно между собой поделить чего-нибудь не могут. В-основном — ресурсы. Это они в Совете показывают себя улыбчивыми и любящими весь мир, а в космосе, иногда, готовы порвать друг друга на куски. Не часто, но бывает, что во фронтире разворачиваются целые сражения. В этом случае, нейтральные корпорации направляют своих арбитров. Есть единственная корпорация, которая вообще явно никогда не воюет, это Геда. Именно она занимается продлением жизни людей, поэтому, с ней связываться — дураков нет.

— Понятно, — удовлетворив любопытство, приступил к приготовлению ухи, которая имела совсем другой запах и вкус чем та, которую несколько дней назад готовили из тайменя.

Да, для нашей следующей задумки нужно было серебро или золото. Хотел забрать пять тонн в слитках из собственного терминала, но Леша порекомендовал слетать к одному месторождению, где на поверхности земли есть выход крупных самородных серебряных плит, весом от пятнадцати килограмм, до пятнадцати тонн. Местечко это располагалось на северо-востоке материка Акула, у обширного, размерами не менее Байкала озера. Вообще, на планете было пятьдесят два серебряных рудника с хорошим потенциалом промышленной добычи, почти все они имели различные химические примеси: сера, сурьма, бром, мышьяк, хлор, свинец, медь. Но именно в этом месте, серебро было чистым и его объемы, по расчетам Элвика, составляли двадцать восемь тысяч тонн. Взглянув на карту руд, обнаружил совсем рядом, на берегу одной из рек, небольшую открытую жилу самородного золота, приблизительным объемом в двести тонн.

Хорошее и красивое местечко оказалось, а для тех, кто бывал на Байкале, скажу: не хуже. С юга, запада и севера — глухая тайга, а с востока — степь бескрайняя, многочисленные виды непуганого зверья, самые разные деревья, растения и цветы. Озеро назвал Серебряным.

Очень удачно, что захватили с собой два антигравитационных манипулятора, иначе толстую плиту, теоретическим весом, как определил мой биокомп в пять тысяч сто один килограмм, пришлось бы резать на кусочки лазерной пилой. А так, спокойно, не напрягаясь, прямо в кузове флаера активировали их работу, довели до невесомости, зашли к плите с противоположных сторон, задвинули захваты, увеличили режим грузоподъемности до необходимого веса и, когда плита приподнялась, занесли ее в машину, словно обыкновенный матрас.

На озере Серебряном, кстати, тоже порыбачили. Вытащили некрупного тайменя, килограмма три весом и устроили из оного шашлычок. Таким образом, отметили успех мероприятия, организовав небольшой пикник. Правда, коньячишко не пьянствовали, но по большому бокалу белого «сухарика», да, употребили.

Все эти дни, нагрузив различной информацией ИскИн, мы еще раз и еще раз, занимались анализом будущих действий. Да, для основной массы людей, прогресс несет благо, но так же для многих он несет кровь, пот и слезы. И вот, сегодня мне предстояло пройти один из главнейших этапов разработанного проекта. От того, как он пройдет, во многом зависели сроки выполнения наших дальнейших планов.

Ни светская, ни духовная власть от привычного положения, занятого в иерархии общества не откажутся никогда, даже если их на то будут подговаривать боги. Они скорее откажутся от таких богов! Но мой демарш состоится, не смотря ни на что.

Конечно, целый слой власть имущих не воспримет новых общественных отношений и будет раздавлен под катком более совершенной цивилизации. Но нет пути назад и во мне нет сомнений, путь предопределен. К сожалению, он будет кровавый, но насколько именно, покажет сегодняшний день.

Биокомпьютер хорош тем, что на экран монитора можно смотреть в любом месте и в любое время. Хочешь — с открытыми глазами, а хочешь — с закрытыми. Вот и сейчас, вывел спутниковое изображение площади перед Храмом Творца Всего Сущего и Детей Его — Великих Богов и, заканчивая хлебать ушицу, наблюдал за обстановкой. Алексей уже поел и приступил к помывке посуды.

Этой ночью, ближе к рассвету, мы собираемся посетить столицу, более точно — Храм Творца, главную цитадель половины верующих этого Мира.

— Леша, а как с болячками? Как-то в фантастической литературе читал, что попаданец в другой мир является разносчиком болезнетворных вирусов и способен загубить все население.

— Не все, но что касается этой планеты, то 941 год тому, по всему континенту прошел небывалый мор. От разных болезней умерло до трети населения. Не надо рассказывать, кто их занес? Они, кстати, многих излечили, но это малая капля, по сравнению с тем штормом, который пронесся по жизням людей. Мне кажется, что Наказующие их приговорили именно за это. Обычно, перед контактом с цивилизацией, вирусологи готовят аборигенов несколько лет, а те об этом даже знать не должны.

— А как же моя встреча?..

— А ты их ничем уже наградить не сможешь, разве что двумя не смертельными штаммами гриппа, которые могут повредить совсем уже древнему старику с полностью ослабленным организмом. Этот момент выяснил еще в прошлое свое посещение: герметизировал шлем, импульсником вырубал двух бродяжек и брал на анализ кровь. Так вот, иммунитет у них — будь здоров.

— А для меня их бациллы не опасны?

— Их бациллы твоим биороботам на один зуб.

Отступление

г. Татл, Храм Творца, 42-й день жаркого цикла, 991 г.

Наступал день летнего солнцестояния, самый долгий день в году. С ночи ко всем Храмам Творцу и Великим Богам собирались семьи воинов, сыновьям которых к этому дню исполнилось двенадцать лет. Сегодня такого мальчика возводили в сословие воинов, а отец, дядя или старший брат, перед алтарем ему торжественно вручал боевой бронзовый нож.

Немного в сторонке, прислонившись в темноте к колонне, устроились трое: Лота, седая старушка, девочка Ханда, четырнадцати лет и мальчик Юрг, соответствующего посвящению возраста. Это, вместе с бабушкой, были дети недавно погибшего в бою Междуреченского сотника Матхала.

Нож Юргу вручать было некому, да и самого ножа не было. Когда отец посадил их на корабль, идущий в Империю, то в сундучке был и нож будущего воина, и серебро, и немного золота, и целый узел с одеждами. Но при высадке в порту Татла, их самым наглым образом ограбили. Какие-то четыре темных личности вырвали из рук вещи и скрылись, разбежавшись в разные стороны. Толстый стражник жалобу Междуреченских беженцев записал, но за два дня грабителей не разыскали и будут ли когда-нибудь они найдены, неизвестно.

Бабушка Лота, каким-то образом сохранила заначку в три золотых монеты. Пройти достойно посвящение, купить нож и устроиться одним из помощников мастера в школе боевого искусства, этих денег бы хватило. Но как жить дальше, тем более, Ханде через год-два пора выходить замуж, а бесприданница кому нужна, разве что купят наложницей. Поэтому, на семейном совете решили, что сегодня Юрг попросится к кому-нибудь из богатых в товарищи, это все равно, что в услужение и только по истечению десятилетнего срока он станет полноценным воином. Но деваться некуда, зато будет при деле, при оружии, одет, обут и сыт. А с такой известной воинской фамилией, как у него, в богатый дом возьмут с удовольствием, он даже не сомневался.

— Говорят, сегодня здесь будет проходить посвящение племянник Императора, проситься нужно будет к нему, — сказала бабушка Лота.

Хорошо бы, но, бездна его забери, как бы хотелось пройти посвящение самому и не быть от кого-то зависимым.

Шушуканье бабули и детей, мне было довольно хорошо слышно.

Еще за полночь мы с Алексеем благополучно добрались до места и, включив генератор силового поля в режим оптической невидимости корпуса флаера, нырнули под арку Храма. Створки входных ворот были огромны, можно было открыть и залететь внутрь, но мы этого не стали делать. Приоткрыв одну из них, заглянули внутрь. Помещение выглядело огромным и впечатляющим, редкие ночные светильники выхватывали на стенах и колонах резьбу и фрески, изображающие сцены из жизни и быта людей. Еще хорошо была освещена дальняя стена, где высоко под куполом выступал вырезанный из белого мрамора огромный барельеф головы мужчины с длинными кудрями и бородой. Внизу, под ним, стояли статуи мужчины и женщины, изготовленные из белого же мрамора. Рядом с воротами, сидя на скамеечке и опершись спиной на стенку, сладко спал мальчишка, одетый в какой-то белый балахон.