Читаем без скачивания Не рычи на меня, Медведь! (СИ) - Мария Бахарева

— Пойдём милая, мне очень нужна твоя помощь.

— А может и я помогу? — не сдавался Егор.

— Нет, милок, ты деду помоги. Он совсем уже силу теряет, — вежливо отказалась от его помощи бабушка.

Я вошла в дом и поставила корзинку на стол.

— Вот привязался, — бурчала бабушка.

— Почему нам с ним нельзя прогуляться? — нахмурилась я. — Он же спас меня. Что плохого в том, что мы просто общаемся?

— На тебе метка, деточка, — вздохнула бабушка. — Значит у тебя есть парень и Егор это знает, но настойчиво пытается с тобой заигрывать.

— В смысле метка? Что знает? — опешила я. — Ничего не поняла.

— Милая, — вздохнула баба Нюра. — Я же тебе говорила, на тебе стоит метка оборотня. И Егор оборотень и дед его. Думаешь, почему мы тут остались до сих пор в полумёртвой деревне, куда приезжают ныне только дачники на лето?

— Бабушка, я считала, что вы мне просто сказки рассказываете, — нахмурилась я. — Ну ладно, допустим вашу силу я видела и приняла это как данность. Возможно я и раньше с подобным сталкивалась. Но оборотни? Вы серьёзно?

— Иди сюда, — поманила она меня к зеркалу, — оттянув ворот моей футболки, она повернула меня спиной к зеркалу. — Смотри сама. Видишь, отпечатки зубов, едва заметные шрамы. Тебя пометил оборотень. Уж я-то вижу такие вещи.

— Бред какой-то, — я пыталась всмотреться в маленькие шрамики на плече, близко к шее. — Может это просто какая-то травма из детства.

Я пожала плечами, на что бабушка только покачала головой.

— Надя, это метка. Я знаю, о чём говорю. А семья Егора оборотни. И он должен знать, что ты принадлежишь своему оборотню, — вздохнула она. — Давай подождём немного. Он наверняка тебя ищет. И должен найти. А я не хочу, чтобы у Семёныча были проблемы из-за внука.

— А если я не хочу принадлежать какому-то оборотню? — обижено протянула я. — Что это вообще за средневековье? Я свободный человек.

— Ты глупый человек, Надя, — усмехнулась баба Нюра. — Эту метку ставит своей паре оборотень при определённых обстоятельствах.

— Каких это определённых? — недоумённо пробурчала я.

— Во время… эм… брачных игр, милая, — запнувшись пробормотала старушка.

— Брачных игр? — не поняла я.

— Ох ты ж, тетёха непонятливая, — недовольно произнесла бабушка. — Вы с ним были вместе, понимаешь? Поэтому у тебя его метка. Его зверь признал тебя.

— И что это значит? — спросила я с ужасом, тяжело опускаясь на стул.

— То что без тебя ему плохо и жизни нет, понимаешь? — нахмурилась бабушка.

— Бред какой-то, — шумно выдохнула я.

— Бред, не бред, а как есть, — раздражённо произнесла баба Нюра. — Держи Егора подальше, чтобы проблем не было.

— Да какие могут быть проблемы? — раздражённо произнесла я. — Мы просто общаемся. Он спас меня в лесу и будет странно, если я буду избегать его.

— Не избегай, но прошу быть аккуратнее и не уходить со двора с ним. Тут у тебя моя защита, а за воротами она спадёт. Просто послушайся старуху, — произнесла она и покачала головой.

Глава двадцать пятая

Тая

Время летело незаметно, пролетел ещё месяц. Несколько раз меня возили в больницу, на разные обследования по настоянию бабы Нюры, и в полицию, когда появлялись люди, которые искали похожих на меня девушек. Но каждый раз это оказывалась не моя семья.

Февраль — месяц вьюг и самых трескучих морозов. Большую часть времени мы с бабушкой проводили вдвоём. Она научила меня варить разные отвары, которые помогают при болезнях. Рассказывала про свойства той или иной травинки и было видно, что она невероятно увлечена своей работой.

По вечерам она продолжала водить над моей головой руками, пытаясь разбудить мою память. Потом вздыхала, качала головой и мы шли пить чай, тоже с разными травами. Мяты, мелиссы и липы у неё были несметные запасы.

— … Продолжают поступать данные о медвежьих следах в районе Ивановки, Сверидовки, Некрасовки, Знаменки и Теринки, медведя не могут отследить и он продвигается вглубь района, будьте бдительны, не отпускайте детей одних на улицу… — вещали ежевечерние новости, которые смотрела каждый вечер бабушка.

— Ох, что-то мне кажется непростой это медведь бродит, — бурчала она, сидя в кресле перед телевизором и косилась на меня.

Меня эти взгляды пугали и я делала вид, что не замечаю их. А по ночам мне всё так же снились кошмары, в которых я брела то по снежной пустыне, то по лесу, то плыла в воде и неизменно от кого-то убегала. И натыкалась на мужчину, который мне вроде был знаком, но лица толком не рассмотреть. И никак не могла его вспомнить.

Просыпалась в холодном поту и до утра меня съедала какая-то непонятная тоска, что выть хотелось. Но потом приходило утро и я будто превращалась в себя, если это была я.

Иногда к нам заходил Семёнович, реже с Егором. Бабушка в такие их визиты находила мне дела во дворе, если погода была более-менее, или просила покормить кур и коз. Если же погода была ужасная, то она выдавала мне задание и отправляла в дальнюю комнату. Я перебирала травинки, составляла из них скрутки для благовоний, реже перебирала гречку от камушков и неочищенных зёрен. Но с Егором бабушка общаться мне не давала.

Дед даже как-то не выдержал и они поругались из-за этого. И хотя бабушка упомянула про метку зверя на мне. Семёнович только посмеялся и сказал, что это всё сказки и ничего подобного нет и не было. На что баба Нюра обиделась на него и выгнала из дома.

Порой приходили и другие обитатели деревни. Те, кто остались здесь жить постоянно. За мазями от болей в суставах, за микстурами от кашля. Про каждого баба Нюра мне потом рассказывала. И я знала кто из жителей в кого оборачивается, кто слабый ведьмак или просто человек, не захотевший покидать родные места.

В тот день, ближе к вечеру, баба Нюра засобиралась на улицу. Погода стояла ужасная, весь день валил снег, а к вечеру разыгралась настоящая метель, завывающая в трубе.

— Пойду дойду до Глашки, у неё Пётр совсем спиной мучается, надо проведать, да мазь занести, — произнесла она на мой недоумённый взгляд.

— Неужели до завтра не подождёт? — нахмурилась я.

— Не подождёт, — у них сегодня утром мазь закончилась. — А ты дома сиди, никуда не выходи. Приду сама кур и коз покормлю.

— Хорошо, — рассеянно кивнула я и вернулась к чтению книги, что дала мне баба Нюра.

Книжка оказалась весьма занимательная и я не заметила, как пробежало уже почти четыре часа. Я вскинула взгляд на часы и